Я покопалась в своей памяти и без всякой ра­дости смоглаубедиться, что убили Веру в ночь мое­го визита. Валерка сказал, скорее ближе кутру, но если действительно принять во внимание холод в комнате, может, ираньше. Значит, почти сразу пос­ле моего ухода. Она ждала гостя и торопилась вы­проводитьменя. Когда я позвонила, у нее точно кто-то был, но она этого человека небоялась, ско­рее всего, с ним они и выпивали на кухне. Или со мной…

– Пальчики могут быть мои, – осчастливила яВешнякова.

– Час от часу не легче, – фыркнул Артем и таквзглянул, что мне оставалось лишь одно: пожать плечами: мол, а что поделаешь?

Тут я подумала о Лялине и затосковала. Много добрых слов яуслышу от своего старшего товарища. Сначала Райзман, теперь Вера… Еще одинтруп, и все благодаря моей глупости.

Лялин не замедлил объявиться, приехал ко мне вечером инелицеприятно высказал все, что думает. Но так как я была готова к нагоняю, топринимать близко к сердцу его слова не стала.

– Ты за собой “хвоста” не приметила? – выпивконьяку и подобрев, поинтересовался он. Вопрос подвиг меня на глубокиеразмышления.

– Считаешь, убийца бродит за мной и убирает свидетелей,при этом пытаясь подставить меня?

– А ты что считаешь? – начал вредничать Ля­лин.Тут я и вспомнила про “БМВ”. У Лялина мой рассказ вызвал скрежетзубовный. – И ты, заметив тачку, преспокойно поехала домой? – вродебы не поверил он.

– Я ей позвонила, У нее был гость, я слышала, как она ккому-то обращалась, не похоже, что она чего-то опасалась.

– Но чемодан все-таки собрала.

– Если ее пристрелил этот гость, то не сразу. А Валеркаутверждает, что убил он ее в прихожей.

– Значит, дядя собрался уходить и вдруг решил, чтооставлять подружку в живых не резон.

– Тогда в какой момент она начала собирать ве­щички? Доего прихода или при нем?

Тут мне в голову пришла еще одна мысль, и я кинулась звонитьВешнякову. Несмотря на поздний час, он был еще на работе.

– У тебя что, озарение? – спросил он без вся­когонамека на любезность.

– Вроде того, – не стала я спорить, раз ужвыходило, что моим друзьям от меня одно беспокойст­во. – Меня интересуетее чемодан, точнее, его содержимое.

Артем задумался, не зная, как отнестись к моим словам.

– Тряпки там были, обычные бабские тряпки.

– Мне надо еще раз побывать в квартире, – сказалая твердо. Артему это не очень понравилось.

– Может, объяснишь, в чем дело? – ворчливопоинтересовался он.

– Сначала мне надо взглянуть, может, мои до­гадки грошаломаного не стоят.

Лялин прислушивался к разговору с интересом, но вопросовзадавать не стал. Поехал со мной. Ар­тем ждал нас возле дома Веры, выглядел онтак, точ­но часа три провел у зубного врача.

– Иметь с ней дело – не сахар, – с сочувствиемсказал ему Лялин, но лучше бы он молчал, Артем махнул рукой и повел нас вквартиру.

Чемодан все еще валялся между кухней и столо­вой, япристроилась возле него на корточках и тща­тельно проверила вещи, потом прошлав гардероб­ную Веры. Одежда висела на плечиках ровными ря­дами. Человеком онабыла аккуратным и за своим гардеробом следила. Впереди легкие и вечерние пла­тья,далее костюмы и у противоположной стены две шубы в целлофане. Ближе к двериболтались пустые вешалки.

Лялин всегда соображал быстро и сейчас усмех­нулся.

– И чего вы такие радостные? – съязвил Артем.

– Где ее сумка? – спросила я.

– Чемодана тебе мало? – продолжил язвитьВешняков. – Сумок у нее десяток, можешь взгля­нуть.

Сумок было даже больше, стояли на полке в гар­деробной, авнизу коробки с обувью. Надо полагать, сумки она подбирала в тон обуви, будучиженщиной элегантной, а главное – не бедной.

Я вышла в прихожую, туфли возле вешалки и сумка тут же,рядом.

– Там всякая ерунда, – буркнул Артем. – Ко­шелек,косметичка…

– Сколько денег в кошельке?

– Тысячи полторы. Скажи, что тебе надо?

– Никуда уезжать она не собиралась, – вздох­нулая. Артем взглянул на Лялина, словно ища у не­го поддержки, но тот согласнокивнул.

– Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы по­нять…

– Видно, я совсем идиот, – начал злиться Ар­тем.

– Нет, просто ты мужчина, – сообщила я.

– А Олег, девица на выданье? – съехидничал он.Лялин демонстративно отвернулся, не желая участвовать в перепалке.

– Не злись и послушай, – попросила я, пре­краснопонимая, как действую ему на нервы. – Я при­езжаю к Вере, задаю всякиевопросы, она испуга­лась, хотя испуганной мне не показалась. Но, до­пустим, всеже испугалась и решила покинуть город. Достала чемодан, заметь, их два: черныйи бежевый. Она берет черный, хотя сейчас лето, и, по идее, она должна взятьбежевый.

– Может, ей было не до цвета чемодана?

– Такие вещи женщины, вроде Веры, проделы­ваютмашинально. Идем дальше. Допустим, ты хо­чешь побыстрее смыться. Что возьмешь впервую очередь?

– Деньги и документы, – пожал плечами Ар­тем.

– Точно. А они лежат на полке в гостиной. Кре­дитки,документы и деньги. В чемодане совсем нет белья. Зато куча платьев, в основномна выход, из шифона и шелка. Почему?

– Потому что они висели на плечиках ближе кдвери, – вздохнул Артем и тут же добавил: – Убий­це зачем-то понадобилось,чтобы мы решили, что она собралась в дорогу.

– Иногда полезно послушать женщин, – под­дакнулЛялин.

– Конечно. Мне бы, например, и в голову не пришло… Аесли она так торопилась, что хватала первое, что под руки подвернулось? –решил не сдаваться Артем. – Так была напугана…

– Но не после встречи со мной, – возразилая. – Если она была так напугана, что не сообразила первым делом взятьденьги и паспорт, то не стала бы тратить время на гостя.

– Она могла испугаться после встречи с ним. Поговорив стобой, ничего опасного для себя она не усмотрела, а вот он объяснил ей, чтооставаться ей здесь не стоит, и она побросала вещи в чемодан…

– Ему это не понравилось, и он ее пристрелил, –закончил Лялин.