— Александр, — тяжело вздохнул Прутковский. — У меня не так много времени. Мне дали ровно пять минут, чтобы поговорить с вами. Вы читали последние новости?

Я отрицательно покачал головой.

— Некогда было.

— Понимаю. Вот, я оставлю, — он достал из кармана телефон, протянул мне. — Только спрячьте. А новости весьма неожиданные — Императора словно подменили, он шашкой рубит, отстранены от должностей многие люди. В Верхней думе много кого убрали, в Нижней тоже. Из князей кое-кого временно отстранили. Вот, меня, например. Думаю, и до вашего рода это дойдет. Думные сейчас восстали, пытаются все вернуть, за места держаться. Но на их должности назначаются другие люди. Творится какой-то хаос! Но этим хаосом кто-то управляет. И прослеживается определенная закономерность. Те, кто вступил в Альянс, остаются у власти. А те, кто не захотел — отстраняются.

Интересно, какое было бы у Прутковского выражение лица, если бы ему сказали, что попал он точно в цель, сказав, что Императора подменили? В прямом смысле подменили!

— Что же вы хотите от меня? — спросил я.

— Я человек опытный, кое-что в политике понимаю. И понимаю, что вы — одна из ключевых фигур, правда я еще не могу пока понять в какой именно игре. Но разумею следующее — если мы эту игру не выиграем, то нам всем придется несладко. Альянс, который создал Браун — это гидра. И нас эта гидра сожрет или утянет в болото, если мы не объединимся. Многие из тех, с кем я разговаривал, со мной согласны.

— Многие — это кто? — осторожно спросил я.

— Главы родов. Тех, кто по какой-то неизвестной причине вдруг стали неугодны власти.

Прутковский на некоторое время замолчал, задумчиво глядя на меня. Потом произнес:

— Александр, я предлагаю объединиться. Создать свой Альянс, который будет противостоять гидре. Настало то время, когда о разногласиях пора позабыть. Я не прошу ответа прямо сейчас, но буду ждать вас в ближайшее время у себя в доме — для обсуждения этого вопроса.

— Время, — шепнул кто-то из-за двери — я понял, что это был охранник, который пустил сюда Прутковского.

— Мне пора, — сказал мне Дионисий Егорович. — Прошу вас подумать над моим предложением. Понимаю, что это место не самое лучшее для дум, но надеюсь, что вы примете правильное решение.

— Да, есть определенные факторы, из-за который я должен тут пару дней пересидеть, — улыбнулся я. И добавил: — Хорошо, я обдумаю ваше предложение.

Прутковский вышел, оставляя меня наедине со своими мыслями. Сказанное им рождало в голове множество всяких версий. Но я был все же склонен к тому, чтобы поверить ему. Прутковский в отчаянии, раз самолично пришёл ко мне. Значит дела идут не лучшим образом.

Я сел на нары, принялся читать новости через телефон, который передал мне Прутковский. И довольно скоро нашел подтверждение его словам.

Император подписал ряд указов (как сообщили некоторые новости, рекордное количество за такой короткий промежуток времени). И все эти указы касались перестановки людей во власти. Одних убирали совсем, других опускали, третьих напротив, поднимали, причем очень высоко. Со стороны не сведущему человеку могло показаться, что Император просто сошел с ума. Я же понимал, что происходит на самом деле.

Самозванец убирал неугодных. И конечно же делал это не самостоятельно, а под диктовку того неизвестного главаря секты, который теперь стоит вместо Распутина. Знать бы кто это!

По этим перестановкам даже можно было проследить степень отношения людей к секте. Адептов первого ранга, еще только вступивших, сажали в Нижнюю думу. Кто был опытней — в Верхнюю. Самых преданных определяли в князья и приближенные, то есть на самые жирные должности. Всех неугодных — прочь. Поэтому эти самые неугодные в лице Прутковского и взбунтовались. Такой расклад им не понравился.

А все эти отвергнутые — это ведь сила, причем огромная. Сколько людей сместили?

Я пролистал новостную ленту. Князь Прутковский, князь Фет, князь Романов… это только малая часть. И за каждым из этих людей стоят люди. Черт, а ведь это идея! Прутковский подсказал отличный план. Если объединить всех вышвырнутых на мороз, то можно свой Альянс создать, который вполне себе будет стоять против Гидры.

Я аж встал от нетерпения. Нужно было разработать детальный план, учесть все нюансы. И телефон с выходом в интернет в этом вполне пригодился. Я узнал про князя Романова, про Фета. Понял их интересы, характеры. По выходу из тюрьмы первым делом отправлюсь именно к ним. Но сначала забегу к Прутковскому. Альянсу быть! Пора уже разбить эту проклятую секту в пух и прах!

* * *

Фурманов зашел ко мне вечером, как и обещал. Выглядел он уставшим, но на лице играла улыбка.

— Александр Федорович, я к вам с хорошими новостями!

Старик потер руки.

— Основная опасность миновала, я пустил их по ложному следу — между делом обронил возле нужных людей фразу о том, что якобы вас собираются отправить в командировку в Тверь. Мол, вы уже там были, но что-то не завершили и потому отправляетесь вновь. Так что уверен, что киллер сейчас уже ищет там ваши следы. Но надо понимать, что это будет не вечно. В итоге он все же вернется сюда вновь.

— К этому времени я уже решу все вопросы, — ответил я. — Спасибо вам большое, за то, что спасли меня. И за визит Прутковского, который вы организовали.

— Надеюсь, он был продуктивным?

— Весьма. Прутковский подал кое-какую идею.

— Главное, чтобы это было на пользу государству, а то творятся какие-то смутные дела ныне.

— Так я свободен?

— Конечно. Я и пришел сюда, чтобы вывести вас незаметно. Вот, переодевайтесь.

Он подал мне пакет.

— Что это?

— Вещи. По документам вы — Степан Карась, который ночью в пьяном виде пытался пробраться на территорию императорского дворца. Вас задержали, посадили сюда — так положено. Теперь вот выпускают в связи с полным раскаянием.

Фурманов предусмотрел все, даже легенду!

Я переоделся и мы, не привлекая лишних глаз, вышли на улицу.

— Можете возвращаться к себе, но все же будьте осторожны.

— Спасибо вам за помощь!

Я пожал старику руку, двинул к машине, о которой тоже позаботился Фурманов. Но поехал не домой, а прямиком к Прутковскому.

Дионисий Егорович встретил горячо. Пригласил в дом, налил самого дорого вина. Я отказываться не стал, но сказал, что времени долго сидеть у меня нет.

Пока Прутковский наливал вино, я украдкой рассмотрел гостиную. Она была выдержана в стиле, без лишнего пафоса. На картинах вместо самого хозяина дома изображены пейзажи, слепящей глаза позолоты нигде не видно. Все строго, стильно. Я даже удивился, ожидая увидеть совсем другое.

— С возвращением! — кивнул Прутковский, протягивая мне фужер с вином. — Можно сказать, отсидели! Давайте я попрошу стол накрыть? Там ведь кормежка так себе. А у меня осетр в сметане запекся.