Кейел пересек мост раньше, чем я добралась до него, но не остановился. Не остановился и тогда, когда приблизился ко мне. Снес собой, но удержал в объятиях. Нужно было отдышаться, но прикосновение сухих губ к моим губам заставляли забыть о других желаниях. Кейел удерживал за талию, второй рукой гладил щеку, пальцами скользил по виску, цеплял волоски. Я тряслась, будто от холода. Судорожно глотая воздух, снова и снова тянулась за очередным поцелуем. Ладонью чувствовала удары его сердца, а второй ласкала сильную шею, большим пальцем затрагивала рубцы шрамов.

Кейел отстранился. Опьяненным взглядом нашел мои глаза, и выдохнул:

— Я хочу тебя. Прямо сейчас хочу.

* * *

Ручей мелодично журчал среди цветочного великолепия небольшой поляны. Листья трепетали под дуновением теплого ветерка, птица заливисто пела где-то неподалеку. Солнце грело обнаженную кожу, расслабляло, разнеживало. Лежа на одежде, наспех брошенной на мягкую траву, я пыталась устроить голову на согнутых руках удобнее. На спине было бы лучше, но Кейел лежал рядом, приподнявшись на локте, и кончиками пальцев скользил вдоль позвоночника то вниз, то вверх. От этой нежной ласки я не готова была так просто отказаться. И голос… Как же я люблю этот хриплый голос.

— Такая выносливость и неуязвимость вызывала зависть у других рас. Вот и зацепились хоть за что-то. Высмеивали недостаток речи из-за клыков и неприятную внешность, а чтобы зацепить гордость сильнее, стали звать викхартов виксартами.

— В викхаре совсем нет букв «с», «ш»… Никаких шипящих?

— Только то, что они без труда могут выговорить.

— И что? — не могла понять я. — Неужели весь мир поддержал дурацкую затею? Она же какая-то детская, совсем глупая.

— Лишь смелые, — усмехнулся Кейел, пальцами продлив линию ниже поясницы.

Я вдохнула глубже, потерлась щекой о предплечье. Остановить бы эти мгновения.

Кейел продолжил:

— Когда доходило до боя, только васоверги не боялись выступить против викхартов один на один. Но васовергам даже не столько за слова ответить важно, сколько просто подраться. Может, поэтому эти две расы сблизились еще до войны Предков. А потом викхарты мародерствовали с васовергами, и их шутливое прозвище прочно закрепилось в Фадрагосе.

— Ты скучал по нему? — спросила я, вспоминая недавний рассказ Кейела об отце Вайли. — Или по другим наставникам.

— Нет.

Подул мне на лоб заинтересовывая. Я приоткрыла глаза в тот момент, когда Кейел, нахмурившись, осторожно снимал с моих волос черного жучка. Заметив, что я наблюдаю, улыбнулся и пояснил:

— Я благодарен им, но скучаю не по всем. Кхангатор, как и любой другой виксарт, злопамятный и мстительный. От них лучше держаться подальше. — Замолк ненадолго, отводя мои волосы за ухо, убирая их с лица и шеи, а потом спросил: — Почему ты была с ним?

Я мгновенно напряглась, вспоминая Волтуара, но все же уточнила:

— С кем?

— Женя. С ним.

Растерялась. Почему Кейел интересуется им? Удивление быстро сменилось настороженностью и сожалением. Я не забыла, что у Жени зеленые глаза и родинка возле губы, но едва ли вспомню черты лица.

— Женя был хорошим. — Повела плечом, не сумев подобрать более толковый ответ. Он и вправду был хорошим. Пытаясь вспомнить что-нибудь еще, медленно протянула вслух: — Евгений Назаров.

Кейел с любопытством рассматривал мое лицо.

— Что это?

— Полное имя, — бодрее ответила, надеясь перевести, как выяснилось, непростую тему. — Женя — Евгений, а еще Александр — Саша. Непохоже на полное имя? У нас встречаются такие сокращения имен. Кейел тоже как-то сокращается? Например, Кей.

Он нахмурился, но буквально сразу улыбнулся. Заправил русую прядь за ухо и покачал головой.

— Нет, у моего имени нет сокращений. Кей… — Прищурившись, добавил: — Даже слова такого не знаю.

А он знает много языков… Неужели и впрямь не существует? Озаренная воспоминанием, я вскочила, уселась перед Кейелом на коленях и теперь посмотрела на его лицо сверху. Погладила подушечками пальцев шрамы на щеке, чувствуя неровность кожи, и поделилась знаниями:

— На одном из наших языков key — это ключ. — Хохотнула из-за глупости предположения, но все равно озвучила: — Может, ты мой ключ от Фадрагоса.

Кейел рассмеялся. Я склонилась к нему, и он замер, затаил дыхание. Приоткрыл рот, позволяя поцеловать себя. Мне нравилась медлительность поцелуя. Нравилась откровенность и неспешная атмосфера, сложившаяся между нами. Он провел ладонью по моим волосам, удержал за затылок, не позволяя отстраниться сразу. Потом, когда я снова села прямо, спросил:

— На Земле тоже ничего не знают о перемещении между мирами?

— Нет. Только фантазировать об этом любили.

Он вскинул брови. Да, тут предпочитают легенды о самом Фадрагосе и о других мирах даже не думают.

— Некоторые истории были интересными и… ценными. Например, «Маленький принц». Он путешествовал от планеты… от мира к миру и…

— Кто? — поморщившись, перебил Кейел.

Я мигом исправилась:

— Маленький правитель. — Заметив веселые искры в теплых глазах, улыбнулась. — И в его истории нет ничего смешного.

— И чем же он правил? — спросил Кейел и закусил губу.

— Крохотной планетой… миром, где он мог любоваться закатом бесконечно. Всего лишь переставляя стул.

Кейел расхохотался.

Точно! Почесала лоб, вспоминая, с чем ассоциируется в Фадрагосе закат.

— Не смейся, — с укором попросила. — Его мир был круглым и солнце…

— Я понял, — склонил голову к плечу, — правитель был маленьким, поэтому стал очень злым.

— Он был хорошим, а вот цветок у него вырос вечно недовольным. Но очень красивым.

Кейела явно подмывало пошутить и на эту тему. С улыбкой приподнял подбородок, но я показательно насупилась.

— И что было дальше? — полюбопытствовал.

Никогда еще не было так уютно, как сейчас. Почему я не смущаюсь нашей наготы? Почему готова болтать часами о всякой ерунде? И ерунда вдруг становится самой интересной темой для беседы. Важной, необходимой.

Кейел слушал историю маленького принца, стараясь не перебивать. Однако сначала часто смеялся, потом уточнял о незнакомых вещах: пилот, самолет, король, поезд…

— Он позволил змее укусить себя.

— Зачем? — Кейел едва ли не кривился. И ведь даже не заметил, как проникся историей. — Какая ценность в этой сказке?

Пожала плечами, честно признаваясь:

— В Фадрагосе, наверное, никакой.

Я сидела на коленях, упираясь руками в рубашку. Иногда сжимая ткань. Кейел нашел мою руку своей, переплел пальцы с моими. У меня не получалось оторвать взгляда от его глаз. Самые красивые глаза, которые я когда-либо видела.