Только совсем непонятно, почему ее ищут по поручению мусульманских партнеров бандиты Чухонца. Что у них произошло с Маридом? Может, она захватила бомбу и ушла в свободное плавание, как перед этим сделал сам Марид? Или решила соскочить с тонущего корабля? Все может быть.

Результаты анализа и все свои соображения Комбинатор переработал в текстовый удобочитаемый вариант и сбросил пакетом на коммуникатор шефа. Майор Гончаренко – двигатель расследования. Пускай и двигает в нужную сторону. А он, Жора, всего лишь вечный думатель, будет думать, когда скажут.

– А ведь ты, Серафима, ключ ко всему, – произнес он.

Комбинатор был уверен, что если эту валькирию найдут, то очень многое станет ясно. Точнее, все встанет на свои места…

Кукан честно пытался заработать десять тысяч долларов и развил активность по поиску прапорщика Жавина. Но не преуспел на этом поприще.

Не сидели сложа руки и оперативные сотрудники ФСБ. Подключили к розыску полицию. В течение нескольких часов чекисты заставили своего человека написать заявление на беглого прапорщика по мошенническим действиям, полицейские тут же возбудили уголовное дело и объявили фигуранта в федеральный розыск – в нарушение всех правил. Обычно эти процессуальные процедуры совершаются неторопливо, как и положено неповоротливому российскому правосудию, но административные рычаги были включены на полную мощь. И машина розыска закрутилась во всю мощь.

Фотографии беглеца получили все патрульные. Была ориентирована агентура. Пробивались все связи – начиная со школы. Технари анализировали его контакты по мобильным телефонам и в Интернете. Сеть была закинута широкая. А результат? Мобильные телефоны прапорщик сбросил. Со знакомыми не общался. Билеты на самолет не брал. Машина его была в ремонте, так что передвигался на своих двоих. Куда он, сволочь, затерялся?

Мамонт с чувством процитировал детский садистский стишок. Тема нейтронных бомб при советской власти была модная – людей пугали низостью американских империалистов, создавших ядерное оружие, убивающее нейтронным излучением живые организмы, но оставляющее нетронутыми материальные ценности, которыми завоеватель потом вполне может попользоваться. И эта тема нашла отражение в детском фольклоре.

– Это ты к чему? – спросил Шатун, задумчиво барабаня по панели машины и глядя куда-то вдаль, туда, где за городской чертой Казани сгущалась грозовая туча. Жара держалась недолго – два дня. Она отступила, и вот-вот грянет проливной дождь.

– Да что-то навеяло, – сказал Мамонт. – Школы после ядерного шторма останутся. И дома.

– И люди останутся, – кивнул Шатун. – Только будут умирать в корчах от лучевой болезни. Или через годы, наглотавшись изотопов, от рака.

– Отсроченная смерть, – произнес угрюмо Мамонт.

– Точно. Ты считаешь, что все прошло нормально, что ты не стал жертвой произошедшей террористической атаки. И не знаешь, что в тебе начали тикать самые точные из известных часов – радиоактивные. Период полураспада радиоактивных веществ определен до мельчайших долей секунды… Люди годами и десятилетиями в отчаянии будут наблюдать все новые и новые результаты изотопного удара. И по ночам просыпаться в ужасе от мысли о том, что в следующий теракт они непременно вдохнут невидимую смерть своими легкими. Или их дети…

– Ожидание порой хуже смерти, – сказал Мамонт. – Шатун, а ведь в этих чертовых видеокассетах есть что-то такое, что может нарушить планы Марида.

– Иначе он не устроил бы перед акцией все эти погони и бойню… Надо же, все уперлось в вороватого беглого прапорщика.

– Это хорошо, что он такой шустрый оказался, – резонно отметил Мамонт. – Иначе люди Марида уже нашли бы его. И тогда нам точно ничего бы не светило.

– Это да… Ну где его искать?! И сколько времени у нас осталось?!

Они знали, что рано или поздно Жавин попадется в расставленные сети. Только после определенного мига он будет уже не нужен никому, кроме своих кредиторов.

Шатун с Мамонтом прошлись по основным контактам беглеца. В средствах не стеснялись, угроз не жалели, выворачивали всех свидетелей наизнанку с пролетарской непримиримостью. Они уперлись в стенку. Ничего, кроме ощущения бессилия. И это ощущение бесило. Вытягивало жизненные силы и надежды. Окрашивало мир в серые тона, как та туча, которая наползала на город.

Шатун вытащил служебный коммуникатор, куда у него были забиты сведения о связях фигуранта, которые необходимо доработать. Но у него была четкая уверенность, что все это пустое. Что нужен какой-то оригинальный ход. Вон подручная Марида проявила смекалку, отправив жену Зотова на больничную койку и выманив его как на приманку. Жестко, эффективно… Шатун готов был отправить в больницу или на тот свет кого угодно, но прапорщика этим не выманишь. Ему на всех плевать. И он панически боится возвращаться…

– Ну что, поехали, – кивнул Шатун.

– Поехали. – Мамонт повернул ключ зажигания.

Запиликал коммуникатор. На экране появился код, означавший, что звонит оперативный координатор штаба операции.

– Я слушаю, – произнес Шатун, внутренне подобравшись. Такой звонок означает важные новости.

– Второй, – произнес офицер штаба. – Кажется, ваш фигурант нарисовался.

Я встретил Робина в аэропорту. В толпе людей, вышедших из здания аэровокзала, он выглядел одним из самых безобидных. Невысокий, лысоватый, полноватый, с добрым лицом и наивными глазами, он чем-то напоминал Чебурашку.

Есть анекдот, как Чебурашка насмотрелся американских боевиков и кричал: «Всем встать, руки вверх, я Чебуратор». Примерно таким боевым Чебуратором и был Робин. Он был лучшим снайпером, которых я видел на своем веку. Выносливый, крепкий боец, он являлся очень опасным противником. И он был моей правой рукой.

Развязка близка. И мне рядом нужен Робин. С ним мы горы свернем.

Я направился к нему, обнял, взял его сумку:

– Дай поработаю носильщиком для старого друга.

– Ну, давай, – снисходительно позволил он.

Мы сели в мою черную «Ауди». По дороге я разъяснил Робину те детали ситуации, о которых он еще не знал.

– Значит, Комбинатор считает, что кризис грянет со дня на день, – подытожил Робин мою речь.

– Считает, – кивнул я.

– Этому астрологу-самоучке можно верить. – Робин помрачнел. – А мы еще так и не вышли на цель.

– У Шатуна с Мамонтом кое-что нарисовалось. Тут тоже ситуация на месте не стоит. Но нужно что-то большее, Робин. Иначе бомба рванет.

– На крайний случай введем чрезвычайное положение и перетряхнем весь город. Вывернем наизнанку каждого гастарбайтера и подозрительную личность.