«Это добровольцы, согласившиеся на инъекцию».

«Почему они согласились?»

«У каждого из них серьезное заболевание. Инъекция может спасти им жизнь».

«От синяков?»

«Начинать надо с малого. Принцип один и тот же».

Сейчас, после этих слов, Маруся более внимательно осмотрела класс. То, что вначале не бросилось в глаза, сейчас казалось очевидным. Несколько женщин сидели в косынках, явно скрывающих отсутствие волос, кто-то был невероятно худым, а кто-то, наоборот, толстым, кто-то даже не мог сидеть и слушал Эема практически лежа.

«Вы, правда, можете им помочь?»

«Спроси у своей мамы».

«Мама умирает!?»

«Уже нет».

«Почему ты так не любишь отвечать на мои вопросы?»

«Я хочу, чтобы ты сама все увидела».

— С силой, как если бы вы захотели резко выдохнуть воздух, чтобы затушить все свечки на свое восьмидесятилетие, выдохните воздух. Только вместо воздуха будут шарики. Вы должны резко вытолкнуть их в сторону уплотнения. Так… Да! Правильно! Не дайте им разбежаться. Соберите их снова вместе и повторите. Бомбите ее. Разбейте гематому… Так! Так! Еще! Отключаю картинку, а вы продолжаете. Все запомнили действие? Отлично… Продолжайте и смотрите сами на синяк. Смотрите снаружи уже… Снаружи. Ну?

— Мамочки мои!!! — заголосила женщина. — Его нет!

Маруся даже вскочила с места и подошла поближе. Весьма ощутимый, насыщенно фиолетовый синяк под коленкой бесследно пропал.

На перемене все, как настоящие школьники, толпились в коридоре и ели свои питательные и, если верить Носу, пластиковые обеды из пластиковой посуды. Воодушевленные последним занятием, разновозрастные ученики делились впечатлениями, оголяли руки, ноги и даже животы, демонстрируя успехи и выкрикивая фразы типа «фантастика!», «с ума сойти!» и прочие «не может быть!». А надоедливый студент ходил с широко открытым ртом, пытаясь, видимо, показать своим одноклассникам вылеченный зуб.

— Как вы их находите?

Маруся и Эем стояли чуть в стороне и наблюдали за происходящим с легкой улыбкой.

— По-разному. Обычно они сами приходят.

— Сюда?

— В салоны магии.

— О, Боже! Ну и придурки! Я думала, в салоны магии верят только сумасшедшие тетки.

Эем перестал улыбаться и посмотрел на Марусю с нескрываемой злостью.

— Эти люди начинают верить в волшебство, потеряв всякую надежду. Не вижу в этом ничего плохого.

— Но ведь это обман! Все эти салоны это просто разводка. С людей снимают кучу денег, обещая им помощь…

— И как видишь, помогают.

— Ты что, оправдываешь этот грязный бизнес?

— Нет! Я просто ответил на твой вопрос.

— Но почему там?

— А где? В хирургическом отделении? Как ты себе это представляешь? Человек приходит к врачам, а мы предлагаем ему удалить опухоль при помощи неизвестной инъекции и самолечения?

— Ну да…

— За нами способны пойти только те, кто готов поверить в чудо.

— А зачем это вам? Вы здесь собрались, чтобы вылечить всех людей?

— Нет.

— А зачем? Собираете армию?

— Армию? — на лице Эема отразилось настолько сильное удивление, что Маруся осознала всю глупость своего вопроса. — Я же говорил, начинать надо с малого, а принцип действия одинаковый. Мы можем сделать жизнь людей лучше. Можем научить их лучше понимать друг друга, лечить неизлечимые болезни, жить в гармонии с собой, другими людьми, в гармонии с нами.

— Это, я так понимаю, главное.

— Что?

— Жить с вами.

— Если мы не добьемся этого, мы исчезнем.

— Значит, главная причина все же не благородство, а инстинкт самосохранения?

— Нет, нет, нет. Не так… — Эем задумался. — Мы же делимся знаниями? Мы делаем вашу жизнь лучше.

— Но это всего лишь плата за проживание на нашей территории!

— На вашей?

Эем развернулся и пошел по коридору в сторону лифта.

«Иди за мной», — услышала Маруся его голос.

Они зашли в лифт и неожиданно долго ехали в нем, причем так, что ни одна лампочка на панели не мигала, и догадаться, куда именно едет лифт, было невозможно. Наконец, двери открылись. Прямо за ними находилось небольшое помещение, очень темное и маленькое, как будто это был платяной шкаф. Еще большее сходство со шкафом придавало множество раздвижных дверей, идущих вдоль стены.

Эем вышел и выжидающе посмотрел на Марусю, видимо, предлагая ей следовать за ним. Выходить из светлого лифта в узкий темный коридор было неуютно, но оставаться внутри или уезжать казалось неприличным.

«Я не сделаю тебе ничего плохого», — услышала Маруся.

— Я и не боюсь, — вслух соврала она.

Когда двери за ее спиной закрылись, в «шкафу» пропал единственный источник света и темнота стала такой густой и обволакивающей, что невозможно было даже разобрать, где что находится. Маруся осторожно вытянула руку, чтобы нащупать стены.

«Закрой глаза».

— Зачем? Я и так ничего не вижу.

«Просто слушай, что я говорю, и выполняй».

— Хорошо.

Маруся зажмурилась и тут же перед ее глазами возникла картинка, как тогда на уроке. Словно она видела свое тело изнутри.

«Иди вверх. Найди глаза».

Маруся послушно «двинулась» вверх. Вот голова, вот глаза — они выглядят смешно, как два мячика для пинг-понга. Модель тела была очень абстрактная, словно сделанная из разноцветного конструктора. Словно это был не живой организм, а машина со множеством деталей, проводков, ремней и узлов.

«Заходи в глаза».

— Как в глаза?

— Надо подправить сетчатку, — перешел на голос Эем.

— А где сетчатка?

— Сам шарик видишь? Заходи внутрь.

Маруся не знала, как это сделать. Но почему-то оно произошло само. Она просто стала думать о том, что в этот смешной шарик надо зайти. И, словно уменьшаясь до невероятных размеров, так, что мячик для пинг-понга превратился в целый круглый дом, похожий на обсерваторию, в которую они ездили с классом этой весной, проникла внутрь и оказалась в удивительном мире.

— Глазное яблоко заполнено изнутри гелем, ты его не видишь. Это стекловидное тело.

— Да, мы проходили… кажется.

— Нам нужна задняя стенка. Увеличивай еще.