Чувствуя себя насекомым, попавшим под увеличитель энтомолога-садиста, я постарался придать себе еще менее заметный вид и раствориться в толпе. Замечу, кстати, что мне это почти удалось. Но тут предчувствие подтолкнуло меня глянуть в сторону возглавлявшего оцепление риоммца. Сохраняя на лице прежнюю невозмутимость, он, однако, каким-то образом как будто сумел перехватить мысленный посыл оратора и сначала поймал его взгляд, а после точно так же уставился на меня. Стало очевидным, что простым совпадением это оказаться не могло. Тогда я, стараясь никоим образом не выдать, что их взаимные переглядывания замечены, бочком попробовал нырнуть обратно в толпу и дальше к повороту в подворотню, но тут что-то твердое уперлось мне в бок, удержав от попытки по-тихому смыться.

Замерев на месте, я медленно опустил взгляд и увидел черное дуло бластера, недвусмысленно грозившее проделать во мне свежую дырочку.

— Чт?.. — дернулся было я в инстинктивной попытке отодвинуться, но без особого результата.

Чужая рука крепко удерживала мой локоть, а над самым ухом раздалось вкрадчивое:

— Спокойствие, парень. Самое интересное только начинается.

Услышав знакомый голос, я на мгновение растерялся, но тут же вспомнив про упершийся под ребра бластер, перевел взгляд на хозяина оружия и спросил:

— Я не справился?

Ухмылявшийся во всю ширь сержант качнул головой:

— Наоборот. Даже лучше, чем я ожидал. Хотя, это еще не конец.

Я нахмурился:

— В каком смысле?

На что он лишь мотнул головой.

— Может для начала все-таки познакомимся как следует?

Я оглядел толпу, не обращавшую на нас двоих ни малейшего внимания и по-прежнему скандирующую требование к риоммцам убираться с Боиджии.

— Момент мне кажется не очень подходящим.

Но сержант не переставал скалиться. Казалось, вся эта толкотня и шум его вообще не заботили. Только я.

— Ну другого-то уже не будет. Впрочем, твое имя мне известно, Риши Динальт. А вот ты обо мне слышал едва ли. Я — Джерик Т’анн.

— Вы правы — не слышал.

— Жаль. Я ожидал, что твой друг будет с тобой пооткровенней.

— Друг? Это который?

Он усмехнулся и со значением шепнул:

— Убийственный.

Аргус, тут же сообразил я, хоть вслух и не сказал, вместо этого внимательней вгляделся в лицо сержанта.

Там, в подворотне было недостаточно светло, чтобы приметить детали, но на площади, отлично освещенной фонарями, в глаза бросалась его неестественная, почти синюшная бледность. И горящие гипнотическим энтузиазмом серые глаза…

— Кто вы такой, Джерик Т’анн?

— Не волнуйся. Скоро узнаешь. А теперь, не мог бы ты вернуться к фонтану? К тому самому, откуда вещает этот бородатый болван. Хочу, чтобы было виднее.

— Виднее что?

— Как я тебя казню.

Я споткнулся на ровном месте, однако крепкая рука не дала мне растянуться на брусчатке. Резко оглянувшись, я уставился на сержанта, пытаясь удостовериться, что все верно расслышал.

— У-у-у, как глазки-то выпучил! — хихикнул тот. — Не стоит. Не поможет. Ты же не думал, что куаты оставят тебя и предателя-Аргуса в покое, а? Ну-ну, не дергайся, а то палец ненароком может соскользнуть и привет — получится не так показательно.

Слушая его, я все никак не мог решить, что должен испытывать. Я разрывался между желанием умчаться в ужасе и расхохотаться. Этот Джерик Т’анн, неважно был он куатом или нет, кажется, слишком много о себе возомнил. И ладно бы просто попытался прикончить, как любой адекватный последователь Шиан И, так он заговорил о какой-то там казни. Ну, серьезно. Кто на это вообще может купиться?

— Раз вы знаете, кто я, то должны знать и что я могу тут устроить, — наконец сказал я. Спокойно, насколько мог.

Реакция сержанта немного выбила меня из колеи. Он заржал. Да так, что на мгновение у меня даже ухо заложило.

Когда приступ необузданного веселья миновал, он проговорил:

— Так ведь мне того и надо, дуралей. Я хочу, чтобы ты вышел из себя и чтобы показал всем этим… людям, что ты такое, что ты за существо.

— Зачем?

— А ты не понял? Нужно, чтобы они своими глазами увидели, как хитроумна и опасна Тень.

— И как только Риомму под силу их защитить?

— Соображаешь. Сейчас они в ярости и требуют, чтобы мы убрались, но вот появляется страшное чудище, устраивает небольшой тарарам с парочкой жертв — и теперь им уже не обойтись без защиты Империи и Ордена куатов.

— И вам не жалко тех, кто может случайно пострадать?

Он равнодушно пожал плечами:

— На войне как на войне — жертвы среди мирного населения неизбежны. Тем более, когда на кону стоит так много.

— Какой Риомму прок от Боиджии?

— Ну ты палку-то не перегибай. Даже в том, чтобы прикидываться дураком нужна мера. У этой планеты много любопытных секретов, и тебе об этом хорошо известно, парень. Здесь есть нечто, интересующее нашего Старейшину, но прежде, чем приступить к поискам, нужно избавиться от парочки препятствий. Смекаешь, о ком я?

— Обо мне и Аргусе?

— Точно. А теперь давай-ка выйдем на самое видное место и сделаем все, как положено. Красиво и драматично.

С этими словами он подтолкнул меня обратно к фонтану, где сотрясавший воздух бородатый оратор едва ли не бился в припадке. По крайней мере, по-другому воспринимать его странные телодвижения у меня не получалось. В ушах шумело и может поэтому я больше не слышал ни слова из того, что он вещал. Проталкиваясь в толпе, которая, в отличие от оцепивших площадь риоммцев, не желала замечать, что творится у нее под носом, я пытался продумать варианты бегства. Естественно, что применение грубой силы я не рассматривал. Еще я также не мог не думать о том, что Аргусу о ловушке неизвестно и что, вернувшись после обыска руин, он может оказаться в самом ее эпицентре. И все благодаря тому, что я не сумел исполнить его простую просьбу и, как водится, вляпался в дерьмо по самые уши.

Продвижение сквозь толпу казалось мне натуральным шествием на эшафот. И пускай я никогда прежде не подвергался общественным наказаниям и даже сторонним наблюдателем не был, цеплявшиеся друг за друга ноги как будто бы знали все сами.

— Давай же, пошевеливайся! Не будем тратить на это все утро.

Я оглянулся через плечо и наградил сержанта презрительным взглядом.

А тот только подмигнул.

— Я знаю, не всегда приятно делать так, как говорят другие, но тут уж иначе никак.

Проглотив его ехидную ремарку и припомнив все меры предосторожности, которыми Аргус озаботился по прибытии сюда, я не удержался от вопроса: