— Пап, мне нужен твой совет. Должен же быть какой-то способ удержать Нейну в столице. Замок, конечно, можно и отремонтировать, и обновить. Но там все равно очень скучно. Порталами в соседний город не нагуляешься. А Нейна от скуки может вытворить что угодно.

— Или тебе так кажется, сын, — покачал головой отец. — Я думаю, скучно будет как раз тебе, привыкшему к столичной жизни. А Нейна… Она девушка тихая, вряд ли за то время, что вы станете там проводить, она заскучает.

— Хорошо, — кивнул Эрик, — скучно будет мне. Я способен вытерпеть три-четыре дня подряд в провинции, и то с условием появления в городе, но никак не неделю.

— Хочешь, я попрошу брата, он найдет тебе там занятие? — хмыкнул отец.

Эрик поморщился:

— Пап, я серьезно.

— И я. Ты уже женатый мужчина. Пора за ум приниматься. Уверяю тебя, в провинции найдется уйма дел, даже для такого столичного щеголя, как ты.

Эрик вздохнул. Разговор принимал не тот оборот, на который он рассчитывал.

Нина не любила общаться с чужими людьми. По делу — еще куда ни шло. А вот эта праздная болтовня за столом, перемывание костей всем вокруг, трата времени на рассказы о дальних родственниках, которых видела раз в году, и то в первый год жизни… Нет, такое времяпрепровождение было не для Нины. Мать это любила. Она могла болтать часами. А Нина старалась занять себя чем-то более полезным.

Но до завтрашнего возвращения в замок надо было дожить. Мать, пылая энтузиазмом, настояла на появлении Нины за столом.

— Ты — в синем платье, я — в зеленом, до колена, смотреться будет шикарно, — заявила она.

Нина сдержала вздох и согласилась прийти. Наряжалась она без всякого удовлетворения и вышла из спальни в отвратительном настроении.

За столом в покоях матери уже сидели пять кумушек. Две герцогини и три графини, закутанные по местной моде от макушек до пят, посматривали на Нину и ее мать с плохо скрытой завистью.

— Ваше высочество, вы великолепно выглядите в синем, — с кислой миной на лице заявила герцогиня, Амалия Дортанская, мать пятерых детей и жена неверного мужа.

— Благодарю, ваша светлость, — кивнула Нина, усаживаясь рядом с матерью.

— Ах, ваше высочество, правда ли, что вам подчинился тот самый сад? — встряла в разговор графиня Орлина Родонская, старая дева и первая сплетница при дворе.

— Да, сад меня принял, но ни о каком подчинении и речи не идет.

По глазам графини Нина поняла, что та услышала только первое слово.

Чтобы как-то занять руки и не произнести лишнего, Нина отхлебнула черный чай из изящной фарфоровой чашки. Болтушки. Бездельницы. И Эрик еще хочет, чтобы Нина стала одной из них. Да никогда!

Чаепитие длилось около часа. И Нина воспользовалась первой же возможностью, чтобы сбежать оттуда.

— Смотрю, ты не в восторге от проведенного времени, — заметил Эрик, сидевший на кровати рядом с кипой бумаг.

— Была б моя воля, я бы их перестреляла, — честно ответила Нина. Из воздуха сразу же материализовался Шарик и плюхнулся ей под ноги с требовательным видом. Чеши, мол, хватит отлынивать от своих обязанностей.

Нина наклонилась, провела ладонью по лоснившейся шерсти.

— Ты скоро будешь не шариком, а шаром, — сообщила она нахальному животному.

— Не думаю, что его это волнует, — Эрик показал на бумаги, — дядя дал задание. Следующую неделю, пока ты будешь заниматься замком и садом, я стану проверять местную знать.

— На что?

— На все. На лояльность к короне, на уклонение от уплаты налогов, на исполнение своих обязанностей. Дяде не нравится слишком благостная картина в том регионе.

— Как будто что-то скрывают?

— Да. Еще два года назад оттуда приходили разные отчеты, там можно было найти и плюсы, и минусы. А теперь все просто идеально. В общем, надо посмотреть, что к чему.

Нина скрыла довольную улыбку. Вряд ли Эрик справится за неделю. Так что, может, они и подольше там поживут.

Эрик ругался на тролльем, не стесняясь жены. Все равно она ничего не поймет. Предложения раз за разом складывались в изящные многоэтажные конструкции. Что троллий, что орочий, что гоблинский — все три языка считались практически полностью неприличными. Эрик в совершенстве владел каждым из них и сейчас демонстрировал это владение.

Две недели. Прошло две недели! Целых две недели! А он за все это время не продвинулся ни на шаг в попытке понять, кто и что здесь скрывает!

Все местные жители улыбались в лицо, кланялись, проявляли всевозможные признаки уважения к нему, племяннику императора. Но при этом кольца-амулеты, защищавшие от порчи, проклятий и сглазов, постоянно нагревались до предела. Агенты Эрика, привезенные из столицы, не могли обнаружить ни единой зацепки. Все идеально! Буквально все! Даже дети, и те вели себя идеально!

Здесь, в глуши, вдали от столицы, жило не так уж много семей, которые могли похвастаться происхождением и богатством. Два барона, один опальный герцог, три графа. Все. Ну и плюс семейство того барона, который пытался породниться с Нейной. Но он не был родовит и не имел больших средств. Саму Нейну Эрик в расчет не брал. Получалось семь семейств. В общей сложности — тридцать пять существ, имевших возможность злоумышлять против короны. Ладно, пусть не злоумышлять. Пусть что-то скрывать.

— И когда ты успокоишься? — ворвался в ругань Эрика голос Нейны, сидевшей на кровати в спальне и с любопытством наблюдавшей за ним уже несколько минут.

Эрик тяжело вздохнул.

— Тридцать пять существ, две недели. Ничего! Тут не успокаиваться, тут войска вводить надо!

— Сегодня ты пригласил всех на обед. Вот и проследишь за ними.

— Я лично с ними встречался. В неформальной обстановке. Да, дипломатии меня не учили. Но кольца не уловили ни слова лжи.

— Но ты уверен, что они что-то скрывают.

Эрик раздраженно передернул плечами:

— В отчете еще два года назад упоминалась преступность в регионе, говорилось о бездомных и сиротах. И вдруг все идеально. Куда делись преступники и бездомные?

— Разбежались по другим регионам, — хмыкнула Нейна. — А сироты, видно, внезапно обрели семьи. Резко так. Я поняла, о чем ты говоришь. Мне надо там сидеть? За обедом, имею в виду.

— Придется. А потом еще и чай пить с женами и дочерьми.

Нейна поморщилась:

— Стоило уезжать из столицы, чтобы гонять чаи здесь. Смысл мне с ними сидеть? Я все равно в местной политике ничего не понимаю.

— Отвлечешь их от мужей.

В ответ — мученический вздох.

Эрик поражался жене. Она могла часами сидеть с книгой или гулять в саду в сопровождении россана. Закрытая и зажатая, она не хотела видеть никого чужого. Эрик надеялся, что жизнь в столице, рядом с родителями, изменит ее характер. Но эти две недели в провинции упорно ломали все его планы!