В то время, как принц отчаянно нуждался в поддержке, присутствии, любви и внимании Уоллис, она весело проводила время в компании друзей в кино.

В четверг, 16 января 1936 года, после полудня Дэвид был вынужден прервать охоту в лесах Виндзорского замка из-за срочной записки от матери, королевы Марии Текской, переданной ему ее личным помощником, в которой говорилось о критическом состоянии здоровья короля Георга V, и том, что Дэвиду лучше приехать, как только он сможет.

Монарх, будучи, как и все в его семье, заядлым охотником, простудился во время зимних новогодних каникул в Норфолке. Январь 1936 года выдался особенно влажным и холодным – свирепые ветра и буйство британской островной зимы парализовали почти всю Англию, засыпав снегом большую часть ее территории. На фоне и без того ослабленного иммунитета простуда Георга переросла в серьезный бронхит с осложнениями, от которого монарх так и не смог оправиться. Он слег в постель, чтобы больше не подняться.

Ничто так не беспокоило короля в его последние дни, как вопрос о том, что будет с Англией после его ухода. Своими опасениями и дурным предчувствием он поделился с тогдашним премьер-министром Великобритании Стэнли Болдуином (1867–1947)[78], избранным в 1935 году на третий срок. По данным историка Джона Паркера, во время той встречи король произнес слова, впоследствии ставшие роковыми: “После моей смерти не пройдет и года, как мальчик погубит себя”. И чем больше Георг думал об этом, тем больше ужаса на него наводила мысль о том, что Дэвид может сотворить с их страной. Буквально за несколько дней до смерти он сделал последнюю заметку в своем дневнике: “Я молю Господа Бога, чтобы мой старший сын никогда не женился и у него не было детей, чтобы ничто не стояло между Берти[79], Лилибет[80] и троном”.

20 января 1936 года Георг V умер. По данным последних исследований, его лечащий врач лорд Даусон сделал Георгу двойную дозу укола морфина и кокаина[81] – король ушел из жизни при помощи эвтаназии[82].Разумеется, это было предварительно согласовано и оговорено с его семьей, и все знали, что врач сознательно готовил смерть монарха, – все, кроме Дэвида. Когда врач подошел к Марии Текской во время ее разговора с наследником и спросил, не желают ли они облегчить мучения короля и помочь ему спокойно покинуть этот мир, Дэвид, конечно, ответил утвердительно, не поняв, что доктор фактически предложил им убить короля Георга V. Фатальность и неоднозначность этого вопроса Дэвид понял уже слишком поздно, много лет спустя[83].

Увеличенная доза средств, введенных в кровь короля, была обусловлена тем, что врач и королевская семья, как бы это чудовищно ни звучало, торопились со смертью Георга. К тому времени он уже впал в кому, и, по предварительному прогнозу Даусона, она могла продлиться от нескольких часов до неопределенного срока. Таким образом, если бы король умер до полуночи, то на следующее утро о его смерти объявили бы наиболее старые и уважаемые газетные издания страны, в том числе “Таймс”. А если бы это случилось позже, то первыми о смерти короля запестрели бы шапки мелких газетенок, что для королевского имиджа было недопустимо. Вот так расставляются приоритеты в королевских семьях. Смертельный укол был сделан в 23:55.

Король умер, да здравствует король! Эта трагическая и в то же время радостная фраза сопровождает британскую монархию со времен Средневековья[84]. Но настоящий трагизм и потрясение от всего произошедшего пережил, конечно, новый монарх – с этой минуты Дэвид, принц Уэльский, стал королем Эдуардом VIII. И с этого исторического момента в книге он будет именоваться не как Дэвид, а как Эдуард.

В день смерти короля Уоллис, как уже говорилось ранее, проводила время с друзьями в кино. Сеанс был прерван срочным объявлением о кончине монарха. Но портить вечер ей не хотелось, и Уоллис пригласила компанию к себе домой продолжить встречу за прекрасным ужином. Еще до того, как гости разошлись по домам, немного за полночь, в квартире американки раздался настойчивый телефонный звонок. Сдавленным голосом и короткими фразами Эдуард рассказал Уоллис о случившемся. Она смогла выдавить только: “Мне так жаль…” После чего он добавил, что утром поедет в Лондон и снова позвонит ей, как будет возможность. И только после того, как она повесила трубку, Уоллис осознала, что ее “маленький мальчик” стал королем Великобритании. На тот момент ему было сорок два года. Эдуард был первым британским монархом за последние сто семьдесят шесть лет, который вступил на трон, будучи холостым.

На следующий день, сразу же после оформления де-юре Советом о престолонаследии[85] перехода трона к новому королю и его присяги в Сент-Джеймсском дворце, Эдуард, как и обещал, позвонил Уоллис. Он спросил, не хочет ли она присутствовать на церемонии провозглашения его королем Великобритании. Американка, конечно, дала положительный ответ – в концов концов, не каждый день ее любовники становятся правителями Англии. Машина за ней приехала спустя несколько минут после того, как она положила трубку.