В отличие от тела охранника, на этом лице не было выражения панического ужаса — оно было совершенно спокойным. Виктор дотронулся до шеи и тут же испытал нечто вроде шока — человек был живым. Тело было теплым, и он различил биение пульса — медленное, очень медленное. Кома? Но тут он ничем помочь не мог. Бесшумно ступая, он проверил оставшихся двух охранников, и убедился, что они тоже живы. Загадка требовала разрешения, но благоразумие опять напомнило, что время бежит… А Тиль ждет. Вздрогнув, Виктор опять вышел в коридор, соединяющий оба бункера, и заметил в одном конце двери двух лифтов.

Вернувшись и подхватив опять Тиль, он направился именно туда — но тут его ждало разочарование — лифты не реагировали на команды. Он развернулся, но тут же ощутил легкое прикосновение, и замер, ругая себя, что не сообразил раньше. Если с лифтами творилось то же самое, что и с дверью бункера — она сможет их открыть. Но… Но Тиль резко ослабела в прошлый раз — насколько ее хватит? Противный страх вернулся и угнездился где–то глубоко в душе, сколько бы Вик не старался его отогнать.

Тиль опять обвисла у него на руках — на этот раз ее била крупная дрожь. Преодолевая панику, Виктор нажал кнопку вызова — и лифт послушно поехал вниз. Скорей бы… Очутившись внутри кабины и прижимая к себе девушку, которая уже ни на что не реагировала, он смотрел на закрывшиеся двери и только молча твердил — скорее, скорее… Мысль о том, что он потратил время в бункере, чтобы удовлетворить свое любопытство, вместо того, чтобы сразу тащить Тиль к лифту, внезапно оказалась невыносимой. Если он не успеет ее спасти — если из–за этого им не хватит нескольких минут — он никогда себе этого не простит.

Двери лифта открылись, и Виктор внезапно выругался — их встречали. Зварыгин, наставивший пистолет, люди в форме охраны, Туров… Единственное радостное лицо — улыбающийся ему Вадим. И вопросы, вопросы… На которые ему совершенно не хотелось отвечать — во всяком случае, пока. Поэтому он просто молчал. Пока на руках у него не зашевелилась Тиль.

— Вик… Наружу… Скорее…

Вокруг повисло молчание, почти осязаемое — взгляды всех сосредоточились на Химере, которую он держал на руках. Ни на секунду не задумавшись, и не обращая внимания на остальных, Вик направился к выходу.

— Никто не может выйти из здания… Там преграда. — Один из охранников попытался загородить ему дорогу, но Виктор просто его обошел. Сейчас он был готов убить любого, кто попытается его остановить — на лице застыла мрачная решимость. Как ни странно, ни Зварыгин, ни Туров, ни Вадим не попытались вмешаться — просто направились следом. Или просто чувствовали его настрой? Виктору было все равно. Почти ничего не имело значения — только все более слабеющая Тиль у него на руках…

— Быстрее… И всем… Одновременно… — ее голос больше походил на шепот. Сколько ей осталось? Выйдя за дверь, Виктор впервые увидел то, что называли Преградой. Радужное марево колебалось всего метрах в десяти перед ним — огромный мыльный пузырь, радужная пленка, которая внушала трепет.

— Стой, там опасно! Тебя просто прибьет! Она под напряжением! — Виктор не обратил на крики никакого внимания, лишь покрепче прижал к себе Тиль и ускорил шаги. Она сделала слабый жест рукой, указав направление — и это ему было достаточно. Он на мгновение оглянулся, увидев, что Зварыгин крепко держит рванувшего за ним охранника, затем стиснул зубы и пошел прямо на Преграду.

От статического электричества волосы встали дыбом — но сейчас ничто не способно было его остановить. Когда до преграды оставалось всего несколько шагов, Тиль внезапно приподнялась, и он ощутил, как напряглось ее тело. А потом сжала руку в кулак и ударила по Преграде — и преграду просто вывернуло наружу — так рвет металл направленный взрыв. Даже не успев удивится или испугаться, он оказался снаружи и только тут осознал, что руки его пусты… Тиль исчезла. Обрела целостность или… О последнем предположении он запретил себе думать. Тиль жива. Она просто стала сама собой.

Только теперь до него дошла окружающая обстановка. Здание было оцеплено военными и милицией. Через пробитую в Преграде дыру выбирались остальные. Группа людей, по–видимому, журналистов, стояла совсем неподалеку и снимала. Один из них быстро направился к нему, доставая микрофон. К ним уже бежали от оцепления — Виктор впервые растерянно осматривался, даже не представляя, что ж ему делать дальше. Наверно, самым умным было промолчать — и он уже решительно сжал зубы, когда увидел подходящего к нему журналиста и тут пережил шок узнавания.

— Виктор??? — не дойдя до него всего нескольких шагов, тот остановился и уставился на него в полном изумлении. — А ты что тут делаешь?

— Очень хочется задать тот же самый вопрос, но вряд ли у нас будет время на него ответить. — Виктор окинул взглядом бежавших к ним людей, внезапно рассмеялся, и пожал руку Диме — Дмитрию Зорину, писателю, а теперь как оказалось и журналисту, ранее неизменному члену их интернетовских посиделок, всегда такому веселому и язвительному. — Наверно, случайность. Или судьба.

Столица, частный санаторий, 26 августа. Зварыгин.

Зварыгин смотрел на шагающего туда–сюда Марка с легкой усмешкой. Потом нарочито медленно перевел взгляд за окно — светило солнце, небо казалось словно нарисованным.

— Отличная погода, верно? — Иван сделал вид, что любуется окрестностями. — А пейзаж какой…

— Издеваешься? — На удивление спокойно ответил Марк и, наконец, уселся в кресло. — Мне, например, не до смеха. Ты прекрасно знаешь, в какую сумму нам вылилась вся эта авантюра.

— В ход пошли не только деньги, но и влияние. — Зварыгин смотрел весьма холодно. — Смысл сейчас поднимать этот вопрос? Ты лучше меня знаешь, что влияние у Компании такое, что виноватыми окажутся все, кто угодно, только не мы. Вот и сейчас — чуть ли не инопланетяне прилетели и стали, гады, над нами опыты ставить. — Он слегка усмехнулся. — Обыватель верит в то, что ему скажут. А журналистам подай сенсацию… Да повкуснее. Им нужны пришельцы, рыбы с пятью ногами, и неважно, правда ли это. Впрочем, что я тебе рассказываю, сам все прекрасно знаешь. Несколько дней у нас есть. За эти дни мы должны уничтожить Феникса. А также желательно уничтожить или взять под контроль Химеру.

— Ты уверен, что она выжила? Выглядела она плохо. А Виктор молчит, как в рот воды набрал. Что вообще произошло? Неужели ты не в состоянии выбить из него информацию?

— Выбить? Похоже, ты забыл, с кем мы имеем дело. Впрочем, военные вчера попытались выбить из него информацию. — Зварыгин невесело усмехнулся. — Начальства их не было, с нами они не церемонились.

— Да уж… — Марк потер правую руку, куда ему вчера, несмотря на сопротивление, вкололи сыворотку правды, после чего подвергли допросу. — Ты позаботился, чтоб то, что они вытянули из нас, не пошло дальше?

— За нас позаботились. За Виктора они взялись последним. В общем, когда спустя час заявилось их начальство, оно нашло в комнате Виктора, читающего журнал и этих троих идиотов в таком состоянии, что они уже точно никому никогда не расскажут о том, что узнали. Похоже, им вкололи их собственную сыворотку, выжали из них всю доступную информацию, после чего заставили забыть о происшедшем. Врачи сказали, что память за последние месяцы не восстановится — похоже, они получили несколько узконаправленных разрядов электрического тока в область головного мозга. Из комы их вывели, но, увы, они ничего не помнят.