Я быстро сбросила свою одежду, натянула через голову платье и вздохнула от облегчения, убедившись, что оно моего размера. Платье было простым, но чрезвычайно удачным, из мягкой черной материи, которая никогда не мнется. У него были длинные рукава и круглый вырез, сильно открывавший плечи. (Какая я умница, что надела черный бюстгальтер!) Вокруг выреза, по краю рукавов и юбки длиной до колен, были пришиты крошечные красные бусинки. Прелесть, а не платье! Я снова надела туфли, радуясь тому, что мои хорошенькие балетки чудесно подходят практически к любому наряду, и вышла из кабинки.

— К счастью, размер мой, — сказала я.

Но Афродита даже не взглянула на платье. Она в упор разглядывала мою Метку, и я почувствовала свое полное поражение.

«Да, у меня на лбу цветная Метка — и пора бы к этому привыкнуть!» Но ничего такого я не сказала. «Вечеринку» устраивала Афродита, я была в гостях. Перевожу для непонятливых: я была здесь совсем одна, и мне волей-неволей приходилось быть паинькой.

— Я буду вести церемонию, поэтому, к сожалению, не смогу тебя опекать.

Разумеется, мне нужно было промолчать, но она просто вывела меня из себя!

— Послушай, Афродита, меня не нужно водить за ручку!

— Ну конечно, как я могла забыть! Ты сами справишься. Ты просто пойдешь напролом, как привыкла вести себя везде. И ты можешь себе это позволить, ведь теперь ты у нас любимица Неферет!

Потрясающе. Оказывается, между нами стоит не только Эрик и не только моя синяя Метка. Она завидует тому, что Неферет стала моей наставницей!

— Ты ошибаешься, Афродита. Не думаю, что я стала любимицей Неферет. Я просто новенькая, только и всего.

Я честно пыталась говорить с ней разумно, я этой стерве даже улыбнулась!

— Меня это не касается. Ты готова? Оставив надежду достучаться до ее мозгов, я молча кивнула, мечтая о том, чтобы эта дурацкая церемония поскорее закончилась.

— Отлично. Тогда идем.

Афродита вывела меня из туалета и ввела в круг. Я сразу узнала двух девиц, которые вчера подходили вместе с ней к нашему столику, Только если тогда на их лицах было выражение типа «я-только-что-съела-лимон», то сейчас обе дружелюбно мне улыбались.

Нет, я не дала себя одурачить, хотя тоже им улыбнулась. Находясь на вражеской территории, лучше не привлекать к себе лишнего внимания и выглядеть наивной или дурочкой (а лучше и то и другое одновременно).

— Привет. Меня зовут Энио, — сказала та, что повыше. Как я уже говорила, она была блондинкой, и ее длинные вьющиеся локоны по цвету больше походили на спелую пшеницу, чем на золото. Однако я по-прежнему была убеждена, что она не натуральная блонда.

— Привет, — сказала я.

— А я — Дейно, — сказала вторая, очаровательная мулатка с восхитительной кожей цвета кофе с молоком и густой вьющейся шевелюрой, которой вряд ли хватало наглости огорчать свою хозяйку, ссылаясь на повышенную влажность воздуха.

Обе были просто до омерзения красивы.

— Привет, — еще раз произнесла я и, переборов приступ клаустрофобии, встала между ними.

— Надеюсь, церемония вам понравится, — с улыбкой протянула Афродита.

— Еще бы! — хором ответили Энио и Дейно. При этом троица обменялась взглядами, от которых у меня мороз пробежал по коже.

Я поспешила отвернуться, поскольку мое оскорбленное самолюбие уже готово было возобладать над здравым смыслом и изгнать меня из этой паучьей компании.

Теперь я могла отлично рассмотреть круг и убедиться, что он ничем не отличается от xpамового, только в центре помимо стола стоял стул, на котором кто-то сидел. Хм… Нет, пожалуй, не сидел. Этот кто-то почти лежал на стуле, откинувшись назад. Его лицо полностью закрывал капюшон плаща-накидки.

Что бы это могло значить?

На столе, затянутом все тем же черным бархатом, стояла статуя Богини, ваза с хлебом и фруктами, несколько кубков, кувшин… и нож. Я прищурилась, чтобы убедиться, что не ошиблась.

Нет. Это был нож — с костяной рукояткой и очень длинным, зловеще изогнутым лезвием, показавшимся мне слишком острым для того, чтобы резать им хлеб или фрукты.

Девица, которую я, кажется, видела в нашем корпусе, невозмутимо зажигала торчавшие из резных подставок ароматические палочки и не обращала никакого внимания на обмякшую на стуле фигуру. Что тут происходит? Заснул он, что ли?

Вскоре в воздухе потянуло дымком, и по комнате медленно поползли призрачные зеленоватые струи. Я ожидала почувствовать сладковатый аромат, запомнившийся мне и Никс, но когда нетерпеливо втянула носом первое легкое облачко, меня поразил его резкий и горький запах. Он показался мне знакомым, и я наморщила лоб, силясь понять, Чем же это так пахнет…

Черт возьми, что же это? Немного похоже па лавровый лист, душистую гвоздику… (Спасибо бабушке Редберд, научившей меня разбираться в приправах и специях!)

Не на шутку заинтригованная, я глубоко вдохнула — и вдруг почувствовала легкое головокружение. Странно. Странные благовония. Казалось, расползаясь по комнате, они постепенно меняют свой аромат, как меняют его дорогие духи, в зависимости от человека, который ими пользуется. Я еще раз потянула носом. Точно, я не ошиблась. Гвоздика, лавровый лист… за которыми шлейфом тянется что-то еще, отчего в запахе чувствуется резкая горчинка… то, что делает его таким темным, таинственным и обольстительным в своей порочности.

Порочность?

И тут я все поняла.

Черт побери! Они обкуривали комнату травкой, смешанной со специями! Нет, зацепите иронию! Я столько лет мужественно противостояла давлению сверстников, отвергая самые вежливые просьбы хотя бы разок затянуться кошмарными самокрутками, которые передавали по кругу на разных вечеринках и сборищах (Я вас умоляю! Это же не гигиенично! И вообще, с какой стати я буду курить всякое дерьмо, от которого меня пробьет на пожирание разной калорийной гадости? Я слежу за своей фигурой!), и вот теперь меня запросто обкуривали марихуаной! Мама дорогая! Кайла ни за что не поверит, когда я ей расскажу!

Чувствуя подступающую панику (уверена, это был побочный эффект воздействия анаши), я лихорадочно озиралась по сторонам, почти не сомневаясь, что сейчас кто-нибудь из преподавателей ворвется в крут, заорет во весь голос и отправит нас всех… откуда мне знать, куда он нас отправит! Наверное, в какую-нибудь преисподнюю, типа исправительной тюрьмы для местных уголовных элементов, не достигших половозрелого возраста!

К счастью, оказалось, что в отличие от церемонии в храме, здесь не было ни одного взрослого вампира. Только недолетки — человек двадцать, не больше. Они негромко переговаривались и вели себя так, будто воскурение запрещенной марихуаны было абсолютно в порядке вещей. (Нарки проклятые!)

Стараясь вдыхать как можно реже, я обернулась к красотке, стоявшей от меня справа Светская беседа — лучшее средство от неуверенности и паники.