— Алиса, — я мягко провожу по её волосам, пропуская шелковистые локоны сквозь пальцы. — В этом мире власть всегда будет на стороне сильнейших. Одна секунда промедления, и ты уже жертва, а не хищник. Звери или люди — не важно. Правила остаются неизменными на протяжении веков. Если ты на верхушке пищевой цепи или социальной лестницы, никто и никогда не посмеет диктовать тебе условия и посягнуть то, что тебе дорого. К тому же, победитель всегда прав, согласна?

— Всегда найдется тот, кто окажется сильнее, — она разворачивается ко мне лицом, упираясь ладонями в мою грудную клетку.

— Я к этому готов, tatlim, — наши глаза встречаются в безмолвном зрительном поединке. Она встревожена и растеряна и прямо сейчас отчаянно пытается понять и уложить в голове смысл моих внезапных откровений. Со временем у нее все получится. Я уверен в этом.

— Ты сейчас точно такой, как тогда, — произносит Алиса, скользнув изучающим взглядом по моему головному убору и кандуре. — В шатре отца, когда мы встретились первый раз, — смущенно поясняет она. — Ты напугал меня до трясучки. Я потом несколько часов не могла отойти от стыда и шока.

— А говорила, что не помнишь меня, — замечаю с легкой улыбкой, приподнимая пальцами внезапно опустившийся подбородок. — Ты такая красивая была, tatlim, — понизив голос до полушепота, ласково касаюсь приоткрывшихся губ. Непроизвольный приглашающий жест, говорящий о многом. В голубых кристально-прозрачных глазах вспыхивает томление, ожидание с толикой тревоги и опасения. — Дерзкая, смелая, дикая, но такая непозволительно юная. Знаешь, о чем я тогда подумал?

— О моей тигрице? Насколько я помню именно она тебе приглянулась.

Я мягко смеюсь, отступив на шаг назад. Но не успевает она выдохнуть и расслабиться, как  я снова, обвиваю рукой её за талию и привлекаю к себе.

— Ты подумал, что нашел идеальный способ заполучить нас обеих в свой зверинец, Ран.  — с горечью произносит Алиса. — Ты преуспел. Мы здесь, принадлежим тебе. Доволен?

— Да, — не считаю нужным лукавить. Склонившись к её лицу, едва касаюсь горячих губ. — И никто не сможет посягнуть на то, что мне дорого, tatlim.

— А если оступлюсь, пристрелишь, как Шайлу?

— Нет, — обхватив её скулы, отрицательно качаю головой. — Посажу в вольер и повешу огромный замок снаружи, — добавляю с насмешливой ухмылкой.

— Ты тиран, Амиран аль-Мактум, жестокий и хладнокровный, — злится Алиса, толкая меня ладошками в грудь.

— Ты понятия не имеешь о настоящей тирании, сладкая, — заверяю снисходительным тоном. — Сегодня я устал, а завтра покажу, что такое жестокость во всей красе. Пойдем, — взяв оторопевшую от озвученных сомнительных перспектив Алисию за руку, увлекаю за собой, оставляя резвящихся Тумана и Саваж наедине. — Тебе бояться нечего, сладкая, — успокаиваю с легкой иронией в голосе.

— Ну, конечно…., — бормочет под нос Лиса. — Подожди, Ран, — она останавливается, наклоняясь за брошенным на землю платком. Испуганно подпрыгивает на месте, услышав грозный львиный рык. Обернувшись на звук, Алиса озадачено хмурится, и расцепив наши руки, прямиком направляется к вольеру с белыми львами.

— Их трое, Ран, — растерянно произносит Лиса, прижав ладошки к стеклу и пристально наблюдая за происходящим внутри. Симба и молодая самка нежатся в тени деревьев, периодически потираясь друг от друга лохматыми мордами в то время, как вторая львица, дремлет, свернувшись в клубок, на другом конце вольера. — Почему их трое?

— Для львиного прайда наличие нескольких самок на одного самца — естественное явление, — поясняю я, встав рядом с Алисой.

— Мне это известно, — раздражается она. — В прошлый раз они были вдвоем. Поэтому я и спрашиваю.

— За три года Гера не дала потомства. В неволе такие случаи не редкость, но оставлять Симбу без наследников несправедливо. Надеюсь, что новая самка окажется более плодовитой, — спокойно объясняю я очевидные вещи. — Зена здесь всего пару дней, но уже неплохо освоилась. Думаю, шансы получить пару-тройку львят очень велики.

— Ну да, освоилась, задвинув Геру подальше, — фыркает Алисия. — Кто придумывает эти дурацкие имена? Симба и Зена звучит нелепо, не находишь?

— Ты чего взбесилась, Алиса? — смеюсь я, обнимая жену за плечи. — Переживаешь, что Гера осталась не удел? Так ты ошибаешься. Она более, чем довольна, отдыхает, получив передышку. Симба весьма любвеобильный лев. Старается-старается, а все вхолостую.

Оторвавшись от стеклянного ограждения, Алисия поворачивается и устремляет на меня холодный вопросительный взгляд, значение и подтекст которого не так сложно угадать. Все эмоции написаны на бледном сердитом лице Алисы. Я намеренно молчу, жду пока она сама решится задать вопрос.

— Дайан сказала, что у твоего отца было пять жен, — Алисия, вздёргивает подбородок, пытаясь спрятать волнение за внешней бравадой. — Сейчас их осталось две. Что случилось с остальными?

— Не больше четырёх одновременно, Алиса. последние две поочередно  получили развод и вернулись в свои семьи, — непринуждённо сообщаю я.

— Почему?

— Арьян — король, ему нужны сыновья, а эти браки оказались бесплодными.

— Может проблема в нем?

— Уверен, что так и есть, — холодно подтверждаю озвученное предположение. —  Самая младшая дочь родилась от второй жены больше двадцати лет назад. Последующие три жены не смогли осчастливить отца наследниками.

— Тебе это на руку, так ведь? Ни одного конкурента на трон, — произносит Алиса, сканируя меня испытывающим взглядом.

— Точно подмечено, малышка, — с улыбкой соглашаюсь я, согнутыми фалангами дотрагиваясь до её щеки. — Нам повезло, мы и наши дети будем править Анмаром долгие-долгие годы, и это без вариантов.

— А если бы одна из жен родила королю сына… — задумчиво хмуря лоб, рассуждает вслух Алиса. — В самом начале его правления… ты думаешь, он бы признал тебя, привез сюда и сделал своим наследником?

— Других сыновей у Арьяна нет, Алиса, — резко отвечаю я. — В пятнадцать лет мне хотелось, чтобы они были, а сейчас я доволен всем, что имею и планирую извлечь максимум выгоды из своего положения.

— Когда ты собираешься представить меня ему? — внезапно спрашивает Алиса. — Пусть ты и решил, что свадебная церемония не нужна, но разве королю неинтересно посмотреть на жену своего наследника? — поясняет свой вопрос, заметив недовольство на моем лице.

— Неинтересно, Алиса, — коротко отвечаю я. Она озадаченно хмурится. — Арьян аль-Мактум не одобрял наш брак.

— Что? — ошарашено выдыхает Алисия.

— Брат твоего отца бросил тень на всю семью, связавшись с работорговцами. Король его помиловал, но осадок и предвзятость остались, — сообщаю Алисии официальную причину.

— Адам Саадат возглавляет одну из крупнейших и богатейших провинций Анмара, Амиран. Породнившись с ним, ты заручился его поддержкой в любых вопросах, — оскорбленно бросает Алиса. А вот это как раз вторая причина. — Тебе выгоден наш союз, даже не спорь.  А то, что выгодно тебе, должно быть выгодно королю.