– Hi! Howling Howl forever. Does it ring a bell?[18]

– Espera![19]

– А ты хорошо английский знаешь, – одобрила Ника, прочитав послание. – А почему он по-испански отвечает?

– Мы с ним на смеси английского и испанского общаемся, – объяснила я. – Испанский – легкий, Санни меня быстро ему научил. Он вообще классный парень.

– Так-так… У Славы конкуренты?

Я не успела ответить – послышалось «тук-тук». Стучат в «аську»? Нет, в дверь! Я вскочила и впустила Ботаника с Нонной, держащихся за руки.

Вероника с усмешкой оглядела очередную оригинальную одежду Нонны – зеленый плащ с огромным карманом на спине и сапоги с оранжевыми платформами.

– Слава остался в Звенигороде, поздно уже, – сказал Ботаник, усаживаясь на пол и пододвигая кресло Нонне, – а у нас новости.

– Родители Антона передали деньги, – сообщила Нонна.

– Как? – спросила Ника.

– Вы не поверите. Они должны были бросить мешок с деньгами в моторную лодку, не подходя к ней ближе чем на метр. Родионовы так и сделали. Вдруг лодка взяла и сама выплыла на середину реки. Потом скрылась из глаз. Милиция даже не успела сообразить, что происходит. Наверное, за рулем прятался тот преступник, что меньше ростом.

– А Антона вернули? – спросила я.

– В том-то и загвоздка, что нет. Ни Антона, ни новых писем. Просто издевательство! Редькин ныл сегодня целый час.

– И как тебе удалось отвязаться от Вредькина?

Нонна плюхнулась в кресло и улыбнулась.

– Меня спас Сережа. Расскажи сам!

– Я подошел к ним, – начал Ботаник, – и признался, что слышал часть беседы о моторной лодке. А потом невинно поинтересовался, почему милиция не стала преследовать лодку. Редькин растерялся и забормотал про отсутствие плавсредств. «Тогда почему вы не передали ее номер речным постам?» – спросил я. Редькин еще больше растерялся, потом сразу разозлился и ретировался. А на прощание панибратски похлопал Нимфанонну по спине.

– Главное, мы от него избавились, – ликовала Нонна, – и получили пароль. Редькин сказал, что в милиции на этот пароль ничего не нашли. Все ходы ведут к японской анимации, а там таких фразочек тысяча. Они, короче, его зацепкой не считают.

Она вытащила из руки Ботаника косичку и зачем-то завязала ее узлом. Не в силах наблюдать за их нежными взглядами, Вероника отвернулась к компьютеру.

– Гайка, тебе кто-то пишет, – буркнула она.

– Санни отвечает. Слушайте, я переведу. Так… «На нашем сайте был один мастер, который называл себя «Howling Howl». По-моему, у него даже было что-то вроде логотипа на рисунках – «howling howl forever». Но почему-то на сайте я не нашел его…»

– Что значит – «мастер»? – спросила Нонна.

– Мы рисуем комиксы и выставляем их, – объяснила я. – Мы с Санни – просто художники. Те, чей уровень мастерства выше нашего, называются мастерами. Есть еще супермастера, но они, как правило, профессиональные художники.

– К вам заходят и профессиональные художники? – с уважением спросил Ботаник.

– Конечно. Дают мастер-классы или устраивают конкурсы, – кивнула я, загружая сайт «Создай комикс».

– И как твой Санни тут ориентируется? – удивилась Ника. – Он что, по-русски понимает?

– Нет, наш сайт можно смотреть и на других язы… Ой!

– Что случилось? – спросила вся троица хором.

– Интернет отключили! – воскликнула я, огорченно глядя на половину сайта, которая успела загрузиться. – Только не сейчас! Он ведь так нам нужен!

В дверь постучали, но заходить не стали.

– Папа намекает, что ночь настала, – прошептала я.

– Тогда расходимся, – поднялась с места Нонна. – А ты попробуй еще раз чуть позже подключиться. Вдруг получится?

Я вышла проводить друзей в коридор и вдруг заметила, что в кармане у Нонны на спине что-то помигивает.

– Нонна! – окликнула я девушку. – У тебя телефон горит в кармане.

– Где? – не поняла Ноликова.

– На спине.

– Но карман декоративный. Я в него ничего не кладу. Тебе показалось.

– Нет, правда горит.

Я приблизилась к ней. Засунула руку в карман. Нащупала какое-то устройство и вытащила его.

– Что там? – спросил Ботаник.

Вероника включила свет. Мы склонились над устройством.

– Это «маячок», – сообщила Вероника, – я видела такой в фильме с Брюсом Уиллисом.

– Преступники! – воскликнула я. – Они засунули Нонке в карман «маячок»! И теперь знают, где мы находимся.

– О, боги Рима и Греции! – завопил Ботаник. – Надо звать на помощь! Злобные данайцы использовали Нонну как троянского коня!

Парень бросился к телефонной трубке.

– Не надо никого звать, – мрачно сказала Нонна, – никакой я не конь. И никакие это не данайцы, а Редькин. Сунул мне «маячок», чтобы отслеживать мои передвижения. Приревновал к Сережке.

– Почему ты думаешь, что он? – спросила я.

– А помнишь, Сережка сказал, что он меня панибратски по спине похлопал? А раньше так никогда не делал. Тогда, видимо, «маячок» и пристроил.

– Давайте его Супербяке прикрепим, – предложила я, разозлившись, – пусть Редькин за ним следит.

– С милицией шутки плохи, – вздохнула Нонна.

– Тогда носи «маячок» сама, – сказала ей я. – А завтра посоветуемся со Славой и что-нибудь придумаем. Сейчас главное – сосредоточиться на поисках преступника.

Мои друзья ушли. Я закрыла за ними дверь. Развернулась. И столкнулась с папой. Ой! Я совсем про него забыла!

Папа молча смотрел на меня. Я поняла – он все слышал.

– Преступники? – повторил папа. – Шутки с милицией? Вы занимаетесь расследованием?

Я кивнула. Глупо было бы отрицать.

– Тебе все понятно? – спросил папа.

Я опять кивнула. Да, понятно. Из номера я больше не выйду. Я так расстроилась, что надела пижаму со спящей Пуккой и надписью «I’m so tired»[20]и легла спать. А что еще можно делать в гостиничном номере без Интернета? Мы почти распутали преступление, но самое главное теперь произойдет без меня.

Любимая пижама не помогла: ночью я спала плохо. Меня преследовал сон: под пение цикад за мной носилась клюка бабушки Ботаника и норовила пульнуть мне в спину горохом. Горох засвистел. Я подпрыгнула и открыла глаза. Свист не исчез. Я накинула на пижаму «кенгурушку» и вышла на балкон. Свежий утренний ветер растрепал мои волосы. Внизу стоял Слава в окружении остальных.