– Потому что они не были чудовищами, – ответила Блайз, не отрываясь от книги. – Может, они хотели найти способ помочь ему, вместо того чтобы пристрелить как собаку.

– Однако ничего не вышло, – напомнила ей я, по-прежнему спинным мозгом ощущая то чувство холода. – В итоге они его убили.

Теперь Блайз голову подняла, встретилась со мной взглядом.

– Потому что это было последним средством, – сказала она. – Так бывает. Как только он попал в ту пещеру и начал набирать силу, им ничего не оставалось, кроме как убить его.

Мне не понравилось то, как она это сказала, но я не знала, что на это ответить.

А потом Блайз посмотрела на книгу и резко, сквозь зубы, втянула воздух.

Там, в конце этой книги, к задней странице обложки, был прикреплен маленький бумажный карман. Может, виной тому был просто слегка дрожащий луч фонарика, в свете которого показалось, что пальцы Блайз тряслись, когда она вытаскивала два потертых, сложенных листка бумаги.

Когда она их развернула, аккуратно разгладила руками, я посмотрела, надеясь, что смогу понять написанное.

Это был один из странных шифров Сэйлор, частью на греческом, частью на английском, частью символами, и все это поплыло у меня перед глазами.

Однако что бы ни было на этих страницах, Блайз это поняла. Я наблюдала, как она в буквальном смысле побледнела, увидела, как расширялись по мере чтения ее глаза.

– Ну? – спросила я, громче, чем нужно, но от напряжения мне казалось, будто по коже у меня что-то ползает.

– Это определенно заклинание, – проговорила Блайз, бумага зашуршала, когда она перевернула листки посмотреть, что там на обороте. На сей раз сомнений не было – руки у нее дрожали.

– И что, – спросила я, закатывая глаза. – Поможет оно? Ты можешь его наложить?

К моему удивлению, Блайз не выказывала особого энтузиазма. Это было то, что она искала – то, ради чего мы взяли ее с собой, в конце-то концов, – и вместо того, чтобы выглядеть приободрившейся, она казалась немного… удрученной, если честно.

Снова нахмурившись, она вторично принялась рассматривать страницы.

– Это труднее, чем я предполагала, – сказала она, и меня опять замутило.

– Но ты же можешь это сделать, – не отставала я, и она вскинула голову, ее темные глаза встретились с моими.

– Ты видела, как получилось с Данте. Этот род магии, он… он по-настоящему сложный, Харпер. Тяжеловесный. Это, – она потрясла передо мной листками, – не только отнимет у Дэвида силу, оно и память его сотрет.

Я вспомнила Данте, сидевшего в том поле, с растерянным лицом.

– О. Верно. Я… об этом забыла.

Дэвид – нормальный, но не помнящий меня? Или вообще ничего, если уж на то пошло? Конечно, попытаться стоило.

Я подумала о Би с ее вопросом, почему они просто не убили оракула, когда это явно было легче всего.

Мысль о Дэвиде, который безучастно смотрит на меня, понятия не имея, кто я такая… была неприятна. Очень неприятна.

Но это было лучше, чем альтернатива.

– Что насчет другой части? – спросила я, и Блайз резко подняла голову.

– В смысле?

– В том воспоминании, – подсказала я. – Данте говорил, что есть другая часть этого заклинания, что-то пугающее, мощное, что, по его мнению, людям вообще пробовать не стоит.

Блайз посмотрела на листок.

– Точно не знаю, – произнесла она, потом, вздрогнув, подняла взгляд, и мы услышали снаружи шум.

Мы все трое застыли. Мы слышали шаги, быстрые и мягкие, и видели тонкую полоску света под закрытой дверью кабинета.

Блайз выключила свой фонарик, погрузив нас в почти кромешную тьму, и как можно тише стянула книгу со стола и неловко засунула за пояс брюк.

Приближения паладина не чувствовалось, и на нас больше не нападали после того вечера в мотеле, но я не желала рисковать. Без слов я протянула руку, и Блайз положила мне на ладонь фонарик.

Мы трое держались очень тихо, забившись поглубже в тень, а я пыталась сообразить, что же делать. Лучше выскочить из комнаты, застав врасплох неизвестных, или подождать – а вдруг они пройдут мимо?

Но затем дверь распахнулась, не оставляя мне выбора.

Я крепко сжимала фонарик, готовая нанести удар.

В помещение ввалилась парочка подростков, и я уже почти бросилась на них, когда поняла, что они хихикают, обнявшись.

Не паладины, присланные Дэвидом. Просто… дети, исследующие брошенное здание.

Парень был высокий, волосы – светлее и более лохматые, чем у Дэвида, но все равно сходства оказалось достаточно, чтобы у меня ёкнуло внутри. Стоявшая перед ним девушка была немного выше меня, но в тусклом свете ее волосы выглядели такими же темными, а когда она повернулась к своему дружку, обнимая его за шею, жест показался знакомым.

Для меня до сих пор все было так перемешано – оракул, бойфренд, парень, которого я так давно знала, – и я не могла разобраться в своем отношении к этому. Остановить оракула может означать потерю Дэвида, и хотя пока это был наилучший выход, мне хотелось… чего-то большего.

Чего-то более легкого.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что заметила Блайз, только когда она встала немного передо мной, подняв руку и что-то бормоча себе под нос.

Парочка перестала целоваться. Или, точнее, они замерли, соприкасаясь губами, и Блайз довольно вздохнула.

– Хорошо, этот фокус длится примерно минуту, – прошептала она. – Идемте.

Мы поспешно проскочили мимо неподвижной пары в тихий коридор. Еще не выйдя на улицу, Блайз достала из-за пояса брюк страницы, и как только мы сели в машину, она снова в них уткнулась.

– Ну, ведь ты можешь это сделать, да? – спросила я, заводя двигатель.

Блайз включила свет в салоне, отчего мне стало несколько сложнее видеть темные улицы перед собой.

Очень долго единственными звуками были дыхание Би на заднем сиденье и шелест страниц, которые изучала Блайз.

Потом она подняла голову, посмотрела на меня и сказала:

– Что ж, если мы собираемся применить это заклинание, нам понадобятся кое-какие предметы.

– Значит, ты можешь это сделать? – спросила я, не отрывая взгляда от дороги.

И когда Блайз издала какой-то гортанный звук, я сказала себе, что это, конечно же, да.

Не знаю, бывали вы когда-нибудь на блошином рынке, но рекомендовать это развлечение я бы не стала. В том смысле, что если вы не ищете какие-нибудь прикольные украшения, щенка или видеокассету образца тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, блошиный рынок обычно мало что может предложить. Но Блайз была уверена, что мы найдем все необходимое для заклинания на том рынке, рекламу которого она видела на цветных листовках, которые раздавали на выходе из универсама. После отнюдь не комфортабельного ночлега в машине мы приехали на поле, служившее парковкой, и уставились на все эти палатки, раскинувшиеся перед нами.