– Нет, но согласие должны дать попечители, а моя семья будет оказывать на них давление, будет настраивать против вас.

– Пусть попробуют. – Рис легко коснулся ее щеки. – Я закален в адском огне, моя дорогая. Если кто-нибудь попытается помешать нам, я сожгу его заживо.

Сент-Сайрес отправился на поиски ее дяди, а Пруденс, укрывшись за кружевными занавесками, смотрела из окна гостиной, как он вышел из дома и направился к своему экипажу. Как всегда, сердце ее замерло от восторга при виде его высокой фигуры, красивого профиля и волос темного золота. Она будет его женой, его герцогиней! Он хочет ее и никого другого.

С мечтательным вздохом она, улыбаясь, отвернулась от окна. Еще никогда в жизни она не была так счастлива. Теперь она понимала, почему поэты писали сонеты о любви и почему говорят, что любовь – это самое замечательное, что есть на земле.

– Ну?

Она повернулась к двери, в которой стояла Мария. Остальные девушки, миссис Моррис и миссис Инкберри толпились сзади, все с беспокойством смотрели на Пруденс.

– Герцог сделал мне предложение, – сказала она им и, произнеся эти слова, изумленно рассмеялась, все еще не совсем веря этому: – Он сделал мне предложение!

Новость была встречена радостными восклицаниями, женщины сгрудились вокруг Пруденс, всем хотелось поздравить ее.

– Он сказал, что всегда хотел только меня, но что он чувствовал себя обязанным жениться на леди Альберте, – продолжала она, обнимаясь с подругами.

Хитрая Люси первая сообразила:

– Чтобы заплатить долги?

– Да. Это нехорошо?

– Вовсе нет, – решительно сказала Миранда. – Всем пэрам приходится жениться на девушках с приданым, особенно в наши дни. Посмотрите, сколько женятся на американках, потому что наши английские девушки не могут предложить им приданое.

– Совершенно верно, – согласилась миссис Инкберри. – Без приданого девушка не может рассчитывать выйти замуж за человека с положением. Так было и в мои куртуазные времена.

– А в наши дни тем более, – сухо сказала Люси. – С упадком сельского хозяйства большинство пэров разорились. И наследницы, такие как Пруденс, должны выходить замуж за пэров.

– Я должна? – хихикнула Пруденс. – Тогда мне повезло, что я влюбилась в герцога, а не в банковского клерка и не в агента по продаже земель!

– А если он герцог, то может выбирать, так? – сказала Дейзи. – Он может выбрать любую наследницу, какую захочет. Но он женится на нашей Пру. Ну, – добавила она, обнимая Пруденс, – Мария говорила, что с самого начала было ясно, как он хотел ее.

– Все хорошо, что хорошо кончается. – Миссис Моррис чмокнула Пруденс в щечку. – Мы должны это отпраздновать. Немножко моего джина, чтобы отметить помолвку.

Последовал обмен кислыми взглядами, но они снова сели и хозяйка достала из буфета хрустальные рюмочки и бутылку своего сливового ликера.

– Все так удивительно, – сказала она, разливая ликер по рюмкам. – Сначала Эмма выходит замуж за виконта, а теперь Пруденс выходит замуж за герцога. Не думаю, что с тех пор, как я стала владелицей этого дома, у нас было так много поводов для празднования. И не могу не подумать, кто будет следующей.

– Герцог, – мечтательно повторила Миранда, откидываясь на спинку стула. – Подумать только. Наша Пру – герцогиня.

– Очень богатая герцогиня, – напомнила Дейзи, и все рассмеялись. Все, кроме Марии.

Пруденс искоса взглянула на подругу, сидящую рядом с ней на диванчике. Мария молчала, ее грустный вид напомнил Пруденс об их разговоре неделю назад.

– Я хочу поговорить с вами об одной важной вещи, – сказала она, немного повышая голос, чтобы перекрыть смех.

Когда подруги повернулись к ней и приготовились слушать, она продолжила: – После того как я выйду замуж и получу наследство, я хочу, чтобы каждая из вас получила свою долю.

После этих слов наступило молчание, и Пруденс заторопилась:

– Я понимаю, что это звучит неловко, но я буду такой богатой, у меня будет так много денег, что я хочу поделиться и своими деньгами, и своим счастьем со своими подругами.

Снова последовало долгое молчание, присутствующие обменялись взглядами.

Люси откинула назад прядь рыжеватых волос и кашлянула.

– Пру, нам не нужны ваши деньги, – сказала она, повторяя слова, сказанные Марией неделю назад. – Они вам понадобятся, чтобы помочь герцогу. Все эти имения требуют вложений. Вам нужно будет давать деньги на благотворительность, людям, которым вы захотите помочь… – Ее голос замолк, комната снова наполнилась молчанием. Пруденс с грустью оглядела гордые лица своих милых подруг. Они не хотели принимать от нее помощь, хотя жили почти в нищете, а она должна была получить миллионы. Подруги считали, что это будет благотворительностью, хотя они были для нее самыми близкими людьми и, не колеблясь, сделали бы то же самое для нее. Пруденс поняла, что нужно искать способ помочь им, не уязвляя их гордость.

– Мы еще вернемся к этому разговору в другое время.

– После того как вы выйдете замуж, – сказала миссис Инкберри, наклоняясь к Пруденс, чтобы похлопать ее по колену, – тогда и посмотрим. Абигайль, – произнесла она, повышая голос и глядя на миссис Моррис, – разве мы не собираемся поздравлять Пруденс? Какая вы медлительная.

Пруденс не могла не почувствовать всеобщего облегчения от того, что тема денег отпала, но она не собиралась отказываться от своего замысла.

– Я иду, Джозефина, – сказала миссис Моррис. Она стала передавать рюмки, наполненные рубиновым напитком, и когда у всех собравшихся за столом оказалось по рюмке, она вернулась на место и подняла свою. – За нашу Пруденс, – сказала она, улыбаясь. – Которая полюбила герцога. И за его светлость, у которого оказалось достаточно здравого смысла, чтобы полюбить ее.

Пруденс засмеялась и подняла свою рюмку вместе с другими. Сделав глоток, она еще раз поняла, что любовь – удивительная вещь, потому что она сделала вкусным даже пресловутый джин миссис Моррис.

Согласятся ли управляющие имуществом Абернати на герцога Септ-Сайрес? Или бурное прошлое герцога не даст совершиться браку? Мы можем только ждать – и надеяться.

«Все знаменитости», 1894 год

Рис отправился домой, чтобы встретиться с Фейном, который в подробностях рассказал ему все то, что он узнал за прошедшую неделю о мистере Федергилле. Выслушав совершенно удивительный рассказ своего слуги, Рис присвистнул.

– Хорошая работа, Фейн. Очень хорошая работа. Когда я женюсь на мисс Абернати, я утрою ваше жалованье.

Фейн, который, в конце концов, получил деньги за длительное время – в результате встречи Риса с банкирами и предоставленной ими ссуды, – с благодарностью взглянул на него: