Беседа за едой поддерживалась с трудом. Анна была потрясена и почти все время молчала. Дейви тоже молчал, а Флора изо всех сил пыталась заполнить неловкую тишину.

– Вам и Дейви нужна одежда, – сказал Лахлан, наконец придумав, что сказать.

– О да! – Анна оглядела себя и провела руками по юбке. – Но я…

– Разумеется, нужна, – поддержала его Флора и поднялась с места. – Мы едем в магазин. Купим несколько готовых платьев на первое время и красивую ткань, чтобы сшить что-то еще. – Довольная, она захлопала в ладоши. – А я…

– Нет! – остановила ее Анна. – Мне лучше не выходить на улицу. Я не могу рисковать. – Она запнулась и покачала головой. – Не могу.

Лахлан понял, что больше не должен оставаться в стороне, надо действовать.

– Сейчас мы все едем на вокзал, – заявил он, вставая. – Чем быстрее вы с Дейви уедете из Эдинбурга, тем спокойнее мне будет. Так что мы возвращаемся домой.

Лахлан положил руку на плечо сестры и улыбнулся ей. Умные глаза сверкнули на ее худом лице с впалыми щеками, и она улыбнулась в ответ. Флора внезапно ощутила укол зависти. Нет, она не должна так думать, теперь они одна семья. Однако мысль о том, что ей придется с кем-то делить Лахлана, совсем ее не радовала. Флора запретила себе думать об этом, как ранее о прошлом Анны. Сестре мужа не повезло, обстоятельства вынудили ее поступить опрометчиво и привели на самое дно. Флора объяснила себе все и готова была понять и принять, однако на это требуется время, даже учитывая ее чувства к мужу. Она дала себе слово, что справится с предубеждениями и сомнениями.

– Вашей сестре необходима новая одежда.

– Мы заедем в магазин в Глазго. Я ведь теперь знаю подходящие места, верно, Флора? – Он подмигнул ей и улыбнулся. – Вам лучше скорее дать распоряжение Мюриэль собирать наши вещи, тогда мы успеем на ближайший поезд в Глазго.

В поезде из Эдинбурга в Глазго Лахлан и Анна говорили не переставая, вспоминали детство и родителей, что дало Флоре возможность немного узнать о прошлом мужа. С каждой минутой она все больше понимала, каким привилегированным было ее положение. Она пыталась принять участие в разговоре, но вскоре оставила попытки, осознав, сколь различны их переживания и опыт. На мгновение Лахлан остановил на ней взгляд, полный страсти и нежности, и это убедило Флору, что у нее все же есть преимущество перед Анной в борьбе за внимание мужа. Когда Анна заметила, как брат с женой смотрят друг на друга, Флора смутилась и отвернулась к окну.

Вскоре они были уже в отеле на улице Тронгейт, и Лахлан в очередной раз удивил Флору своей собранностью и умением не упускать даже мелочи. Она впервые видела мужа в действии и начала понимать, почему его уважают в деловом сообществе. Лахлан сразу велел приготовить ванны для сестры и племянника, затем послал за модисткой, которой поручил принести готовые платья и все необходимое, а также ткани, из которых можно было бы пошить одежду позже. Затем он распорядился незамедлительно отправить покупки в Лохмор.

Анна была насторожена и не доверяла никому, кроме брата, в том числе и Флоре. Она старалась не терять из виду Дейви, отказывалась оставлять его с Флорой или Мюриэль.

– Он боится чужих людей, – объяснила она.

Флора хотела сказать, что они не чужие, Дейви надо привыкать к ним, ведь им предстоит жить вместе в Лохморе, но остановила себя, решив, что не стоит лишний раз травмировать Анну. Она рассказала об этом Лахлану, и он попросил ее проявить терпение.

– Анна прошла через страшные испытания, – сказал он и поцеловал ее ладошку, отчего сердце жены забилось сильнее. – Дайте ей время. Вначале сестра будет всего опасаться. Хопкинс угрожал ей расправиться с мальчиком, чтобы заставить подчиниться, естественно, что она чрезмерно беспокоится о сыне.

Однако с каждым часом Анна становилась все более тревожной, не отпускала от себя Дейви ни на минуту, даже положила его спать на диван, отвергнув предложение Мюриэль отнести мальчика в спальню. Малыш за все время не произнес ни слова, становилось ясно, что придется приложить немало усилий, окружить его заботой и вниманием.

– Вдруг он нас найдет и заберет Дейви. Я этого не вынесу.

Лахлан обнял сестру и с горечью посмотрел на Флору поверх головы Анны:

– Успокойся. Ты разбудишь сына и напугаешь его. Тебе нечего бояться, я рядом. Я не позволю Хопкинсу даже подойти к вам. Поверь, я убью его, если он попытается причинить вам вред.

– Но он может прийти ночью, Лахи. Мне так страшно.

Флора сочувствовала Анне, но одновременно ее раздражало, что та постоянно требует к себе внимание Лахлана. Конечно, ревновать в такой ситуации, да еще к сестре, неразумно, и Флора понимала это.

– Возможно, он еще не понял, что ты сбежала, – сказал Лахлан, но сестра замотала головой:

– В Глазго везде есть глаза и уши. Я всю жизнь прожила в этом городе, здесь многие могут меня узнать.

Лахлан вздохнул.

– Я свяжусь с детективом, который нашел тебя, и велю ему завтра же ехать в Эдинбург и заплатить Хопкинсу. Поверь, тебе надо поскорее забыть об этом человеке.

Лахлан встал и прошел к письменному столу, расположенному здесь же, в гостиной.

Ужинали они также в номере по решению Лахлана, заявившего, что чем меньше их будут видеть, тем лучше.

– Полагаю, – нарушила молчание Флора, – вам сегодня будет лучше остаться на ночь с сестрой и племянником. Думаю, нам не откажут в просьбе поставить еще одну кровать.

Лахлан улыбнулся и посмотрел на жену с благодарностью.

– «Пионер» отходит в шесть утра. – Он встал и взял спящего Дейви на руки. – Надо лечь пораньше, чтобы отдохнуть. – Он повернулся к Флоре. – Спасибо вам за понимание.

Флора провела беспокойную ночь, ей снились нищие люди в оборванной одежде на грязной улице. Наконец, сон покинул ее окончательно, она лежала, глядя в потолок, и строила планы. Как отнесется к ее идеям Лахлан? Воспримет ли серьезно?

Было еще темно, когда они стояли на пристани, готовые отправиться в Ардришейг. Небо над их головой подсвечивали россыпи ярких звезд. Анна и Дейви были красиво одеты, как и подобает родственникам преуспевающего бизнесмена. Мюриэль, привязавшись к Дейви, дала слово молчать о том, что видела, впрочем, ей ничего не было известно о прошлом Анны.

– Вы живете в замке? – Анна вышла следом за братом и Флорой из кареты, доставившей их в Лохмор из Криана, и замерла, опешив.

– Да, – с нескрываемой гордостью ответил Лахлан. – Добро пожаловать домой. Я говорил тебе, что богат.

– Вспоминая твое прошлое, не могу не удивиться, как тебе это удалось, Лахи, – с иронией в голосе продолжала Анна.

– Я много работал, – коротко ответил он, и Флора уловила очевидное напряжение.

Что же тому причиной? Возможно ли, что муж что-то скрыл от нее?