Чарли смотрел, как Джорджи смешивается с толпой, идущей мимо бара. Когда он глянул в ту сторону второй раз, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке, она уже исчезла из виду. Ему нравилась Джорджи, нравилась ее наивность и отсутствие у нее какого бы то ни было такта. Когда-то давным-давно он сам был таким же.

В баре становилось все более и более шумно. Изредка выпивающих компаний студентов сменили орды местных выпивох. Прист хотел было оставить свой бокал на столе, за которым сидела Джорджи и ее спутники, но передумал – отсюда его мог легко смахнуть на пол какой-нибудь чересчур разгоряченный танцор, или, хуже того, его могли разбить о чей-то череп. В конце концов Прист протиснулся сквозь галдящую кучу-малу, намереваясь поставить бокал на стойку бара. Бармен посмотрел на него с подозрением, когда он, поставив пустой бокал рядом с раковиной, улыбнулся. Неожиданно над ухом послышался знакомый голос, и у Чарли упало сердце. Ну все, сейчас начнется.

– А я и не знал, что ты пьешь в таких местах, – сказал Райан. – И не знал даже, пьешь ли ты вообще.

Прист обернулся. Его бездельник зять Райан глядел прямо перед собой с глупой ухмылкой, сжимая в руке пустую рюмку. У него такой дурацкий вид из-за его подбородка – Прист пришел к этому выводу уже давно. Нижняя челюсть зятя выдавалась на милю вперед.

– Привет, Райан, – поздоровался он.

Болтман явился сюда со своими дружками. Один из них, лысый малый с серьгами в ушах, стоял, прислонясь спиной к стойке бара. Он был на полтора фута выше Райана, его толстые губы были угрожающе сжаты, и, в отличие от своего приятеля, он пялился прямо на Приста. Пожалуй, справиться с ним будет нелегко. Рядом с ним стояли еще двое. Один из них то и дело поглядывал на Приста и смеялся. Все они были того же возраста, что и Райан, – примерно под сорок. Такими же цифрами можно было обозначить и их IQ.

– Классный пиджачок, Чарли, – с усмешкой сказал Райан.

Эта реплика вызвала гомерический хохот у того из его дружков, который стоял рядом с лысым, подавшись вперед, чтобы слышать разговор.

– Сара говорила, что ей надо вернуться домой пораньше. Ты пришел, чтобы проверить, здесь ли она?

– Нет, я вообще не знал, что она сюда приходила. Это просто совпадение. – Ухмылка Райана стала еще шире.

– Стало быть, ты не остался присматривать за Тилли?

– Нет, за ней присматривает кое-кто другой.

Вместо него за его дочерью вечно присматривал кто-то другой. Прист терпеть не мог мужчин, которым повезло иметь детей, но которые норовили переложить свою ответственность за них на других. Но хуже всего то, что именно таков был и его зять, отец его племянницы. Прист сжал зубы. Его подогревал алкоголь. Он выпил немного, но вкупе с диссоциативным синдромом этого оказалось достаточно, чтобы картина реальности слегка размылась по краям.

– За ней следовало бы присматривать тебе, – процедил Прист.

– Это почему? Ведь для этого есть Сара, что, скажешь нет? Расслабься, Чарли. Выпей за мой счет.

– Нет, я уже ухожу.

Райан так и не взглянул на Приста, и дурацкая ухмылка так и не сошла с его лица. Он встал и стукнул Приста по плечу, причем стукнул слишком сильно, чтобы расценить это как шутку.

– Полегче на поворотах, братишка, – протянул Болтман. – Мне надо еще выпить, прежде чем пойти домой и трахнуть твою сестру.

Третий из его дружков разразился пьяным смехом.

Прист взглянул на лысого здоровяка. В нем и заключалась проблема, но он был также и ключом к ее решению. Достаточно вырубить его, и справиться с остальными не составит труда.

Чарли отчетливо представил, как это произойдет. Представил, как он схватит Райана за ворот и ударит о стойку, а затем изо всех сил всадит локоть в солнечное сплетение лысого здоровяка. Вот диафрагму лысого свел спазм, и он уже выведен из строя. Затем Прист ладонью треснет зятя по затылку, тот ударится о стойку, его челюсть будет сломана, зубы выбиты. Потечет кровь, много крови. Люди начнут истошно кричать, побегут к двери. Третий дружок Райана, тот, который все время смеется, обмякнув, отлетит назад от удара кулака Чарли. Свет…

– Эй, ты чего?

Райан, уставившись на него, щелкал пальцами перед его лицом. Прист моргнул. Болтман явно недоумевал и был позабавлен, но он был невредим.

– Какого черта, Прист, что с тобой? Ты что, просто отключился? – Райан рассмеялся.

Чарли потер ладонью лицо. Потом повернулся и вышел из бара. Холодный воздух оглушил его, как удар дубинкой.

Прист откинулся на спинку своего офисного кресла, слушая, как ведущая «Скай ньюз» с ямочками на щеках сообщает о том, что тело генерального прокурора сэра Филипа Рена было вчера утром найдено в его доме – по мнению полиции, он покончил с собой. Журналистка стояла в начале подъездной дороги у дома Рена, но она могла с тем же успехом находиться где угодно.

Было дождливое утро. Прист по электронной почте попросил Солли составить подробный отчет о структуре и финансовой устойчивости группы компаний «Эллиндер». Кеннет Эллиндер сказал, что причиной злоключений его пасынка были не деньги; теперь пришла пора проверить эту теорию. Более того, если в «Эллиндер интернешнл» происходит что-то необычное, Солли это выяснит. Семейный бизнес может таить в себе семейные секреты. Вскоре пришел лаконичный ответ от Солли.

Да.

У империи Эллиндера имелись проблемы, но Джессика тут ни при чем. И МакЮэн тоже. Надо действовать кружным путем. Прист взял трубку. Пора запустить козла в огород.

– Коммутатор, – сказал гнусавый голос.

Прист не колебался.

– Ди Окленд, пожалуйста.

– Заместителя комиссара Окленд?

– Разве у вас две Ди Окленд?

– Я соединю вас с ее личным секретарем.

Пауза. В трубке слышались щелчки и другие телефонные шумы.

– Миранда Коулмен, – сказал еще один женский голос, более высокий, чем первый.

– Я бы хотел поговорить с Ди Окленд.

– С заместителем комиссара Окленд?

– У вас что, дв… Впрочем, нет, ничего. Вы можете просто соединить меня с ней?

– Она сейчас на рабочем совещании.

– Скажите ей, что это капитан Кёрк.

Голос секретарши зазвучал менее уверенно.

– Капитан Кё…

– Кёрк. Капитан Кёрк, – любезно подсказал Прист.

Пауза.

– Подождите минутку.

Еще одна пауза, на этот раз длинная. Три минуты шестнадцать секунд, заполненные классической музыкой. Чайковский. «Лебединое озеро». Странный выбор, который показался Присту еще более странным, поскольку в музыку Чайковского время от времени вклинивались отрывки анонимных звонков в полицию, поступивших от свидетелей преступлений.