— Ты просто другой и… — Она шумно выдыхает воздух, как перед прыжком в бездну. — Таким ты мне нравишься больше.

Ясмина

Дом. Как же я по нему соскучилась. Из больницы нас забрал Алекс. Папу тоже он отвёз. Как бы я ни уговаривала, но он не согласился погостить даже парочку дней. Зато пригласил Алекса приехать вместе с нами к ним в гости.

Не знаю, о чём они разговаривали, но папочка остался доволен. И в несвойственной ему манере, а это без шуток-прибауток, посоветовал не рубить сгоряча и всё же присмотреться к Саше. На крайний случай, есть кузнец. Помню, да.

Я и сама была в шоке, когда получала от папы фото и видео с их приключениями. Одно то, как Алекс заботливо мыл ножки Насте, довело меня до слёз. А огромные носки с рыжими котами, подкатанные под её размер? Это нечто. Динозавр. У нас теперь есть свой динозавр! И самое главное. Настя теперь рычит. Иногда забывается, но уже может. И это тоже устроил он.

Оля и Юля приходили каждый день. Маленькая Милаша с Вероникой играли вместе. Большая Милана забегала по делам, забрать справки, оформить документы, за подписью, ну, и просто поболтать. Скучать нам совсем не давали. Показывала девочкам фотографию Алекса в кигуруми динозавра, где на руках у него сидит маленький довольный единорог. Меня чуть не задушили в порыве зависти.

А я всё ищу подвох. Андрей тоже не был таким, как сейчас. Кстати, он даже не перезвонил и ни разу не поинтересовался самочувствием дочерей. Его мать тоже не появлялась в нашей жизни. Мила хотела до суда сделать тест ДНК, но я отказалась. Пусть делает, что хочет. Может, деньги со счетов он и перевёл куда-то, но рестораны стоят на месте. Их сложно куда-то спрятать. И половина достанется мне, не важно, на кого они теперь записаны. Милана обещала справиться за два-три месяца. А это значит, что мы и без алиментов проживём.

Тем более, что он всё равно может их не платить. Мало в нашей стране горе-папашек, что ли? Добавится ещё один. Лучше пара ресторанов, чем вечная борьба за подачки со стороны Андрея.

— Собрались? — Алекс прерывает мои размышления своим появлением. — У нас будут самые лучшие выходные, девочки! — Он сияет, словно напомаженный самовар.

— Да. Только тебя ждём, — улыбаюсь ему в ответ.

Странное ощущение. Не могу расслабиться и почувствовать себя счастливой. Мне кажется, что я сплю, и сон вот-вот закончится.

Двухэтажный особняк встречает нас тишиной. Алекс по-хозяйски раскрывает ворота, загоняет машину и заносит наши вещи в дом. Тут невероятно красиво. Дом окружён сказочным лесом. Жалко, что ещё зима, я бы прогулялась по нему. Тут снега намного больше, чем в Питере.

— Ты проходишь? Девочки уже раздеться успели, — он стоит у лестницы в дом и наблюдает за мной.

— Как ты это делаешь? Со мной они переодеваются целый час, — отмираю и иду к Саше.

— Не так быстро, — он ловит меня в свои объятия и мягко целует. Без напора. С нежностью и какой-то затаённой тоской.

— Всё хорошо? — Отрываюсь от него и хочу понять, что же между нами происходит.

— Всё отлично, просто пообещай мне, что не пойдёшь на суд. Мила справится одна, — я даже губу закусываю, чтобы не выругаться.

О дате судебного заседания она мне вчера сообщила и тоже попросила не приезжать. Сговорились что ли? Эти могут.

— Я подумаю, но ничего обещать не стану.

— Что заставит тебя передумать? — Алекс игриво притягивает к себе.

Поцелуй выходит более напористый и мне совершенно не хочется сопротивляться. Прикусываю его нижнюю губу и тут же зализываю. Слышу совершенно сумасшедший стон. Улыбаюсь ему.

— Нам пора. Девочки потеряют, — беру за руку и веду в дом.

— Пока не забыл, — он вкладывает в мою руку связку ключей. — Это от дома. Ничего сложного, разберешься.

— Ты совершенно наглый, — искренне и с восхищением произношу в его сторону.

— И счастливый. Я хочу быть с тобой.

— Ты сметаешь всё на своём пути. Невыносимый, ужасный…

— Я люблю тебя, — не даёт мне закончить фразу.

— Я не готова к такому, Алекс. И всё ещё замужем.

— Осталось немного. Мила отлично подготовилась. Думаю, после первого заседания он подпишет твои условия на развод. И второе заседание станет лишь формальностью. Хватит о нём. У нас выходные на носу. Ты, я, дети, — из глубины дома слышен звук разбитого стекла. — Бар! Всем стоять и не двигаться! — Кричит на бегу обеспокоенный мужчина.

Забегаем в кабинет, а там картина маслом. Дети стоят в обнимку. Настя утешает Веронику. А рядом с ними валяется перевёрнутый стол. И груда стекла.

— Хотел же купить закрытый. Не успел. Ну что, хулиганки? Признаваться будем? — Девочки стоят молча, а мне почему-то хохотать хочется. Слишком уж вид у Алекса виноватый. — Так, — поднимает он их на руки сразу двоих, как огромный букет. — Ноги сухие, значит, идём кушать мороженое. Только пообещайте больше ничего не ломать.

— Я помогу, — подхватываюсь, но улыбку спрятать не получается. — Где у тебя ведро и швабра?

— Мороженое достань из холодильника, с остальным справлюсь сам. Не хватает ещё, чтобы кто-то порезался. Да, девчонки?

— Да, — кивает старшая. — Я же говор-р-рила, не попадёт. Успокойся, — и ласково гладит сестру по плечу.

— Так, что вам там надо было? — Подпрыгивает Саша вместе с детьми, и они обе начинают хохотать.

— Мы случайно. Я хотела показать Нике свой р-р-рисунок. Мы побежали, и я нечаянно её толкнула.

— Девочки, — начала я, но Алекс перебил.

— Толкаться нехорошо. Ясь, они и так испугались, расслабься. Ничего страшного не произошло. Со сладостями разберётесь?

— Да, — хором кричат мои девицы и рассаживаются за столом.

А дальше вечер летит со скоростью сапсана Питер-Москва. Алекс жарит для нас стейки. Играет с девочками на улице, а потом укладывает их спать.

И самое дурацкое во всём этом — это то, что мне слишком тяжело смотреть и понимать, что Андрей никогда не кружил их в свете фонарей под падающим снегом. Он не лепил с ними снеговика, отговариваясь тем, что в Питере нет снега. С появлением младшей всё реже возвращался домой пораньше, чтобы почитать детям сказку на ночь. Перестал ходить с нами на прогулки и совершенно не знал, что Настя не ест сливочное мороженое, но обожает шоколадное, которым забита морозилка в этом доме.

А Алекс в пижаме-дракошке сидит на полу у кровати и читает какую-то нелепую сказку о единороге умильным голосом и совершенно не подозревает о том, насколько сильно он переворачивает мой мир. Чтобы не разреветься, ухожу на кухню мыть посуду после веселого вечера.

— Устала? — Саша подходит сзади и обнимает меня, а я от испуга упускаю из рук тарелку. Мы вместе смотрим на осколки в раковине. Хорошо, что она была последняя, и больше ничего не разбилось. Он уже снял смешную одежду и теперь соблазняет меня пижамными штанами и голым торсом.