Как ни странно, но, когда пара воспринимает эмоции и ссоры как нормальное явление, им легче восстанавливаться после них. Партнеры выплескивают свой гнев и готовы разобраться с проблемами, породившими конфликтную ситуацию. Вспышки ярости, если знать, как правильно обращаться с ними, подготавливают почву для исцеляющего общения.

Заранее понимая, что разговор об отношениях может послужить поводом к скандалу с взаимными обвинениями, вы не будете так подавлены, когда это произойдет. Успокоившись, вы сможете переформулировать свои аргументы и перейти к восстановительной фазе. Для начала подойдет фраза типа: «Извини, я погорячился, но даже хорошо, что мы все высказали друг другу. Теперь давай спокойно разберемся в наших отношениях».

Неблагополучные отношения проявляются в неправильных моделях поведения и общения. В своей практике я уделяю основное внимание тому, чтобы обратившиеся за помощью пары концентрировали внимание на вредных моделях, и поощряю их к обсуждению своих проблем именно с этой точки зрения.

Начиная исследовать свои поведенческие схемы, помните, что прежде всего надо стремиться формулировать свои мысли, избегая обвинительного тона, признавая, что в конфликт вовлечены вы оба. Разговаривая о проблемах, полезно почаще использовать этот подход и подкреплять его ключевыми фразами, например:

• «похоже, мы попали в замкнутый круг»;

• «видимо, мы не понимаем друг друга»;

• «по-моему, каждый из наc тянет одеяло на себя».

Основная идея общения без обвинений такова: «Кажется, мы попали в замкнутый круг – у тебя возникла естественная реакция, на которую у меня тоже возникает вполне понятная реакция; она, в свою очередь, вызывает твою…»

Если партнеры сумеют выделить схему своего поведения, из которой не могут вырваться, то осознают ее движущую силу и поймут, почему взаимные обвинения – пустая трата времени. Новый взгляд на ситуацию поможет им действовать сообща и вырваться из порочного круга проблем во взаимоотношениях.

При обсуждении проблем взаимоотношений легко зациклиться на мелочах – обращать внимание только на конкретные поводы для недовольства, на манеры и поступки партнера, упуская при этом лежащие в их основе модели поведения.

Например, Майлс и Бет попали ко мне в кабинет потому, что не могли решить, кто из них прав, а кто виноват. Они анализировали свои ссоры, и каждый искренне считал себя жертвой несправедливого отношения. Они запутались в деталях.

Начав искать модели поведения, мы прежде всего признали, что ссоры основаны на вполне понятных и разумных реакциях, и определили их причины для каждого. После этого партнеры смогли заглянуть за границу модели конфликтного поведения и увидеть общую динамику событий: когда Майлс отдалялся, Бет раздражалась, ее гнев еще больше сердил и отталкивал Майлса и так далее.

Занимаясь выявлением схем поведения, старайтесь не скатиться в выяснение, кто из вас «начал первым». Приписать начало порочной схемы тому или иному партнеру обычно невозможно и всегда непродуктивно.

Научившись хорошо разбираться в проблемных моделях поведения, вы будете готовы перейти в наступление на парадокс страсти.

После воссоединения с Лорой Пола ждало болезненное объяснение с Дафни. Он признался ей, что все еще испытывает смешанные чувства к Лоре и должен в них разобраться. Вскоре после расставания Пола с Дафни у Лоры опять стали появляться старые сомнения, а с ними возникла модель уклончивого поведения. Пол, несмотря на приобретенный им опыт, вновь почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Парадокс страсти занял исходное положение, так как ни Пол, ни Лора на самом деле не изменились.

Во время совместного сеанса психотерапии я попросил Пола описать свою неуверенность в Лоре, пользуясь терминологией моделей поведения. Он минуту подумал, а потом повернулся к ней.

По-моему, ясно, что мы опять возвращаемся к старому: «я предлагаю – ты отказываешься». Именно я все время строю планы, именно я хочу быть с тобой, но меня не оставляет ощущение, что ты вот-вот уйдешь. Я уже напоминаю сам себе навязчивого страхового агента. Думаю, нам надо сделать шаг назад и разобраться, почему возникла эта модель поведения, а потом обсудить, как можно изменить ситуацию.

Лора тут же поняла, что он имеет в виду, и согласилась.

Когда «слабый» партнер при обсуждении эмоционально сложных вопросов использует интерактивные термины, он сразу получает рычаг влияния. Такой подход дает ему контроль, отделяя порывы от реальных поступков. Кроме того, эта тактика смягчает чувство вины за холодность у «сильного», что позволяет ему ощутить себя ближе к партнеру и почти наравне с ним. Общение без обвинений по своей природе означает, что зависимый партнер частично берет на себя ответственность за возникший дисбаланс, а это тоже усиливает его позицию. Наконец, работа над общими проблемными моделями поведения ставит перед «слабым» конкретные задачи, которые изменят общение с партнером.

«Сильный», использующий описанный нами подход, обнаруживает, что наконец может открыто говорить о своей отчужденности, не ощущая себя при этом плохим. Когда Бет описала ключевую модель поведения их пары, Майлс получил возможность без скандалов исследовать очень болезненную тему – свои поздние приходы домой.

Бет, по-моему, эта схема поведения появилась у нас, когда я начал задерживаться в ресторане. Ты нервничала, и это понятно. Но потом я стал специально дольше сидеть на работе, лишь бы не сталкиваться с тобой. Ты сердилась еще больше, и мне вообще расхотелось общаться, даже звонить. И скандалы стали неизбежными. В такие моменты мне реально хотелось оставить тебя. Мы должны придумать, как разрушить эту схему.

Майлс сформулировал и объяснил одну из моделей поведения «сильного» партнера, провоцирующую больше всего проблем, не обвиняя при этом ни Бет, ни себя. Предложив жене совместно скорректировать опасную модель, он разрядил напряженную обстановку. Теперь Бет будет его союзником в работе над отношениями.

Это один из нестандартных аспектов моей психотерапии: я прошу пары на время обсуждения проблем оставить любовь в покое. Употребление слова на букву «л» затрудняет разговор о взаимоотношениях. Майлс описывал, как он терял спокойствие всякий раз, когда Бет касалась любовной темы.

Когда у нас появились первые проблемы, мы пару раз пытались обсудить их. Помню, Бет спросила меня: «Почему ты так поступаешь? Ты больше меня не любишь?» Я остолбенел: «Конечно, люблю!» – а свалил все на своих бизнес-партнеров. Я никак не мог понять, что со мной происходит.