– Что ты предлагаешь?

– Возьмем чек, поедем в магазин и попросим предоставить запись с камеры наблюдений у касс. На чеке есть число и время, думаю, тяжело это охранникам не покажется. Если на записи видно, что Лидия покупала две банки, переснимем кадры на флешку и ткнем твою кухарку носом – не отопрется. А дальше и про колечки-сережки легче будет разговаривать.

Ни слова не говоря (очень не любила Катенька признавать чье-то превосходство в соображалке), Мессалина потопала к платьевым шкафам и выбрала для визита в охранные службы дорогущего супермаркета достойную визита одежду. (Это тоже было Еленой просчитано.Нанимать в садовники молодого красавчика стоит в приличной одежде, а не обычных для летней Кати полупрозрачных тряпках. Иначе будет выглядеть — мой личный сад давно запущен. А неизвестно пока, специализируется ли красавчик на прополке скромных дамских огородов?)

Всю дрогу до супермаркета Катарина хранила гневно-гордое молчание. Иногда вздыхала про себя и фыркала, похоже было, сочиняла обличительную речь для вороватой домработницы. И в охранные службы попала в самом что ни на есть требуемом распорядке духа: хороший костюм в английском стиле подчеркнул настроение и произвел на работников супермаркета должное впечатление, даже начальника охраны вызывать не потребовалось.

Парнишка в черной спецовке быстро нашел дату и время, Катька быстро опознала повари – ху – та, разумеется, укладывала в сумочку две банки, по чеку расплатилась сполна и вышла вон, ничего не потеряв на дороге.

– Убью, – сказала Катька.

– Остынь, – сказала Лена. – Банка икры – не повод убивать прислугу. Подумай лучше, стоит ли без садовника с кухаркой оставаться?

– Проблема, – проблеяла, наморщив лобик, Катя.

– Пойдем на улицу, неподалеку ресторанчик есть, я кофе так и не выпила, а голова совсем раскалывается.

По совести сказать, на уминающего газон садовника Катарина внимания обратила меньше, чем на ползающую по столику жирную муху.

– Гадость, – сказала и смахнула насекомое картой вин. Достала сигареты и разозленно задымила, пуская тоненькие струйки дыма чуть ли не в лицо Елены. – Как думаешь, может, Павлу пожаловаться? Пусть он с прислугой разбирается.

Извечная лень московской Мессалины потихонечку выступала на передний край. Катарина не любила утруждать себя разборками с прислугой, предпочитала не связываться с проверками счетов, нагоняи давала без всякого старания, скорее для проформы – нервотрепка портит цвет лица и сон.

– Как знаешь, – пожала плечами Елена. – В домработницы можно пригласить и Ларису, ту, что иногда на подмогу Лиде приходит. А вот садовник. Не брать же в самом деле любого с улицы. – И сделала пренебрежительный жест в сторону молодого парня в джинсовом комбинезоне.

Если выражение «сделать стойку» использовать не по отношению к легавой, учуявшей дичь в камышах, а представить на месте вытянувшейся в струнку, поджавшей переднюю лапу собаки женщину, узревшую объект, то данное словосочетание в некоторой степени способно передать метаморфозу, произошедшую с Катариной.

Еще недавно Мессалина сидела на плетеном ресторанном кресле расслабленно, рука с окурком безвольно свисала с подлокотника, ноги, пожалуй, расставлены гораздо шире, чем предписывают приличия. На личике гримаса – как все достали!..

И вдруг понурая спина, на которую свалилось столько бед, обретает твердость, шея вытягивается совсем как у востронюхой легавой собаки, рука резко уходит вперед, жестко ломает в пепельнице недокуренную сигарету.

– Вот это да, – шевелятся губы. – Лен, глянь.

– А? Что?

– Нет, нет, ты посмотри, какой экземпляр! – Катарина всем телом наклоняется вперед, потрясенно крутит головой.

– Садовник, что ли? – Изображая недоумение, Елена поправляет на носу солнцезащитные очки.

– Садовник, – заторможенно кивая, лепечет визави.

– На мой взгляд, слишком много тела, – провокационно морщится родственница. – Ты же знаешь, я не люблю бугаев.

– Бугаев, – все так же еле слышно вторит угодившая всеми лапами в ловушку столичная нимфоманка. – Лен! Ты посмотри! Что он тут делает?!

– По-моему, трудится, – недовольно бурчит Елена.

– Он?! Тут?! – Катарина облизала губы, казалось бы распухающие на глазах, поерзала в кресле. – Ну надо же. С таким телом косить газоны.

– Ну не всем же в стриптиз идти, – только что не зевая, равнодушно отзывается «синий чулок».

– Дура! Что ты понимаешь! – И вдруг, раскачиваясь, застонала. – Представь, у тебя каждое утро по лужайкам вот эдакий бычок пасется. Девчонки сдохнут! Я бы. – И далее по тексту.

Наживка была заглочена до самого грузила. Просчитывая в принципе, представляя реакцию

Катарины на молодого садовника, такого неприкрытого восторга, вожделения Елена все-таки не ожидала. Человеку, привыкшему скрывать эмоции, невозможно представить столь обнаженноежелание: Катарину даже испарина пробила. В мечтах она уже лицезрела красавчика каждое утро – когда мужчины на работе! – в своем саду. Уже, пожалуй, стягивала пальчиками джинсовые лямки с его плеч.

– Остынь, – не отходя от роли, проворчала Лена. – У тебя Вася на лужайках пасется, а не.

– Отстань! – перебила Катька. Провела ставшими вдруг влажными ладонями по бедрам, прочертила кончиком языка по губам. – Вася – муж воровки. Они оба сегодня же вылетят вон.

– Ну, Катарина. Зачем ты так.

– Отстать, говорю. Как я выгляжу? – слепо глянула на родственницу, потом, не доверяя ее мнению, нашарила в сумочке пудреницу, посмотрелась в зеркальце. – Порядок.

– Катарина, сядь! – Елена перепуганно схватила родственницу за запястье, удерживая за столиком. – Ты выглядишь как блудливая кошка в марте, что о тебе подумает мальчик! Он – работяга! Хотел бы ублажать дамочек, не ходил бы сейчас по жаре, окучивая клумбы, а устроился в стриптиз!

Изображать испуг Елене не потребовалось совершенно. Она на самом деле переживала за дело. Если эта чертова нимфоманка сей же час бросится со всех ног к работяге, тот, только взгляд на Катю кинув, поймет — какую работу ему предлагают. Какие услуги войдут в реестр.

– Думаешь? – не глядя на Елену, остановилась размечтавшаяся Мессалина.

– Конечно! Парень работает! Ему нужна работа, а не приключения!

– Думаешь? – тупо заладила распутница.

– Уверена! Я больше знаю о работающих пареньках! Это — мой круг!

Слова подействовали. (Не лишним будет позже напомнить — а я тебя предупреждала.)Катарина откинулась на спинку кресла, задумчиво закусила нижнюю губу.

– Лен, может быть, ты к нему сходишь. Пригласишь на работу, оставишь визитку.

– Была нужда! – фыркнула та. – Это ты у нас жена знаменитого архитектора…