Запись беседы (продолжение)

М: Жизнь пошла как обычно. Бенни ходил в школу, Лиллан в садик. Осень 2005 года. По утрам, как всегда, сплошной стресс: гимнастические принадлежности, балетки… Если у вас есть дети, вы понимаете, о чем я.

ЙС: Нет, детей у меня нет. К сожалению.

М: Неважно. Беличье колесо. Пазл человеческого существования… из чего он только не складывается. Конторская жизнь. Иногда я садился на велосипед и уезжал на ланч куда-нибудь подальше. В «Клару», например.

Все бухгалтерские книги предприятий, которые мы обслуживали, лежали в папках на полках. Но истинная бухгалтерия, разумеется, была в компьютерах, зашитых двух– или трехступенчатым кодом. С первой ступени даже «Виндоус» не откроешь.

Короче говоря, мы обеспечивали фирмам контакты с банками. Контакты, конечно, своеобразные… Надо было сделать так, чтобы не возникало вопросов по поводу крупных наличных вкладов и изъятий, аренды двадцатипятиметровых яхт на Мальте, «Хаммеров» в Стокгольме… я даже не говорю о странных обедах в «Заранде» в Пальме – семь тысяч евро за столик.

Мы переводили деньги на счет в Эстонии, а оттуда те же деньги шли в обменные конторы в Стокгольме. Иногда в банки Люксембурга, Дубая, Гонконга, островов Чаннел у побережья Калифорнии. Это еще до того, как Европейский Союз заставил все эти веселые банки приподнять завесу над своими махинациями.

Все шло по моей схеме. Выставлялись фактуры крупным строительным компаниям… эти фактуры идут у них тысячами, чтобы их проверить, надо нанимать целый штат ревизоров, так что иной раз оплатить странную фактуру – дешевле обойдется. То же самое с ресторанами. Мы приглядывали за черным налом и «белыми» декларациями. Я организовывал доверенности разным смурфам[46] и открывал на их имя счета. Сочинял протоколы собраний акционеров и управленцев. Максим щедро снабжал меня именами смурфов, готовых за бутылку поставить свою подпись на чем угодно. И подтвердить ее подлинность. Регистрировали их официально, в Промышленной палате. Таким образом, через несколько недель мое имя не числилось ни в одной деловой бумаге.

Займы, лизинги… Помню, вел переговоры с хозяином огромной виллы в Пальме – не сдаст ли он ее одной из компаний? В общем, все катилось, как хорошо смазанный подшипник.

Но это не все. Я крепко запомнил доморощенный афоризм Себбе: «В этом мире всегда желательно иметь крючок на приятеля».

Именно по этому принципу они меня и подловили, я был у них на крючке. А почему бы и мне не найти подходящий крючок?

И я начал потихоньку собирать на них материалы. Тайно купил компьютер – думал: вот оно, мое страхование жизни. Копировал, складывал в каталоги все, что могло представлять хоть какую-то ценность. Имена клиентов, номера банковских счетов, теневые предприятия, хитрые транзакции, ссылки на нашу криптографическую бухгалтерию. Помню, я тогда решил, что крючочков много не бывает. Чем больше, тем лучше.

ЙС: И где вы держали этот взрывоопасный компьютер?

М: Этот компьютер был моей единственной гарантией, как вы понимаете. Но он же причинил мне куда более серьезные неприятности.

ЙС: Очень бы хотелось на него посмотреть.

М: Рад бы показать… но его у меня уже нет. Подождите, доберусь и до него.

Через несколько месяцев позвонил Себбе – предложил увидеться в «Кларе». «Не по делам, – добавил он. – Просто развлечемся немного».

Я сказал Сесилии, что приду поздно.

– Работа, как всегда?

– Нет, на этот раз не работа. Встреча с моими старыми приятелями по покеру.

Сесилия нахмурилась.

– Я и не знала, что вы встречаетесь не только за столиком.

Повернулась и начала натирать мойку.

– Беньямину надо на футбольную тренировку после школы. Можешь собрать его бутсы и одежду?

Я, ни слова не говоря, начал складывать сумку. И тут пискнул мой мобильник – он лежал на кухонном столе. Сесилия взяла его, протянула мне и автоматически нажала на кнопку.

По кухне словно пронесся ледяной ветер. Она уставилась на меня.

– Что это значит?

Я посмотрел на дисплей. Эсэмэска.

Увидимся вечером? Чмок-чмок. Микаэла.

ЙС: Замечательно… (Смех.)

М: Мне было не до смеха. Сесилия не отдавала телефон, молча смотрела на меня. Что ей сказать? Может, признаться во всем? Сказать, в какую передрягу я угодил? Что вынужден работать на главарей стокгольмской мафии? Что занимаюсь отмыванием неизвестно откуда взявшихся, более чем сомнительных денег… Сесилия никогда бы не поверила… к тому же незачем грузить ее моими проблемами. Надо решать их самому. И ее не втягивать.

Я взял телефон и спокойно сказал:

– Микаэла – крупье в клубе. Ребята пригласили и ее тоже.

Сесилия удивленно подняла брови:

– Я думала, только мужики этим занимаются.

– Не только… ты же сама за равные права женщин, – неуклюже пошутил я, моля бога, чтобы она прекратила расспросы.

…Я бывал в «Кларе» едва ли не ежедневно. В их конторе в задней комнате. Днем, иногда вечером, но всегда в будни. А в тот день была суббота, дело шло к полуночи. Странно было встретиться с Микаэлой. Мы никогда не виделись в такой обстановке, но я был спокоен – ей я никогда и ничем не навредил.

У ресторана, как всегда, толпилась очередь. Кто-то рвался вперед, его оттаскивали, то и дело возникали мелкие потасовки. Крик, шум, вахтеры с улитками в ушах. Я заметил, что охранники никогда и никому не смотрят в глаза.

Это был совершенно чуждый мне мир. Я даже сомневался, впустят ли меня и как это будет выглядеть. Не начистят ли часом физиономию.

Кто-то положил мне руку на плечо. Я оглянулся – Максим. Он подмигнул, взял меня за руку и начал протискиваться через толпу, как ледокол. Или как Моисей из Ветхого Завета, перед которым послушно расступились воды Красного моря. Я следовал в кильватере.

Швейцары в темных костюмах и лаковых перчатках стояли в углу и окидывали подозрительным взглядом каждого нового посетителя. Девушки с украшенными монограммами знаменитых фирм сумочками проходили мимо кассы, ставя ноги по линии, одну перед другой, как на показах мод. «Кэтуок»… они, похоже, даже не замечали окружающих.

Лестницы, тесные коридоры. Опять охранники. Опять лестницы. С красной дорожкой.

Хрустальные люстры, серебряные ведерки с шампанским… куда я попал? Мне казалось, что я знаю это заведение, но тут был впервые.

Девушка танцует на стуле. Музыка… негромкая, но слышно каждую ноту, каждый щипок контрабаса, каждое прикосновение к маракасам… вкрадчивая и волнующая. Стереооборудование, должно быть, стоит немереных денег. Как новый «Порше», а то и дороже.