подошёл к той грани, откуда меня с трудом вернули пару лет назад, а теперь уже вряд ли удержат.

─ Я услышала его голос в ресторане. У меня хорошая память на такие вещи, ─ почти не слышу Нику из-за мерзкого гула в ушах.

Кровь вскипает в венах, молотя болью прямо в голову.

Даже не замечаю звонка в дверь, едва ли видя, как птичка идёт открывать, но когда она слишком долго не возвращается, меня слегка отпускает.

Как сломанный робот двигаюсь в прихожую, находя там и Костика, незаметно ускользнувшего от моего внимания, а сейчас застывшего рядом с Никой и крошащего собственные зубы.

Какое-то напряжение повисло в воздухе, и именно оно выводит меня из транса, хоть мозги неохотно встают на место, но я хочу понять, какого вообще хрена.

Замечаю на полу рассыпавшийся букет белых роз с подозрительными красными пятнами на лепестках, а потом вижу и записку, которую птичка до боли сжимает в кулаке.

Подхожу, аккуратно разжимая побелевшие пальцы, и стоит лишь мельком взглянуть на послание, жажда убивать просыпается с новой силой.

«Ты принадлежишь мне».

***

Цветы давно на полу, а меня всё ещё потряхивает.

Не понимаю, как вообще до сих пор стою на ногах, потому что я, кажется, достигла своего предела.

Я раньше не думала, что жизнь может вот так преподносить сюрприз за сюрпризом в самом дерьмовом понимании этого слова, но сегодня окончательно убеждаюсь, что Ника Самойлова достойна всего самого лучшего.

─ Птичка, а скажи-ка мне, ты ведь не в первый раз получаешь такие подарки? ─ мягко, как с ребёнком пытается говорить со мной Эль, пока Константин Евгеньевич расспрашивает курьера, прислушиваясь к нашему разговору.

Леонид вернул бедного парня в ту же секунду, как сталкер вылетел из моего дома, и работник доставки даже не успел сесть в свою маленькую машинку, когда его настиг бешеный зверь.

─ Однажды кто-то прислал мне такой вот красивый букет после концерта, ─ с содроганием вспоминаю тот вечер в гримёрке, ─ Сначала обрадовалась, пока не нашла внутри лезвия.

Тишина после моего признания такая, что и правда самой себе начинаешь сочувствовать, но тот случай я пережила, почти о нём забыв.

─ Да что у тебя за жизнь такая? ─ мои плечи сжимают, но мне вообще не легче.

Я не любитель показывать свои эмоции, и сейчас, от того, что оба мужчины видят мою уязвимость, хочется спрятаться в самый тёмный угол.

─ Девчонки тогда пошутили, что у меня появился первый сталкер, но смешного было мало. Я, кстати, думаю, что это один и тот же человек, потому что записка в тот раз была точно такой же.

─ А ты не помнишь, что могло спровоцировать этого психа? ─ интересуется учитель, и я благодарна хотя бы за то, что не смотрит на меня с жалостью.

А вообще странно находиться в объятиях одного, отвечая другому.

─ Кажется, мы выступали с Джокером вдвоём, и играли на сцене влюблённую пару — по сценарию надо было держаться за руки и всё время быть рядом.

Эль напрягается за спиной, пока Константин Евгеньевич прячет странную ухмылку в уголке губ, будто знает, что у нас ничего и никогда не было.

─ Это видео есть в сети? ─ угрожающе интересуется сталкер.

─ А что? Боишься конкуренции? ─ поддевают его.

─ Я-то? Ну точно не с твоей стороны.

Эти их мальчишеские разборки очень напрягают. Никогда прежде не ощущала себя так неловко… Нет, со стороны кому-то может показаться классным, что из-за тебя спорят два красивых мужика, но на деле это вообще не круто, а ещё чревато дракой, которую ты вряд ли сможешь разнять.

─ Птичка, а что ты делаешь? ─ наконец, обращают на меня внимание, пока я судорожно пытаюсь убрать лепестки.

─ Подметаю мусор, ─ объясняю очевидное. ─ Мама ни за что не должна узнать об этом, да и мне неприятно.

─ Ника, ты обязана рассказать маме, ─ спорит учитель, отбирая у меня щётку, а мне очень хочется напомнить ему, что он уже не имеет никаких прав на беспокойство. ─ Он может вернуться.

─ Наверняка именно эта мразь пробралась к вам в дом недавно, ─ открывает рот сталкер, и я готова его прибить, потому как взгляд Евгения Константиновича стекленеет, напоминая, каким этот мужчин может быть опасным.

─ Что?

─ Спасибо, ─ благодарю Эля, но он вообще не выкупает, почему я злюсь. ─ А давайте вы оба просто придёте в себя, а то мне невесело.

Мои слова почему-то заставляют обоих полностью игнорировать моё присутствие, и они начинают общаться между собой, словно меня тут вообще нет.

─ С чего начнём? ─ спрашивает сталкер.

─ Для начала, надо разобраться с твоим братом. Знаешь, где он чаще всего бывает вне работы?

Эль задумывается ненадолго.

─ Есть один закрытый… клуб, ─ косится на меня, будто я не догадываюсь, что это может быть за место. ─ Мой человек следил за ним, и там эта скотина предпочитает отдыхать, причём, едва ли не с самого открытия.

─ Значит, есть шанс, что там он встречается с другими участниками, ─ тянет учитель. ─ Как нам попасть туда?

Сталкер хмыкает, лениво прохаживаясь по фигуре мужчины, и ухмылка становится только шире.

─ Ну, если твои вкусы достаточно специфичны, ─ играет бровями, ─ и есть на это деньги, то ты их клиент.

─ Вообще не проблема.

─ Ало, я всё ещё здесь! ─ машу руками. ─ Вы реально пойдёте в какой-то клуб для извращенцев?

Они проявляют удивительное единодушие, взглянув на меня, как на несмышлёного ребёнка, и я понимаю, что что-то в жизни явно упустила.

─ Птичка, не ревнуй.

Мысль, что сталкер там будет развлекаться, возможно, с другими женщинами, неожиданно жалит.

─ Тогда я иду с вами.

─ НЕТ! ─ хором орут, пугая не только меня, но и кота, свалившегося с подоконника.

─ Если твой брат такой отморозок, он наверняка заинтересован во мне — вспомни тот идиотский аукцион, ─ пытаюсь донести до Эля.

─ Ты сейчас вообще не понимаешь, на что себя подписываешь, ─ шипит мне в лицо. ─ Мой братец всегда стремился отобрать то, что было моим…

Мне не удаётся хоть слово вставить, потому что Евгению Константиновичу звонят, и он хмурится, глядя на экран.

─ Мне пора, ─ тяжело вздыхает, а затем обращается к сталкеру: ─ Надеюсь, ты отговоришь её от этой глупости. Я буду на связи.

─ Бывай.