Что будет, если портал не сработает, даже думать не хотелось. Продажа украшений поможет прожить в городе несколько недель. А там… Буду разбираться с проблемами по мере их появления.

Я медленно опустилась на кровать. Время отсчитывало час, другой, постепенно приближая побег и усиливая волнение. Я как раз сдирала слишком тонкие, изящные кружева с платья, чтобы сделать его менее приметным, когда двери в мою спальню распахнулись. Тут же перехватило дыхание. В комнату зашёл Ридерик. На мужских губах играла лёгкая загадочная улыбка.

— Ева, — вкрадчиво и ласково произнёс он, — ты специально заставляешь меня ждать?

Дракон направился ко мне, в секунду преодолев разделяющее нас расстояние. Я даже ойкнуть не успела, как оказалась у него на руках. Сильный, он подхватил меня как перышко и прижал к себе. Сердце глухо билось, хорошо слышимое сквозь тонкую ткань рубашки.

— Хотела, чтобы я сам пришёл за тобой? — более хрипло сказал Альросский. — Я пришёл.

— Отпустите, — тихонько попросила мужчину, но он лишь крепче сжал объятия. — Я не ждала вас. Сегодня, — добавила под его пристальным взглядом.

— Ну как же — не ждала? — усмехнулся Ридерик. — Вино поднесла вечером. Я так понял, ты не знаешь дорогу в нашу спальню. Пришёл показать.

Он пинком открыл дверь и пошёл со мной по коридору.

— Вино поднесла? — удивилась я. — Все же так делают.

— Делают, может, и все, но твоё оказалось лучшим.

— Да погодите же! — очередная попытка вырваться закончилась плачевно.

— Что с тобой, Ева? Тебя до этого никогда раньше не носили на руках? — засмеялся Ридерик. Он словно не чувствовал мой вес. — Мне приятно быть первым.

— Да при чём здесь руки! — взмолилась я. — Выслушайте же! Я не готова к ночи с вами.

— Почему? — Альросский казался непробиваемым. — Сначала решилась, а теперь отказываешься? Трусишка. Обещаю, буду нежным.

— Да как же — решилась?

Я выдавила вопрос, уже догадываясь об ответе. Вдруг всё встало на свои места. Девушки подносят напиток Дракон выпивает вино той, с кем хочет провести ночь. Как всё просто! И я — бестолочь!

— Ева. Снежинка моя. — Ридерик ласково смотрел на меня. — Конечно, я и без кубка пришёл бы к тебе. Не сегодня, но завтра. Девочка моя… Не переживай так. Тебе понравится.

Чёрт! На этих словах коридор закончился, и мы оказались в спальне для свиданий. Той самой, которую показывала Саяна.

— Ридерик! — вскрикнула я, почувствовав спиной мягкую поверхность кровати.

Мужчина оказался надо мной. Я смотрела в его шальные от желания глаза и лихорадочно думала, как выкрутиться из щекотливой ситуации. Эта самая щекотливая, но очень твёрдая ситуация касалась моего бедра, недвусмысленно намекая на грядущее продолжение. Ридерик попытался поцеловать меня в губы, но я вовремя отвернулась, что, в общем-то, совершенно не смутило Альросского. Он с чувственным удовольствием целовал мою шею, спускаясь ниже к груди и обжигая кожу тёплым влажным дыханием.

— Чёрт возьми этот глинтвейн!

Я искренне возмутилась такой самоподставой. Оглянуться не успею, как потеряю невинность. Пусть вторую, но я ей, оказывается, тоже дорожила!

— Что? — в недоумении дракон остановился. Наши взгляды снова встретились. — Что ты сказала?

— Горячее вино в моём мире называют «глинтвейн», — пролепетала я, пытаясь затянуть перерыв. — Если бы я знала о смысле ритуала, то не подала бы кубок.

— Ева, — коварно прищурился мужчина, — ритуал с вином не имеет значения. Красивая мелочь к тому, что и так должно случиться. Какая разница — сегодня или завтра?

— Большая разница, Ридерик! Огромная!

Я заёрзала в попытке выкарабкаться из объятий, пользуясь заминкой, но, увидев, как затуманивается от возрастающего желания мужской взгляд, быстро замерла. Сопротивление лишь сильнее раззадоривало дракона.

— Ну и в чём же она, Ева? — прерывающимся от страсти голосом произнёс Ридерик. — Что изменит день?

— Многое! Мне… — мозг сейчас напоминал скоростной компьютер, — мне подготовиться надо. Я не могу вот так. Уж очень хочется, чтобы наша первая ночь стала незабываемой.

— Она и будет незабываемой, — самоуверенно улыбнулся Альросский, а затем снова попытался поцеловать.

— Нет-нет! Не так!

Мужские губы касались моего лица, вызывая дрожь. Поцелуи спускались вниз от скул к подбородку, губам. Мешали думать, говорить.

Мне требовался радикальный подход.

— Вы… Вы же не будете брать меня силой?

— Ева. — Ридерик снова оторвался от меня. Посмотрел с подозрением. — Ты сейчас зачем это говоришь?

— Просто прошу ещё времени. Мир чужой. Всё чужое. Мне надо свыкнуться со своим положением. Всё так изменилось в жизни.

— Ева.

— Нет, — одними губами прошептала я, отрицательно качая головой. — Нет. Пожалуйста, Ридерик, — добавила чуть громче. — Не сегодня.

— Ты — моя, Ева.

— Но не рабыня, да?

Хватка тут же ослабла. Мужчина отпустил меня и поднялся. Пользуясь возможностью, я мигом слетела с кровати, запахивая потуже ночную рубашку. Тонкая полупрозрачная ткань мало что скрывала, но дарила зыбкое чувство защищённости.

— Я… не готова к более близким отношениям, — выдохнула я, наблюдая за тем, как всё сильнее мрачнеет Альросский.

По его лицу скользнула лёгкая тень недоумения и досады. Она быстро сменилась равнодушной маской, губы плотнее сжались. Дракон сверлил меня сердитым взглядом. Кажется, я сильно задела его последним замечанием.

— Вот, значит, как? — недовольно произнёс он.

Ридерик шагнул ко мне, я инстинктивно отступила. Всего на полшажочка, но мужчина замер.

— Ева, — он наклонил голову, с интересом рассматривая меня, — ты не сможешь долго бегать от меня. Моё терпение не безгранично. — Его слова звучали как приговор. — Наступит день. Скоро. Очень скоро. И я не услышу твой отказ. И ничто меня не сдержит. Знаешь почему?

Я отрицательно покачала головой. Еле-еле. Всего чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы Ридерик стремительно качнулся ко мне. Его рука уверенно скользнула по спине, крепче прижимая меня к мужчине. Другая легла на затылок, не давая повернуть голову. Даже опомниться не успела, как Ридерик меня поцеловал. Впился в мои губы поцелуем. Горячим, чуть-чуть хмельным, но очень жадным.

От стремительного напора я всхлипнула, но стало только хуже. Острее. Ярче. Страстный порыв неожиданно зажёг меня, как сухую спичку, превратив в пламя. Кровь предательски заструилась в жилах огненным потоком, а тело резко ослабло в его объятиях.

Стало нечем дышать, а поцелуй всё длился и длился. Я сдавленно застонала, отталкивая от себя Ридерика. Глоток простого воздуха показался сладостней аромата сливочной ванили. Жадно вдохнула.