– Поймите меня правильно, господа! Ведь Ме.209 – несерийный самолет. Два из них – скоростные машины, а две другие модификации – высотные, и оба разные. С разным оборудованием и разными характеристиками. Других летчиков на них у меня нет. Этих пришлось полгода готовить для полетов на этих машинах, а вы решили их забрать. Что вы им наобещали, не знаю, но ослаблять оборону полигона я не позволю. По данным нашей разведки в Англии, уже вылетел Mosquito PR, проходит испытания. Скоро он будет здесь. И чем его встречать?

– Граф, вы серьезно?

– Абсолютно. Мне достать его, кроме как Ме.209, просто нечем. Поэтому без равноценной замены летчиков не отдам.

– Но ведь нет налетов!

– Так и полигон не работает! Вы можете дать гарантии, что о первом же пуске тут же не станет известно противнику?

– Всю агентуру англичан вычислить невозможно, это верно. Хорошо, но провести испытания высотного костюма они могут.

– Наверное. Главное, чтобы мы не потеряли летчиков и машины благодаря этому. И наверняка это потребует доработки машины. Так?

– Так, – чуть помявшись, подтвердил штурмбанфюрер.

– Тогда тем более я не могу без разрешения рейхсмаршала снять с дежурства высотные истребители. Требуется совместить это с профилактическими работами.

– Вот в этом все наше люфтваффе! Как что-то сделать, так куча отговорок! – поддержал разговор Гейдрих. – Вы же, как мне сказали, почти родственник рейхсмаршала, поговорите с ним!

– Я могу поговорить с ним только о строительстве нового самолета для этих целей. Ведь есть же Ju.86R, можно ведь и там испытать.

– Спасибо за ценный совет, это мы уже делали. Высотность Ме.209 больше, именно поэтому он нас и интересует.

Из кабинета Гейдриха вышли все вместе, сильно недовольные друг другом. Неожиданно прозвучал вопрос Дорнбергера:

– Граф, вы сейчас куда?

– Домой, в Кедингсхаген.

– Нас с Вернером с собой не захватите до Грайфсвальда?

– Пожалуйста.

В дороге Дорнбергер говорил о мелочах, а второй человек, которого звали Вернер, практически и не разговаривал. Лишь у самого Грайфсвальда он задал вопрос о сроках, когда, по мнению Вольфганга, начнутся испытания V.1.

– Группа «Эрсте» обещала дать свои рекомендации сразу по моем возвращении. Сегодня вечером свяжусь с ними и завтра организую полеты в указанных направлениях.

– Радиус действия V.2 – триста пятьдесят километров, присмотрите и для нас направления и площадки.

– Система управления?

– Гмм, ну, допустим, радиолуч.

– Желательная база?

– Не меньше двадцати. Я смотрю, вы знакомы с системой! Когда успели?

– Я знаком с принципами работы подобных приборов, в частности с FuG.10ZY и FuG.16ZY, с тридцать восьмого года. Или вы считаете, что слепая посадка чем-нибудь отличается от наведения на цель?

– Об этом я не подумал. Кстати, а почему вы ни разу у нас не были?

– Где у вас? Я сегодня впервые вас увидел, и даже не знаю вашего имени, с герром Дорнбергером мы пару раз встречались, с вами – нет.

– Вернер, Вернер фон Браун, обер-штурмфюрер.

– Вольфганг фон Крейц.

– У нас достаточно интересное общество, так что полезно было бы поговорить об управлении при слепой посадке. Это у нас называется «мозговым штурмом». Есть проблемы с наведением, и было бы интересно узнать мнение человека, непосредственно управляющего летательным аппаратом в условиях отсутствия видимости, то есть вслепую.

Они попросили подвезти их к офицерскому казино и вышли на Фельдштрассе. Оба попутчика не понравились Вольфгангу, но особого выбора не было. При любом раскладе было необходимо контактировать с ними. Кстати, интересно, почему у Гейдриха кроме Дорнбергера оказались эти люди? С одним понятно, а кто второй?

Группа NJGr1 была рассредоточена по всему побережью, и на летном поле не было видно ни одной машины. Все либо замаскированы на стоянках, либо в воздухе. Приняв доклад начштаба Хойзе, пожал ему руку.

– Пауль, Луссер и Госслау должны были передать свои предложения, они привезли их?

– Да, подвезли какие-то бумаги. Они в секретном отделе.

– Вызови «кротов» и сам ко мне зайди с Краузе. Надо организовать несколько разведвылетов, подыскать место для испытаний новых образцов. Кто у нас сейчас здесь и свободен?

– Здесь находятся два шварма – звена, – обер-фендриха Шульце и гаупт-фельдфебеля Маркуса.

– На машины Шульца ставить блоки «R» и подвесные баки. О готовности доложить. С утра начнем вылеты.

– Есть!

Получив от секретчиков – «кротов», бумаги, вместе со штурманом группы составили план вылетов. Требовалось найти площадки, куда будут падать ракеты V.1, и присмотреть места для падений V.2.

Через несколько дней Вольфганг вылетел в Пенемюнде с готовыми предложениями. Найдено пятнадцать наземных и пять морских площадок. Выполнили топографическую привязку для установки второй радиостанции, чтобы организовать радиолуч, по которому смогут летать V.2.

Остальное время съедали… разговоры по телефону с Эмми Геринг! Она звонила практически непрерывно, обсуждая детали предстоящего спектакля. Взяв на себя роль главного режиссера, Эмми настолько увлеклась действом, что ей пришлось намекнуть, что бюджет не резиновый и всему есть предел. «Но Мишенькин совет лишь попусту пропал!» – говаривал некогда великий баснописец. Так и здесь. Буйная фантазия актрисы разыгралась, и остановить ее было невозможно. Махнув рукой и оставив вместо себя Карин и Хойзе, Вольфганг пересел на «Гросс-Шторьх» и начал обследовать подготовленные площадки-полигоны.

Одна из выбранных площадок – лесной массив вокруг городка Кройц. Местечко интересное: здесь некогда проходила граница между Польшей и Германией, и Кройц был пограничной станцией. Здесь начиналась Восточная Померания: стокилометровый в ширину кусок земли, разрезавший карту послевоенной Германии на две части. Один из вариантов Данцигского коридора мог бы проходить здесь. Собственно, Запад надеялся, что Польша уступит, и Гитлер получит возможность быстро перебрасывать войска в Восточную Пруссию, а затем закусит Прибалтикой, и все будет готово для агрессии в направлении Москвы и Ленинграда. Но высокие договаривающиеся стороны не учли польский гонор. Дух ревизионизма и реваншизма маячил над территорией бывшей Речи Посполитой со времен первого раздела Польши в 1772 году. В 1793 дух взлетел еще выше, так как место для посадки было занято Пруссией, Австрией и Россией, а в тысяча семьсот девяносто пятом пожеванный орел убыл в эмиграцию, Польша как государство перестала существовать. Но ненадолго! Орел приземлился на берегах Сены, убедил нового императора Франции, что Польша помнит французских королей на своем троне, а то, что от них предпочли избавиться и сбежали к шведам Ваза, так это досадное недоразумение. Смута во Франции была, Фронда воинствовала, вот и причина. В 1807 году на карте появилось герцогство Варшавское, которое было создано Наполеоном Первым, и ударило в спину австро-английским войскам Пятой коалиции, воевавшим с Наполеоном. Немного неудачно ударило, в результате, чтобы получить снабжение, отдали русским войскам всю правобережную часть герцогства по Висле. Все это происходило между Аустерлицем и Бородино, как по времени, так и по направлению. В результате проигрыша Австрией войны с Наполеоном, герцогство Варшавское приросло четырьмя провинциями, правда, в Варшаве обосновалась ставка Наполеона. Но польский орел хлопал крыльями не хуже французского петуха, даже громче. Срочно собиралось ополчение и армия: взять реванш за три раздела Польши и сжечь Москву. Остатки 5-го корпуса генерала Понятовского побывали в сожженной Москве, потом отступали по Смоленской дороге. Понятовский стал маршалом… Франции и утонул при бегстве из-под Лейпцига. Герцогство прекратило свое существование в 1813 году и стало царством Польским, прибавив еще один титул в именование русского императора.