Приходится работать с тем, что есть.

«Конечно, собаки кусали людей, – сказал Уокер, возвращаясь в прошлое на двадцать лет назад. – Я бы сказал, раза два или три точно. Но ведь лучше один раз увидеть, душа моя». (Уокер делал подобные признания в отношении и других известных фотографий протестующих, по которым ударили водометы Коннора. Люди на фотографиях, говорит он, оказались случайными зрителями, как Гадсден, не демонстрантами. Они всю первую половину дня – типично влажного для бирмингемской весны – простояли возле Баптистской церкви 16-й улицы. Им было жарко. «Они собрались в парке, в тени. А пожарники установили водометы в двух углах парка, один на Пятой улице и один на Шестой. А настроение у всех было приподнятое, веселое. Среди наблюдавших не было агрессивно настроенных, они так долго прождали, да и смеркаться уже начало. Поэтому кто-то бросил кирпич, просто как бы намекая: «Открывайте краны. Открывайте краны». И «Бык» Коннор так и сделал, ведь кто-то бросил кирпич, понимаете. И вот эти люди принялись танцевать и резвиться в струях воды. Эта известная фотография, где они держатся за руки, они просто баловались, пытаясь встать [неразборчиво]. Некоторых вода сбивала с ног. Они поднимались и снова бежали, а она распластывала их по тротуару. Тогда подтянули шланг с другого угла, и вместо негров [неразборчиво] они побежали к шлангу. Это был, это был праздник для них. И так продолжалось несколько часов. Это была просто шутка. Все в хорошем настроении и добром расположении духа. Никаких язвительных комментариев даже со стороны черных зрителей, что для меня служит примером перемены в настроениях. Если раньше негры были напуганы одним только видом полицейских и водометов, то в тот день они совершенно их игнорировали. Превратили все в шутку».)

И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их.

Книга Екклесиаста 9:11

1.

Розмари Лолор отпраздновала свадьбу незадолго до начала волнений в Северной Ирландии. Они с мужем только что купили дом в Белфасте. У них родился ребенок. Стояло лето 1969 года, и католики и протестанты – две религии, которые никак не могли ужиться на протяжении истории страны, – пошли войной друг на друга. Начались взрывы и массовые беспорядки. Военизированные банды протестантов – так называемые лоялисты – рыскали по улицам, поджигая дома. Лолоры были католиками, а католики в Северной Ирландии всегда относились к меньшинствам. С каждым днем их страх становился все сильнее.

«Я возвращалась вечером домой, – рассказывает Лолор, – а на двери надпись “Тиги, убирайтесь”. “Тиги” – оскорбительное название ирландских католиков. Или “Папе здесь не место”.

Как-то вечером, когда мы были дома, нам на задний двор бросили бомбу. На наше счастье, она не взорвалась. Однажды я постучалась к соседке, но оказалось, что та уехала. В тот день многие уехали. Поэтому, когда мой муж Терри пришел домой с работы, я спросила: “Терри, что здесь творится?” А он ответил: “Нам грозит опасность”.

Тем же вечером мы уехали. У нас не было телефона. Вы знаете, все это происходило еще до появления мобильников. Мы вышли на улицу. Внутри все сжималось от страха. Я положила сына в коляску. Снизу у коляски имелась корзина, и мы до отказа заполнили ее вещами, которые смогли забрать для себя и ребенка. Терри сказал мне: “Ладно, Рози, мы спокойно пойдем и будем всем улыбаться”. Я дрожала. Мне было всего девятнадцать, мать-подросток, еще девочка, только что вышла замуж, ребенок, новая жизнь, новый мир. А у меня могли это отнять. Понимаете? И я не могла помешать. Страх – ужасное чувство, а я тогда была безумно, безумно напугана».

Самым безопасным известным им местом был полностью католический район Бэллимерфи в Западном Белфасте, где жили родители Лолор. Но у них не было машины, а учитывая беспорядки, ни один водитель такси не отваживался ехать в католический район. Наконец им удалось обманом остановить такси, объяснив, что у них болен ребенок и им нужно в больницу. Закрыв дверь, Терри сказал водителю: «Отвезите нас в Бэллимерфи». Но водитель отказался. Но тут Терри достал кочергу, приставил ее к голове водителя и приказал: «Поезжай». Водитель довез их до окраины Бэллимерфи, остановился и произнес: «Можете проткнуть меня этой штукой, но дальше я не поеду». Лолоры схватили в охапку ребенка и свои пожитки и кинулись бежать со всех ног.

В начале 1970 года ситуация обострилась. На Пасху в Бэллимерфи вспыхнули массовые беспорядки, и на помощь была призвана британская армия: улицы патрулировали бронеавтомобили с колючей проволокой на бамперах. Лолор приходилось проходить с коляской мимо солдат, вооруженных автоматами и гранатами со слезоточивым газом. Однажды в выходной в июне в соседнем районе вспыхнула перестрелка: группа вооруженных католиков остановилась посреди дороги и открыла огонь по случайным прохожим-протестантам. В ответ протестанты-лоялисты сожгли католическую церковь возле доков. Вооруженная стычка, унесшая несколько жизней, продолжалась пять часов. По всему городу слышалась стрельба. К концу выходных было убито шесть человек, более 200 получили ранения. Прилетевший из Лондона министр по делам Северной Ирландии оценил масштабы хаоса и немедленно вернулся в самолет. «Ради Бога, принесите мне широкий скотч, – попросил он, закрыв лицо руками. – Какая же кошмарная страна».

Через неделю в Бэллимерфи появилась женщина по имени Хэрриет Карсон. «Она прославилась тем, что ударила Мэгги Тэтчер сумочкой по голове в здании городского совета, – рассказывает Лолор. – Я знала ее в детстве. Хэрриет расхаживала, ударяя друг о друга крышки от кастрюль и выкрикивая: “Выходите, выходите, выходите. В Лоуэр-Фоллсе убивают людей”. Она все кричала и кричала. Я подошла к двери. И вся семья собралась. А Хэрриет кричала: “Они заперты в домах. Их дети не могут получить молоко, у них нет хлеба, не с чем даже выпить чаю. Выходите, выходите, мы должны что-то предпринять!”»

Лоуэр-Фоллс – полностью католический район, вниз по холму рядом с Бэллимерфи. Лолор ходила в школу в Лоуэр-Фоллсе. Там жил ее дядя и многочисленные кузины и кузены. В Лоуэр-Фоллсе она знала столько же людей, сколько и в Бэллимерфи. Британская армия во всем районе установила комендантский час, пока искала незаконное оружие.

«Я не знала, что такое “комендантский час”, – говорит Лолор. – Понятия не имела. Пришлось спрашивать, что это такое. Хэрриет ответила: “Никого не выпускают из дома” – “Как же такое возможно?” Я не могла поверить своим ушам. Не могла поверить. “Что ты хочешь сказать?” – “Люди заперты в домах. Не могут купить ни молока, ни хлеба”. А солдаты британской армии врываются в дома, рыскают, ломают и крушат все подряд. Я такая: “Что?” У всех в голове пронеслась одна и та же мысль: люди заперты в домах, но там же дети. Нужно помнить, в некоторых семьях тогда было по двенадцать или пятнадцать детей. Понимаете? Вот такие дела. “Как это понимать, не могут выйти из дома?”» Люди разозлились.