Он продолжал играть с ней, заставляя вздрагивать и стонать, и тянул сладкую пытку до той минуты, пока Ева не забилась в исступлении. Ее крики удовольствия были лучше самой прекрасной музыки, уже только от этого можно было кончить.

— Милая моя, — прошептал Макс, когда девушка расслабилась и замерла перед ним. Такая красивая, разгоряченная, она все еще прислушивалась к отголоскам только что испытанного наслаждения.

Задранная футболка сбилась комком почти на Евиной шее. Макс наклонился и уткнулся лицом в горячий живот, осыпал его поцелуями, потом приподнял обмякшую Еву за плечи и прижал к себе. Глаза у нее все еще были пьяные…

Ева обвила его шею руками, а он, сунув ладони под ее ягодицы, заставил соскользнуть со стола прямо на его член — буквально надел ее на себя и тут же запрокинул голову и едва не зарычал от удовольствия.

Евины ноги обхватывали его талию, девушка была совсем легкой, поэтому ему не доставляло никакого труда держать ее на весу, помогая ритмично двигаться вверх-вниз. Каждое движение на шаг приближало его к вратам рая, и наконец это произошло… Макс взорвался, он улетел в открытый космос, перед глазами запылали звезды, мириады галактик в одно мгновение закрутились вокруг него в диком танце…

Каждый раз, испытывая оргазм с Евой, он думал, что это как откровение, как новое рождение — настолько яркими были ощущения.

У него в руках было настоящее сокровище… И он, дебил, все прое**л!

Как он обидел Еву…

Такое не прощают.

*****

Наконец, созрело решение, и Макс отправился к другу.

По дороге в бизнес-центр, где располагался офис Егора Буланского, он завернул в супермаркет и купил бутылку элитного коньяка, банку соленых огурцов, корзинку клубники и хумус.

Тетенька на кассе отсканировала набор с некоторым удивлением…

— Коньяк тебе, остальное для Полины, — сказал Шведов другу, устраиваясь в кожаном кресле в его кабинете.

— Спасибо, чувак, — сказал Буланский, одобрительно рассматривая коньяк. — Только наши вкусы уже изменились. Последние пять дней Поле постоянно хочется персиков и скумбрии горячего копчения. Только так, не иначе.

— Обалдеть. — Шведов задумался. — Это всегда так с беременными?

— Да фиг его знает. У меня это первая беременная!

— Так у твоего брательника трое детей. Племяшка заводная, совсем мелюзга, ты с ней постоянно возишься. Анжела.

— Моя любимица, — расплылся в улыбке Егор. — Классная козявочка.

— Ну вот. Неужели не помнишь, как невестка недавно была беременной?

— Да, помню, Андрюха тоже носился кабанчиком, желания удовлетворял. Но я не вникал, меня это не касалось. А теперь — извольте в два часа ночи обеспечить персиками и скумбрией горячего копчения. Вынь да положь! В два. Часа. Ночи.

— Справляешься?

— Куда деваться! А у тебя почему опять рожа недовольная? Что стряслось, Макс?

— С девушкой поссорился. Обидел ее, — тяжело вздохнул Шведов.

— Эх, что ж ты так… А что у вас произошло?

— Да я по ходу реальный придурок.

— Знаешь, как-то я совсем этого не замечал!

— Спасибо, друг! Но на этот раз я капитально накосячил. Вот скажи мне… Вы с Полиной из разных социальных слоев. Она простая девчонка, а ты золотая молодежь, наследник.

— И? — напрягся Егор.

— И все у вас чудесно.

— Да.

— А если наоборот? Я — необразованное быдло, а Ева — девушка из высшего общества. Училась в колледжах европейских, в Сорбонне… Знает языки, разбирается в художественных течениях, в метахренизмах всяких…

— Мета… что?

— Метахренизм, течение такое современное.

— Эм… Не знаю.

— Вот видишь! Даже ты не знаешь. А мне уж куда, с моим-то свиным рылом?

— Хорошее у тебя рыло, совсем не свиное, симпатичное! А в этом костюме ты вообще звезда. Зачем ты на себя наговариваешь, чувак?

— Не отвлекайся, Егор! В общем, есть ли у меня шанс, а?

— Безусловно.

— Думаешь?

— Однозначно. Любая девушка не устоит перед хорошим сексом и заботой. Вот она, волшебная формула, учись, сын мой: хорошо трахай и решай все ее проблемы, вплоть до самых мелких. И девочка твоя навечно. Проверено на себе.

— Ну, трахать, это пожалуйста, — оживился Шведов. — И проблемы решать — тоже. Но… У меня же была Светка. И что?

— Про Светку даже не вспоминай. Тебе пи***ц как не повезло, ты нарвался на с*ку, а от этого никто не застрахован. К тому же, когда это было! Сто лет назад. Сейчас ты гораздо опытнее и разбираешься, ху из ху.

— Да вот, видимо, не очень, — вздохнул Шведов. — Так и не научился я в женщинах разбираться… Светку считал ангелом, а она была прожженной стервой. И наоборот. Ангела не разглядел…

— Это хреново.

— Слушай, еще вопрос. Я поручил своему безопаснику пробить информацию о семье Никитских. Но этот олень ни х** не сделал. Сможешь помочь, Егор?

— Предварительно надо вникнуть.

— Вот, смотри, что мой тунеядец нарыл, — Шведов шлепнул на стол тонкий файл. — Фигня какая-то. Не верю. Ты же недавно расследовал крупную подставу в вашем холдинге?

— Да, было дело.

— Справился?

— Угу. — Егор полистал файл. — Хорошо, напрягу людишек, пусть поработают.

— Спасибо. Дай пять!

— Не благодари заранее.

…Макс ехал в свой офис, смотрел на капли дождя на лобовом стекле автомобиля и размышлял о том, что, наверное, все зря. Чего уж теперь суетиться… Он ужасно оскорбил Еву, унизил ее…

В принципе, он вел себя по-хамски с самого начала их странных отношений. Только тем и занимался, урод, что обижал бедняжку!

Проклятые деньги, из-за них все испорчено. Ведь все могло бы сложиться иначе — нормально, по-человечески…

Макс вспомнил их первую встречу: они с Евой поругались на улице, она сделала ему замечание. После этой стычки вполне можно было бы помириться. Он извинился бы перед хорошенькой куколкой, которая сразу произвела на него впечатление, зацепила чем-то, взволновала. Он попросил бы прощения и назначил свидание.

Вполне себе романтическое знакомство! Как в фильмах!

Но тут возникла долговая расписка…

Осень началась с солнечных деньков, но затем погода опять испортилась.

С утра моросило. Ева крутилась перед зеркалом, собираясь отправиться на работу. Сегодня выбрала синюю юбку-карандаш и шелковую черную блузку с пышными бантом. Эффектные и жутко дорогие брендовые вещи, купленные в Париже, в Galeries Lafayette. Но… три года назад. Мишель презрительно сморщила бы носик — да как ты можешь носить вещи из старых коллекций! Когда-то Ева и сама не надела бы платье предыдущего сезона. А сейчас это все кажется сущей ерундой.