Откуда–то издалека до меня донесся тихий шум — работал привод лифта. Я заставила себя собраться и с ужасом, переходящим в панику ощутила, что от энергии, поддерживающей мое тело, остались жалкие крохи. Лифт полз вверх, Вик крепко прижимал меня к себе, а я прикидывала, сколько еще смогу протянуть. Выбора не было — я знала, когда и эти крохи сойдут на нет, я начну брать энергию Феникса — так у меня будет хоть какой–то шанс. Донесшиеся голоса привели меня в чувство — должно быть на некоторое время я впала в бессознательное состояние. Почти без удивления я узнала Зварыгина и Турова — но смысл слов скользил мимо моего сознания.

— Вик… Наружу… Скорее…

Они замолчали мгновенно, сосредоточившись на мне.

— Никто не может выйти из здания… Там преграда. — Голос, донесшийся до меня, был чужим и незнакомым. Я повернулась к Вику.

— Быстрее… И всем… Одновременно…

Виктор не задумался ни на секунду и направился к дверям. Холл компании, когда–то такой знакомый, сейчас казался чужим. Я не знала, последовали ли за Виктором остальные — но то, что он доверял мне — причем без всяких оговорок и вопросов — это почему–то внушило уверенность, что у меня все получится. Мы приближались к той самой преграде, которая отделяла меня от существования, ставшего привычным за последние месяцы. От моего второго я.

Я видела Преграду одновременно и из реальности, и из мира потоков. В реальности она казалась мыльным пузырем невероятных размеров. Мир потоков рисовал совсем другую картину. Кольчуга, где чешуйки плотно прилегали одна к другой. Энергетический щит. Словно откуда–то издалека до меня доносились предостерегающие крики, но я их не слушала… И самое главное, Виктор их не слушал тоже. На его лице застыла решимость, он молча шел вперед — туда, куда я ему указала… К тому месту, где одновременно сходились пять чешуек энергетического шита. Зато я очень остро ощущала, как воздух наполняется энергией, как нити, несущие огромную энергию от щита куда–то вглубь здания становятся все ближе…

Я закрыла глаза — теперь мне не надо было видеть. Я, наконец, впитала чужую энергию — мгновенно, почти не задумываясь. Так жадно пьет только умирающий от жажды, когда ему наконец дают кувшин полный воды. Краешком сознания я ощутила, как просыпается Феникс — где–то в глубине здания, как энергетические потоки приходят в движение… Но поздно, слишком поздно. Всю полученную энергию я вложила в один–единственный удар — в то самое уязвимое место соединения, которое могла видеть только я.

В том месте, куда пришелся удар, энергетические пластины вывернуло наружу, как лепестки цветка. Теряя сознание, в последние мгновения я рванулась вперед, наконец–то сливаясь с потерянной половинкой и обретая целостность. Мир потоков наконец–то расцвел яркими разноцветными красками вокруг меня… А меня пронзила невыносимая радость, перед которой меркло все остальное — я жила… Я сумела выжить. И тут же эйфория прошла почти мгновенно. Теперь Феникс знал о моем существовании. В то последнее мгновение он уловил мое присутствие. Что он понял обо мне, о моих возможностях? Думал ли, что я могу представлять для него угрозу? Что решится предпринять? Ответов у меня не было. Мне просто было страшно.

* * *

Столица, главный офис компании «Аэда», 4 подземный этаж, 25 августа. Виктор.

Когда Тиль более–менее пришла в себя, Виктор с трудом скрыл огромное облегчение. Слушая ее рассказ, он наконец–то выстроил потерянные кусочки головоломки — все становилось на свои места. Но от этого ситуация не становилось менее опасной, скорее наоборот. Феникс… О нем следовало знать как можно больше.

— Он тоже может управлять потоками? Переходить по ним из одного места в другое?

— Да и нет. — Тиль продолжала лежать на кровати, не делая попыток встать, и только переводя взгляд с него на потолок и обратно. — Он может управлять потоками — теми, что рядом — но перемещаться из одного места в другое — нет. Не забывай, тело у него вполне реально. И потеря тела для него, в отличие от меня, будет означать смерть.

— Ты говоришь, он совершенно лишен эмоций. Тогда почему он не может решить, что тело ему только мешает, и стать таким как ты?

— Решить он может. Но выполнить — нет. Принцип его существования совершенно противоположный. Все его способности замкнуты напрямую на клетках его головного мозга. В отличие от меня, он более автономен, и не нуждается во внешнем мире.

Вик задумался, продолжая выспрашивать Тиль. Страх Химеры перед Фениксом не имел никаких разумных объяснений. Да она и сама понимала это. Но сделать ничего не могла.

— Вик, я должна оказаться снаружи как можно быстрее. Или я умру.

— Что??? — Последняя фраза Тиль оторвала его от анализа происходящего, и он опять ощутил страх. Страх ее потерять. Невольно он отметил, что она до сих пор так и не встала с кровати… А ее лицо казалось очень бледным, почти полупрозрачным. Ни единой кровинки на губах, и словно по контрасту, глаза казались еще чернее.

— Связь с миром потоков прервалась… Если я ее не восстановлю — я умру. Не знаю, сколько у меня времени. Сколько смогу сохранять энергию без подпитки…

— Значит, надо выбираться. Или найти способ поддержать тебя. Мы справимся, Тиль. Должны. Старайся двигаться поменьше. Экономь силы. — Он говорил, пытаясь ее успокоить и чувствуя, что боится за нее все больше и больше. Виктор встал, ему хотелось действий — все равно каких. Наконец–то до него дошло, что тело Тиль слишком зависело от внешнего мира. Она сама зависела от мира потоков — в отличии от Феникса. Так что неизвестно еще, кто был надежнее защищен.

— Пойду еще раз попробую открыть входную дверь.

— Возьми меня… — На ее лице отразилось напряжение — и странная решимость.

— Уверенна? — Дождавшись легкого кивка, он подхватил девушку на руки и понес к двери. Ее тело казалось почти невесомым. Внезапно она протянула руку вперед и замерла. Вик остановился, пытаясь понять, что происходит, как она внезапно обвисла у него на руках. Страх сжал сердце — но в этот момент Тиль открыла глаза и произнесла.

— Теперь…

Он понял. Аккуратно усадив ее на пол, он направился к двери. На этот раз она открылась без всякого труда, и Виктор выглянул наружу.

Верней, не наружу, а в помещение, куда открывалась еще одна бронированная дверь — прямо напротив. И возле нее лежал человек. Прислушиваясь, Виктор осторожно прошел вперед и склонился над ним, приложив руку к шее. Пульса не было — а кожа была холодной. Человек в форме охранника компании был мертв.

В полуоткрытую дверь он увидел небольшую комнату, забитую непонятным оборудованием, в том числе несколькими большими газовыми баллонами, приборами, определить назначение которых он не мог — не лаборатория, но что–то очень и очень похожее. Не в силах сдержать любопытства, Виктор переступил порог.

Здесь было еще четыре тела — трое охранников и человек, которого, он казалось, где–то видел. На лице одного из охранников был запечатлен дикий ужас… Тело было совершенно холодным. Вик еще раз быстро огляделся — отсюда выходило две двери и обе были закрыты. Благоразумие, победив, наконец, любопытство, велело ни в коем случае их не трогать. Шагнув к выходу, он все же остановился и склонился над телом человека, показавшегося ему знакомым.