трусиха последняя! – Вуд-младшая плюхнулась на прежнее место и, взяв Кэтлин за руку, стала высказывать то, что долгие годы хранила в себе: – Я скажу тебе сейчас, чего не говорила никому, даже Брэндону. Это было не моей тайной, и я не имела право её оглашать, тем более, ставить отца в неудобное положение. Объявись ты раньше или знай я о Лилибет, конечно, сделала бы всё по-другому, а так… В ту ночь Райт, похоже, переспала с кем-то, выдав твою кровь на простыне за собственную, но это ещё не всё! Тот секс имел последствия: у Райт был выкидыш, но не от Мэттью.

Кэтлин с изумлением смотрела на подругу.

– С чего ты взяла это всё?

– С того, что нашла у отца в столе папку с данными об операции Лесси и о погибшем плоде. Будь ребёнок от Мэтта, отец не стал бы скрывать этого! Вот почему она выскочила замуж за Брюса! Может быть, он и был отцом малыша, или знал о нём. Отслеживая тараканов Райт, чокнуться можно. Знаешь, как Мэтт страдал из-за её поступка, что пережил? Он изменился тогда очень сильно, вся дрянь, что в нём есть сейчас, имеет корни в их первом разрыве. Но он мог всё это забыть, так нет же – она вернулась к нему, а после – снова ушла!

– После чего?

– Того, как он увидел тебя в Финиксе! Я не стала тебя искать – слишком была обижена, да и Мэтт сказал, что всё у тебя хорошо: замужем и ребёнок есть. Он тогда сделал Райт предложение, но та опять выскочила замуж за другого, на этот раз – за Эйдана! И опять Мэтт принял её назад после развода. Хотя уверял, что второй раз не сделает этого. Но вот тогда я поняла, что с ним что-то не так! По отношению к тебе – не так. Он стал искать в любовницы похожих на тебя девушек. Брюнетки с карими глазами и длинными волосами.

– Откуда ты знаешь?

– Так Лесси не сразу вернулась. Было время на его новых подруг полюбоваться. Я к чему это всё говорю: может быть, и не было у него к Райт любви такой сильной-то изначально? Просто слишком рано всё между вами произошло, не было времени осознать, кто именно ему нужен. Останься ты, не сбеги – и было бы всё по-другому. Он уже тогда тебя любил, хоть и не понимал этого. Чьё тело под боком – тот и правит…

– Я не могла остаться, знала о беременности Райт, а она – о моей…

Одри опустила голову. Рассуждать о прошлом можно до бесконечности. О беременности Райт, похоже, не знал только Мэттью, а знай – опять-таки было бы всё иначе…

Паркер дотронулась до худенького плеча до сих пор выглядевшей подростком подруги.

– Знаешь, ничего нельзя вернуть, так зачем ворошить? Чтобы меня успокоить?

– Я пытаюсь объяснить, что под твоими страхами нет почвы. Мэттью – кто угодно, но только не подлец, с тобой не произойдёт того, что с Лесси. Никто никогда тебя не выгонит и не бросит, разве что сама захочешь уйти. Только кто даст тебе это сделать? Теперь рядом с тобой будем все мы, – она заглянула Кэтлин в глаза. – Да и бежать тебе больше некуда – и на Аляске найдём, и в Антарктике. Мы же семья, ты помнишь?

– Я помню, – Паркер зевнула, – вот только время для напоминания вы – Вуды, выбирать не умеете, который день не даёте выспаться.

– Сейчас вместе завалимся, вот только, – Одри погладила заурчавший живот, – давай чем-нибудь перед сном подкрепимся?

– Господи, я и забыла, что ты у нас сладкоежка-обжорка, немалый кусок жизни проводящая на кухне. Не знаю, что есть в холодильнике из готовых продуктов, но йогурт и яблоки точно должны быть.

– Я скажу тебе по секрету, столовая – лучшее место для самых сложных переговоров. Перед ароматом вкусной пищи никто не устоит, лишь раздобреет, а рюмка спиртного развяжет язык самому неразговорчивому человеку – это моя маленькая хитрость, но мы пить не станем. Тащи на стол всё, чем можно перекусить, а я пока расскажу, чего надумала за полёт. – Одри улыбнулась, заметив смешанное с долей испуга любопытство в глазах подруги. – Не бойся, ничего криминального. Почему только Мэттью должен быть охотником? Давай организуем охоту на него? И посмотрим, как при этом он будет себя чувствовать! – Она разглядывала веточки фиолетовых орхидей, стоящих в широкой вазе, размышляя, кто принёс этот букет – брат всем всегда дарит розы. – Красивые цветы. От кого?

Кэтлин взглянула через плечо на стол и объяснила совершенно ровным голосом, как ни о чём не значащем для неё пустяке:

– А, эти? Я уже и запуталась в букетах. Представляешь, от адвоката, что ведёт наше с Мэттью дело. Сама удивилась немало: чего ему в голову взбрело благодарить клиентку?

– Может, он испытывает к тебе нечто большее, чем желание защитить в суде и получить гонорар? – осторожно прощупывала почву, выполняя задание брата, Одри.

– Не знаю, что он там чувствует, но мне всё равно!

Паркер водрузила на стол упаковку йогурта, баночку сливочно-заварного крема и тарелку с нарезанными фруктами, оставшимися после ужина.

– Вот, чем богаты, тем и рады!

– Ну, рада-то, допустим, я, а вот ты можешь стать богатой при таком ухажёре, как Лебовски.

Кэтлин вскинула на подругу взгляд, не понимая, чем ту так привлекла информация о успешном юристе.

– Какой «ухажёр»? Мы не встречались наедине ни разу. Ты знаешь его?

– Он знакомый отца, клиент его клиники. Как не знать, если именно Харрис попросил Самуэля представлять вас с братом в суде.

– И как он тебе? Сможет дожать Хаски, как этого хочет Мэттью?

– Не могу утверждать, каков он в деле – не приходилось пользоваться его услугами. Могу дать оценку как мужчине: симпатичен, богат, холост, просто находка для одинокой женщины. А ты что о нём думаешь?

– Мне думать-то почти некогда с постоянными выкидонами твоего братца. То реву, как дура, то бегу в магазины самоутверждаться, то снова хандрю и плачу – и всё это в перерывах между его звонками и дочери. Как-то