Незадачливый газелист тоже лихорадочно крутил руль, пытаясь уйти от столкновения. Но время было упущено. Задев левое крыло «Газели», «Мазда» отлетела вправо, где ее ударил инкассаторский «Фольксваген». Отскочив от бронированной обшивки, «Мазда» вернулась к «Газели», и тут в нее врезался ехавший следом за грузовиком черный «Опель». Это был не тот «Опель», который недавно подставили Харитону, но ирония судьбы просматривалась явно.

Зажатая между кузовом «Газели» и смятым в гармошку капотом «Опеля», искореженная «Мазда» наконец прекратила свои хаотичные перемещения, замерев в железных объятиях.

Автомобили на соседних полосах, почти прекратившие движение в момент аварии, постепенно разъезжались, а те, кто подъехал позже, наоборот, сбавляли скорость. Некоторые из них даже останавливались, чтобы узнать, что случилось, и поглазеть на искореженные машины.

Остановился и синий «Логан», двигавшийся по той же полосе, где недавно ехала «Мазда». Из машины вышел Харитон и направился к месту аварии.

…Он начал сбрасывать газ сразу же, как только заметил, что на встречную полосу высунулась «Газель». Совсем недавно побывав в очень похожей ситуации, Харитон знал, чем она чревата.

Избегая столкновения, «Мазда» могла резко затормозить, и, чтобы не въехать ненароком ей в задний бампер, диггер решил поотстать. Он не хотел, подставлять под удар машину ни в чем не повинного деда.

Увидев, что непоправимое все же случилось, Харитон остановился и стал наблюдать замысловатые сальто-мортале, которые выделывала белая «Мазда».

Когда она закончила свой бешеный танец, диггер подъехал поближе и остановился. Покинув «Логан», Харитон уже через несколько минут с интересом рассматривал черно-белый хаос, пристроившийся к кузову «Газели» так, будто именно оттуда высыпались эти груды металлолома.

Испуганный газелист что-то нервно говорил в телефонную трубку, водитель «Опеля» потирал ушибленный лоб, пассажиры «Мазды», застывшие в самых неестественных позах внутри салона, не подавали признаков жизни.

— Вот это я называю справедливым возмездием, — негромко проговорил Харитон, подойдя вплотную и осматривая салон. — Теперь вы тоже знаете, чем бывает чревата встреча с черным «Опелем».

Неизвестно, что пробудило сознание «друзей» — прочувствованная речь диггера или что-то еще, — но Харитон услышал с передних сидений протяжный стон.

— Ага! Что ж, будем считать, что жертв и разрушений нет. Эй, дружок! — позвал Харитон кавказца. — Раз уж ты очухался, может, скажешь, где икона?

Но «дружок» не отвечал, и Харитон переключил свое внимание на заднее сиденье. Там находился только один пассажир. Сейчас он лежал между сиденьями на полу, согнутый, будто переломленный пополам, упираясь лбом в носки собственных ботинок. Тут же, на полу, в пространстве между пассажиром и заклинившей дверцей, лежала икона.

В «Мазде» не осталось ни одного целого стекла, и это было сейчас очень кстати. Просунув руку в «окно», образовавшееся в задней дверце, Харитон уже собирался вытащить икону, как вдруг почувствовал, что кто-то схватил его, как клещами, за запястье. Изловчившись, Харитон следом за рукой просунул в окно дверцы и голову. Он увидел, что и ожидал. Сложенный пополам пассажир, до этого лежавший тихо и неподвижно, теперь удерживал руку Харитона, устремив на него горящий, полный ненависти взгляд.

— Куда? — прохрипел он.

— Туда, — в тон ему ответил диггер. — Тебе кто разрешал брать чужое? Отцепись по-хорошему.

Но по-хорошему пассажир отцепляться не желал. Продолжая одной рукой держать Харитона, другую он пытался в тесноте пространства просунуть назад, чтобы достать из-за пояса пистолет.

Поняв цель этих маневров, Харитон усмехнулся.

— Стрелять хочешь, дядя? Через пять минут сюда целый батальон полиции набежит. У тебя, похоже, мозги совсем скособочило. Давай-ка мы их на место поставим.

С этими словами Харитон с силой дернул на себя руку, которую сжимал кавказец. Следуя за его движением, тот резко подался вперед и, ударившись головой о стойку задней дверцы, снова потерял сознание.

Вытащив икону, диггер вернулся к «Логану».

Со всех сторон к месту происшествия уже спешили специальные службы, наполняя пространство истошным воем сирен, Харитону хотелось побыстрее убраться восвояси.

Быстро осмотрев икону, он не заметил никаких повреждений, кроме знакомой царапины. Вновь устроив ее рядом с собой на пассажирском сиденье, диггер продолжил путь к коттеджу Зеленского.

Неудобно было заставлять ждать доброго дедка, «одолжившего» ему машину, но дело нужно было довести до конца.

«Мне теперь ремонт дорогостоящий предстоит, мне деньги нужны, — думал Харитон, вновь вжимая педаль газа. — Всю машину уделали, гады. Как с войны вернулся из этого Кащеева. Стекла пробиты, колеса расстреляны. Придется эвакуатор вызывать, иначе до сервиса не добраться. Проклятый пан! Надо же, какая сволочь! Я для него из кожи вон лезу, а он мне подставы устраивает. Заминка у него с деньгами. Пусть только попробует не заплатить!»

Через полчаса Харитон притормозил возле знакомой изгороди. Догадываясь, что его здесь не ждут, диггер решил предварительно позвонить.

— Бронислав Станиславович? Это Хабаров.

— Да, Харитон, слушаю вас, — донесся из трубки радостный голос Зеленского. — Вы что-то задерживаетесь. Какие-то сложности? — с надеждой поинтересовался он.

— Нет, отчего же. Сложностей нет. Я здесь, возле ваших ворот.

— А-а… э-э… О! Простите, я кажется… Значит, икона у вас?

— Да, разумеется.

— Рад это слышать. Одну минуту, я сейчас открою. Мне нужно спуститься, я на втором этаже.

Нервно вышагивая по гостиной, Зеленский, которому не нужно было никуда спускаться, вновь судорожно водил пальцем по экрану смартфона.

— Арам?! В чем дело?! Ты мне только что сказал, что икона у твоих людей.

— Да, дорогой. А что случилось?

— Что случилось?! Этот ублюдок стоит перед моими воротами и утверждает, что привез вещь.

— Этого быть не может, дорогой. Твоя вещь у моих людей.

— Тогда где они, черт бы их побрал?!

— Не нервничай, дорогой. Сейчас все выясним. Подожди одну минуту.

Но прошла минута, за ней другая, а Арам все не звонил. Зеленский, не желавший, чтобы диггер застал его во время интересного разговора, так и не открыл дверь и теперь боялся, что, потеряв терпение, Харитон просто уедет. Он уже хотел снова звонить Араму, когда загорелся экран смартфона и раздались долгожданные трели звонка.

— Извини, дорогой, — обескураженно говорил Арам. — Кажется, теперь форс-мажор у меня. Телефон моего человека почему-то не отвечает. Наверное, что-то случилось.

— Вот как? Очень жаль, Арам. Я надеялся на тебя.

После этих слов Зеленский поспешил отключиться, чтобы не наговорить лишнего. От досады, что все сорвалось, ругательства так и рвались с его языка, а ссориться с Арамом он не хотел.