деле, слушать меня никто не собирался. Мать снова начала заводиться. Еще немного и начнет кричать в голос.

— Тебе на меня плевать! — посыпались в мою сторону обвинения. — Как ты смеешь меня игнорировать?! Игнорировать мои желания!

— Напиши, что нужно, я привезу вечером, — это произнести старалась как можно спокойнее. — И не кричи, пожалуйста. Иначе давление повысится или голова заболит. Тогда врачи снова начнут пичкать тебя таблетками.

Только когда речь зашла о врачах, мама заговорила тише. Хотя, я чувствовала, хотела снова закричать. Выплеснуть весь свой негатив на меня. Поэтому пришлось поспешно прощаться, в очередной раз заверив, что я обязательно приеду.

Если бы еще я сама верила в это. Потому что с Новаком я вообще не могла быть ни в чем уверена.

Заходить в офис не хотелось. Начинало казаться, что на меня уже косо смотрят из окон, расположенных на втором и третьем этажах. Даже посмотрела наверх, чтобы убедиться, что это всего лишь плод моего больного воображения. Откуда кому-то могло стать известно о случившемся?

Выдохнув, все-таки набралась сил и вошла в здание. Как всегда здесь было слишком шумно и суетно. Пора бы было привыкнуть. А никак не получалось. Сейчас особенно не могла спокойно на это реагировать. Нервы были на пределе.

— О, Лаврова, — первое, что услышала, когда вошла в отдел. — Чего это ты сегодня припозднилась, — заметила Света.

— Пришла на пять минут раньше, — заметила, смотря на настенные часы. — А у тебя, кажется, проблемы со временем. В отпуск пора.

Девушка поджала с досады губы и отвернулась. И вот спрашивается, зачем пристала? Сидела бы себе и продолжала делать вид, что работает. А так лишний раз только нервы треплет. Мне и так хватает переживаний, чтобы я еще и из-за нее нервничала.

Подойдя к своему рабочему месту, бросила на стул сумку, включила компьютер… В общем, делала все то, что делала всегда. Надеюсь, ничем не выдала своего волнения. А то мне все продолжало казаться, что за мной следят. И только и ждут, когда я совершу хотя бы незначительную ошибку. Это же такой повод потом пообсуждать меня в туалете. Больше же мест для сплетен нет.

После короткой перепалки со Светой, ко мне никто не цеплялся. Даже начальник, который явно был не в очень хорошем расположении духа. Зато Лизке от него досталось. Я, конечно, не злорадствовала, но испытала легкое чувство удовлетворения.

После того, как рабочий день подошел к концу, побежала по магазинам, закупать все по маминому списку, который она все-таки мне прислала. И был он довольно внушительный. Кажется, мать решила задержаться в больнице на месяц, не меньше.

Я хотела ее увидеть. Поэтому спешила успеть. Но меня к ней не пустили, а спускаться на первый этаж мама отказалась. Лишь спросила, все ли я купила. И, получив от меня по телефону положительный ответ, сразу же отключилась. Неужели обиделась? Или снова играет в капризного ребенка?

После того, как передала для матери вещи и продукты, вышла на улицу. И только там почувствовала, насколько сильно устала. И ноги болят так, что хочется сесть хоть на что-нибудь. Пусть даже и на асфальт. Еще и рука, которая и так постоянно ныла, кажется распухла из-за тяжелой сумки.

По-хорошему, нужно забежать в аптеку, купить мазь от ушибов. Сомневалась, что она поможет, но, а вдруг?

Домой идти не хотелось, поэтому я искала любую причину, любой повод, чтобы оттянуть момент, когда надо будет все-таки возвращаться. Завтра снова на работу и надо было все-таки лечь спать. А ночевать на улице — сомнительный вариант.

После того, как купила лекарство, снова отправилась в магазин. В холодильнике было не так чтобы пусто, но стоило закупиться. Потом я пошла в сторону дома самой длинной дорогой. Плелась, будто древняя старуха. А когда увидела знакомый дом, снова стало не по себе. Ноги не шли. Поэтому приходилось буквально заставлять себя двигаться дальше, к подъезду. Оказывается, без Новака это было сделать гораздо труднее. Рядом с ним я чувствовала себя защищенной. Сейчас же, будто потерянный беззащитный щенок.

Ветер бил в лицо, будто тоже пытался затормозить мое продвижение. Пробирался под одежду и холодил тело. В ушах свистело, щеки щепало холодом. Нет, долгие прогулки в такую погоду противопоказаны.

Вернувшись домой, первым делом пошла убирать продукты в холодильник. Потом занялась повседневными делами. Пока бродила по квартире, постоянно прокручивала в голове все, что происходило со мной в последнее время. Пыталась разобраться в себе и своих чувствах. И итог моих размышлений был не так чтобы радужным. Потому что… этот мерзавец мне на самом деле нравился. Я должна была его ненавидеть. Презирать за унижения, которым он меня подверг. Вместо этого мне было без него пусто. Настолько, что хотелось снова собраться и бежать в сторону дома, в котором он жил. Хотя сомневалась, что обнаружила бы Матвея на месте. Что-то мне подсказывало, что сегодня у Новака совсем другие планы. И я в них не присутствую.

Я сидела на кухне, погруженной в полумрак, потягивала из кружки горячий чай, закидывала в рот печенье и время от времени хватала в руки телефон. Порывалась сама позвонить Матвею, но в последний момент отдергивала руку, не решаясь этого сделать.

Нет, он навряд ли ждет моего звонка. Если бы хотел со мной связаться, точно бы сам позвонил. Или, наплевав на все, пришел сюда, чтобы в очередной раз напомнить, насколько я ужасна и легкомысленна. Да, возможно и так. С Новаком я стала другой. Нравилось ли мне это? Не совсем. Или я просто пока не могла окончательно себя понять.

В какой-то момент я все-таки не выдержала и, снова схватив телефон, все-таки набрала его номер. В конце концов, он должен рассказать мне о брате. И плевать, чем он там таким занимается. Ждать, пока он вспомнит обо мне, не собиралась.

Пришлось подождать, прежде чем Новак все-таки соизволил ответить. И первое, что я услышала — это громкая музыка. Значит, Матвей в клубе. И что он там забыл? Решил поиграть с кем-то другим? Сомневаюсь, что его туда позвали, чтобы решить какие-то важные дела.

И ладно, если бы слышно было только музыку. К ней примешивался громкий женский смех.

— Чего звонишь? — немного раздраженно спросили у меня. — Только не говори, что снова нужны бабки. Я, знаешь ли, и так достаточно на тебя потратился.

После его слов, снова раздался приступ смеха. Кто-то явно веселился. И я помешала кое-кому развлекаться. Что ж, плевать.

— Я хотела узнать о брате. Связаться с ним невозможно.