девушка рухнула на колени и зажала пустую глазницу ладонью. Миран рядом с ней вдруг широко распахнул глаза, обернулся к Роддо и закричал что есть мочи:

– Уходи оттуда!

Райс прыжком отскочил прочь и упёрся спиной в высокий постамент. Прямо под его ногами разверзлась огромная черная воронка, из которой на него смотрели исполинские, переливающиеся призрачной голубизной змеиные глаза.

Глава 13. Черная воронка

Ощутив пустоту под ногами, Роддо из последних сил прыгнул вверх и оказался на вершине надгробия. Он изумлённо смотрел на огромную чёрную воронку, которая разверзлась среди кладбища. В диаметре она была примерно в три человеческих роста. Из тьмы на него глядели призрачно-голубые глаза огромного змея.

Он поднял голову и начал медленно выползать на поверхность…

Райга, превозмогая боль, смотрела на чудовищного змея, который вылезал из ямы. Тэсса, Акато и Барру ударили магией почти одновременно. Сначала на змея полетела стена воды, в которую девушка собрала последние остатки дождя. За ней взметнулся земляной вал. Змей отмахнулся от заклинаний, как от мошкары. Ленты силы погасли, едва коснувшись черной чешуи. «Лезвие ветра», выпущенное но-хинцем, ждала та же участь. Над головой Райги свистнули стрелы. Они попросту отскочили от бронированной черной головы чудовища. «Ледяная молния» Райтона впечаталась в сияющий глаз, но тот лишь моргнул. Знаменитая магия принца также не причинила змею никакого вреда.

Роддо попытался начертить заклинание, но безуспешно. «Размотал источник», – подумала Райга, быстро и четко начертила атакующее заклинание и отправила его в полёт. Чудовище уже повернулось в сторону юноши, когда огненный шар прилетел змею прямо в лоб. Раздалось громкое возмущённое шипение, на плоской змеиной голове появилась дымящаяся выемка.

– Пламенная магия работает! – в голосе принца прозвучало изумление. – Прикрой нас, будем его вытаскивать!

Райга не ответила – только начертила ещё шесть огненных шаров один за другим. От яростного шипения твари заложило уши. Адепты бросились к Роддо. Они уже почти добежали до него, когда из воронки высунулся кончик исполинского хвоста и отбросил их в сторону.

Откуда Миран достал лезвие, Райга не поняла. Только увидела, как из его ладони брызнула кровь. Вместо того, чтобы стекать вниз, как и полагалось порядочной жидкости, она начала подниматься вверх, превращаясь в черный дым. Клинок, сотканный из этого дыма, ударил змея прямо в морду. Роддо изумленно обернулся. У юноши отвисла челюсть. Казалось, в этот момент он забыл обо всем – об опасности, об отсутствии сил, о товарищах. Только тупо смотрел, как кровь испаряется с ладони Мирана, как второй рукой тот выводит среди дыма росчерки, как ещё один черный клинок несётся в морду змеи, а вокруг головы тёмного мага вьется шарик призрачного света.

Райга подлетела к младшему Райсу и потянула за руку:

– Поднимайся, надо бежать.

– Нет, – голос Мирана за ее спиной прозвучал неожиданно спокойно. – Дверь на ту сторону нельзя оставлять открытой.

Девушка обернулась к нему и увидела, как юноша погрузил окровавленную ладонь в темную субстанцию, из которой состояла воронка. Из тьмы вылетела черная цепь, которая обхватила шею зверя и попыталась утащить его обратно. На руке Мирана вздулись жилы. Он бросил ещё один взгляд на беснующегося змея. После этого взял остро отточенное лезвие бритвы в зубы, вспорол вторую ладонь и погрузил ее рядом с первой. Вторая цепь обхватила хвост. Сплюнув лезвие прямо в воронку, он крикнул:

– Моих сил не хватит!

– Тогда скажи, что нам делать? – ответил ему Роддо.

Неожиданно шарик призрачного огня, который до этого пытался отвлечь змея, ткнулся Мирану в щёку.

– Дарел? – спросил он. – Ты знаешь, что делать?

Шарик качнулся вверх-вниз, словно кивая, а потом облетел Райгу по кругу. Юноша посмотрел на неё и сказал:

– Пламенная магия. Дарел говорит, что змея можно только сжечь. А дыру закрыть только пламенем.

Сердце Райги рухнуло вниз. Она невольно подняла глаза и посмотрела на нависающее над ними чудовище. Змей повернулся к ней, огромные глаза смотрели прямо на девушку. Как будто он прекрасно понимал, кто его главный враг, а все остальные для него были лишь букашками. Она оглянулась на товарищей. Руки Ллавена светились зелёным, он держал плечо Акато и, кажется, сращивал тому перелом. Яркий эльфийский светлячок отбрасывал тени на лица. На лбу Тэссы вздулась огромная шишка, Барру был измазан в грязи по уши и хромал. Роддо поднялся, встал рядом с Райгой и сжал ее плечо. С другой стороны тенью возник Райтон. Она покосилась на него алым глазом и начала чертить обратный щит.

Адепты напряженно наблюдали, как идеальные росчерки складываются в купол из пламени. Райга кое-как растянула пламя на нужную ширину и с усилием вывернула вектор заклинания. Щит накрыл и змея, и воронку, словно крышка. Краем глаза она видела, как Миран с облегчением вытащил руки и откатился в сторону. Ллавен выпустил плечо но-хинца и сел рядом со своим другом, подозрительно поглядывая на отряд Роддо. Однако Райсу, казалось, не было дела до тёмного. Он стоял рядом с Райгой и приговаривал:

– Давай, давай, загоняй его туда. Ты сможешь!

Опускать щит было невероятно трудно. Змей сопротивлялся изо всех сил и шипел. Райга чувствовала, что лента силы из источника начинает таять.

– У меня не хватит пламени… – прошептала она.

Во второе плечо впилась рука Райтона:

– Ты должна. За холмом деревня. Если не ты, то никто.

Девушка кивнула. Она почувствовала, что глаз снова наливается болью. Края воронки только-только начали смыкаться, когда источник опустел. Ее щит последний раз мигнул и погас. Уже теряя сознание, Райга увидела, как вокруг воронки взметнулся огненный смерч…

Райге снился сон. Единственное воспоминание, которое осталось из детства. Она чувствовала, как равномерно покачивается в чужих сильных руках. Над её головой звучала песня на незнакомом языке. От звуков этого голоса по всему телу заливался покой и умиротворение. Перед глазами мелькала белая прядь волос. А в воздухе над ней кружились алые листья. Этот сон приходил всегда после сильной усталости.

Но в этот раз сон был какой-то странный. Песню пел совершенно другой голос. Смутно знакомый, юношеский. И пел он её немного иначе.

– Это же эльфийская колыбельная, – слова Ллавена доносились до нее как будто через вату. – Откуда ты ее знаешь?

– Моя мать пела мне ее, – был ответ.

«Роддо Райс?» – пришла непрошеная мысль.

– Я жил в доме рода Кадзу, когда был в Но-Хине триста лет назад, – холодный голос магистра прозвучал совсем рядом. – Заодно учил гостеприимных хозяев эльфийскому языку.

– Эту песню поют всем наследникам нашего рода, – тоже знакомый голос, с но-хинским акцентом.

– Ты неправильно поешь