— Мне кажется, я слышала, как кто-то ходил, — сказала Мэри, — но не задумалась над этим.

— Совершенно верно, — сказал Питер, — когда я слышу, что люди ходят по дому ночью, я слишком деликатен, чтобы думать о чем-нибудь вообще.

— Конечно, — вставила герцогиня, — особенно в Англии, где так странно неподходяще думать. Я скажу о Питере: если он может поместить континентальную интерпретацию во что-нибудь, он будет… так внимательно с твоей стороны, дорогой, что ты взялся делать это в тишине и не упоминать об этом, как разумно ты делал, будучи ребенком. Ты был действительно очень послушным маленьким мальчиком, дорогой.

— И все еще таким остаешься, — сказала Мэри, улыбаясь Питеру с удивительным дружелюбием.

— От плохих привычек трудно избавиться, — сказал Уимзи. — Продолжим. В три часа ты пошла вниз, чтобы встретить Гойлса. Почему он прошел полностью всю дорогу до дома? Было бы более безопасно встретить его в переулке.

— Я знала, что не смогу выйти из главных ворот, не разбудив Хардрава, и поэтому должна была перебраться через частокол где-нибудь. Я могла бы справиться сама, но не с тяжелым чемоданом. Поэтому Джордж должен был перелезть через забор, прийти и помочь мне нести чемодан. Мы не могли разминуться у двери оранжереи. Я послала ему небольшой план дорожки.

— Гойлс был там, когда ты спустилась вниз?

— Нет, по крайней мере я не видела его. Но там было тело бедного Дэниса и Джеральд, склонившийся над ним. Моей первой мыслью было, что Джеральд убил Джорджа. Именно поэтому я сказала: «О боже! Ты убил его!» — (Питер поглядел на Паркера и кивнул.) — Затем Джеральд перевернул его, и я увидела, что это был Дэнис, а потом… я уверена, что слышала какое-то движение в кустарнике — шум, похожий на треск веток, — и меня внезапно осенило: где же был Джордж? О, Питер, я тогда представила себе так ясно: Дэнис, должно быть, натолкнулся на Джорджа, ожидающего там, и напал на него. Я уверена, что Дэнис напал на него. Вероятно, он думал, что это грабитель. Или выяснил, кто это такой и попытался прогнать его. И в борьбе Джордж, должно быть, застрелил его. Это было ужасно! Питер похлопал сестру по плечу:

— Бедное дитя, — сказал он.

— Я не знала, что делать, — продолжала девушка. — Понимаешь, я была в растерянности. Я надеялась, что никто не заподозрит присутствия там еще кого-то. Так что мне нужно было быстро изобрести причину моего появления. Первым делом я запихнула чемодан за кактусы: Джерри в это время был занят с телом и его не заметил, ты знаешь, Джерри никогда ничего не замечает, пока это не окажется у него под носом. Но я знала, что, если прозвучал выстрел, Фредди и супруги Марчбэнкс должны были слышать его. Так что я притворилась, будто тоже слышала его, и побежала вниз, чтобы искать грабителей. Это было несколько неубедительно, но это лучшее, что я могла придумать. Джеральд послал меня наверх, чтобы разбудить дом, и к тому времени, когда я достигла лестничной клетки, я полностью сочинила историю. О, и я была весьма довольна тем, что не забыла чемодан!

— Ты бросила его в сундук, — сказал Питер.

— Да. Со мной чуть не случился удар в то утро, когда я увидела, как ты заглядывал туда.

— Ты не представляешь, что почувствовал я, когда нашел там серебряный песок.

— Серебряный песок?

— Из оранжереи.

— О господи! — воскликнула Мэри.

— Хорошо, продолжай. Ты подняла Фредди и чету Петтигру-Робинсон. Затем тебе понадобилось закрыться в своей комнате, чтобы уничтожить прощальное письмо и снять одежду.

— Да, боюсь, я сделала это не очень естественно. Но я не могла надеяться, что кто-нибудь поверит в то, что я пошла охотиться на грабителя в полном наборе шелкового белья и с тщательно завязанным бантом с золотой английской булавкой.

— Да. Я понимаю твое затруднение.

— Получилось весьма удачно — также потому, что они все были готовы поверить, что я хотела скрыться от миссис Петтигру-Робинсон, — кроме самой миссис П., конечно.

— Да, даже Паркер проглотил это, не так ли, дружище?

— О, действительно так, — сказал Паркер уныло.

— Я сделала ужасную ошибку с этим выстрелом, — продолжила леди Мэри. — Понимаете, я объяснила все так продуманно, а затем оказалось, что никто вообще не слышал выстрела. И впоследствии обнаружилось, что все произошло в кустарнике, и время тоже не совпадало. Тогда на следствии я должна была придерживаться своей истории — и она выглядела все хуже и хуже, — а потом они возложили вину на Джеральда. В самых диких предположениях я не представляла себе такого. Конечно, я понимаю теперь, как помогло мое несчастное свидетельство.

— Отсюда ипекакуана, — сказал Питер.

— Я так ужасно запуталась, — сказала бедная леди Мэри, — я подумала, что лучше замолчать вообще из опасения еще больше ухудшить ситуацию.

— И ты все еще считала, что Гойлс сделал это?

— Я… я не знала, что думать, — сказала девушка. — Теперь я так не считаю. Питер, кто еще мог сделать это?

— Честно говоря, старушка, — сказал его милость, — если Гойлс не делал этого, я не знаю, кто это сделал.

— Он убежал, понимаете, — сказала леди Мэри.

— Он, кажется, весьма преуспел в стрельбе и беге, — заметил Питер мрачно.

— Если бы он не стрелял в тебя, — сказала Мэри медленно, — я никогда бы не рассказала о нем. Я бы предпочла умереть. Но, конечно, эти его революционные доктрины и мысли о Красной России и всей крови, пролитой в бунтах и восстаниях, и обо всем таком, я предполагаю, учат пренебрегать человеческой жизнью.

— Моя дорогая, — сказала герцогиня, — мне кажется, что мистер Гойлс не демонстрирует особенного пренебрежения к собственной жизни. Ты должна попытаться смотреть на вещи справедливо. Стрелять в людей и убегать — не очень героический поступок, согласно нашим стандартам.

— Одного я не понимаю, — поспешно перебил Уимзи, — как револьвер Джеральда оказался в кустарнике.

— А я хотела бы знать, — сказала герцогиня, — действительно ли Дэнис был шулером?

— А я хотел бы выяснить, — сказал Паркер, — насчет зеленоглазого кота.

— Дэнис никогда не давал мне кота, — сказала Мэри.

— Вы были когда-либо с ним в ювелирном магазине на улице Мира?

— О да, множество раз. И он подарил мне черепаховый гребень с бриллиантами. Но никогда не дарил кота.

— Тогда мы можем игнорировать все детально разработанное признание прошлой ночи, — сказал лорд Питер, просматривая заметки Паркера с улыбкой. — Это действительно неплохо, Полли, совсем неплохо. У тебя есть талант к романтичной беллетристике — нет, в самом деле! Только кое-где тебе нужно уделить больше внимания деталям. Например, ты не могла дотащить этого тяжелораненого по всей дорожке к дому, не вымазав все пальто в крови. Между прочим, Гойлс вообще был знаком с Кэткартом?

— Я не знаю.