– Королькова заграничным пивом иногда угощали, и он с банкой быстро управился. Парень поднялся в беседку, посасывая пиво, внимательно осмотрел причал, про себя быстро пересчитал лодки и водяные велосипеды, пристегнутые цепями к сварным перилам, после чего уселся на скамейку и позвал сторожа:

– Присаживайся, дедуля. Я на двух ногах стоять не люблю, а тебе на одной и подавно не в масть…

– Да я на трех, как видишь. – Пошутил инвалид, но поднялся и на лавку присел.

– Один скучаешь? – Поинтересовался мотоциклист.

– А чего мне скучать? Сам сказал, тут красотища. А один давно. Бабка у меня еще шестнадцать лет назад погибла, с тех пор и кукую. Привык уже…

– Я тебя в городе часто видел.

– Да я тебя тоже где-то видел, только не припомню где. – Ответил Корольков.

– Меня Игорьком зовут. – Представился парень. А где видел, там меня уже нет…

– Сидел, что ли? – Предположил сторож, оглядывая богатую татуировку на обеих руках нового знакомого. На пальцах левой руки он даже успел сложить слово «Хруст».

– Было дело. Отмотал свое. – Признался Игорек.

– Вор? – Улыбнулся дед.

– В закон не вошел, так по мелочам с малолетства. Теперь завязал. Работаю.

– Это правильно. – Похвалил Корольков, со смаком вытягивая остатки из банки: – Тюрьма сладкой не бывает. А воле человек радуется.

– Что правда, то правда… Лодку покататься не отстегнешь?

– Не могу. Хозяин такого права мне не давал. Откроем для народа, приезжай.

– Где сам-то?

– Хозяин, что ли?

– Ясное дело.

– В Москве Николай Матвеевич.

– И долго ты один на хозяйстве?

– Еще пару дней, если не задержатся. Оне там по делам.

Парень поднялся:

– Ну бывай, дед. Найду время, заскочу, угощу тебя пивком…

– Приезжай. А за угощенье спасибо. Только немецкого не вози. Слабое оно, и кислым отдает. Лучше «Жигулей» нету.

– Чудак ты, дед. «Жигулевское»-то дешевле. – Мотоциклист сбежал с крыльца беседки, крутанул ногой стартер, уселся в седло и, газанув, покатил в сторону дороги.

«Молодой, а душевный… Пивком побаловал» – подумал Корольков о посетителе. Потом долго вспоминал, где его видел. И вспомнил. Парень приезжал с молодой подружкой Кащеева, в одной из машин ее сопровождения. В тот день Мака встречалась с начальником милиции, а дед Корольков дремал в беседке. Но дремал чутко, и братков разглядел всех.

Нелидова его главный акционер огорчил. Вместо того чтобы выдать деньги на ремонт отелей, велел переправить их в Германию и вручил счет банка. Голенев пытался оставить Алексея Михайловича переночевать в Глухове, но тот торопился назад, и Олег сам повез его в Москву.

– Машинка у тебя для миллионера самая подходящая. – Морщась от грохота неисправного глушителя, поддел компаньона Нелидов.

– Да, гремит. Надо трубу заварить, все руки не доходят. – Оправдывался Голенев. По дороге они больше молчали. Бывший афганец понимал, что расстроил своего директора, но поделать ничего не мог. Деньги надо было пустить на цементный завод Постникова. Олег и начал их зарабатывать, потому что когда-то дал слово Тихону помочь со строительством. Теперь оставался последний штрих, и затормозить уже готовый к пуску комплекс было бы для него непростительно.

– Придется вернуть отели обратно. Стыдно, конечно, вроде не дети, но жизнь есть жизнь. – Грустно рассудил Нелидов.

– Давай пока подождем, вдруг я что-нибудь придумаю… – Ответил Олег.

– Не больше недели. А то еще за простой городские власти денег потребуют.

Километров за двадцать до Москвы пошел сильный дождь. Впереди тащилась фура. Ее окутало водяное облако. Голенев не видел, что происходит впереди, и обгонять грузовик на узкой трассе опасался:

– Когда у тебя самолет? – Спросил он Нелидова.

Алексей Михайлович посмотрел на часы:

– Еще есть время. Регистрация начнется в двадцать два сорок.

– Тогда успеем. – Прикинул водитель. У них оставалось еще четыре часа. Олег надеялся вскоре добраться до кольцевой дороги, а там, если повезет обойтись без пробок, езды до аэропорта не больше часа.

– Помнишь Жвания? – Неожиданно спросил Алексей Михайлович.

Бандита Жвания Голенев помнил хорошо. Один раз он его проучил, а второй раз выручил. Жвания арестовали по подозрению в убийстве Тони. Он виделся с женой Голенева накануне ее гибели. Тогда Олег уже догадывался, чьих это рук дело, и за бандита поручился. Жвания выпустили.

– А что ты о нем заговорил?

Нелидов усмехнулся:

– Набивается в компаньоны. Стоит ему заикнуться, не один миллион выложит.

– Алеша, ты же знаешь, с этим народом связываться нельзя. Его один раз подпустишь и, считай, делу конец.

– Конечно, знаю. Прокручиваю в уме разные варианты, и выскочило.

Голеневу все же удалось обогнать фуру, и он поднажал. Беседовать, не повышая голоса, рев глушителя не позволял, и до пригородов Москвы они больше не разговаривали. В Люберцах переезд оказался закрыт. Уже прошло два поезда, а шлагбаум все не поднимали.

– Если думать о компаньоне, есть Новатный. С чехом у нас опыт совместной работы имеется. Он мужик приличный. Могу позвонить. – Продолжая тему, предложил Олег.

– Позвони. – Сразу согласился Нелидов: – Я о нем почему-то сам не подумал.

Тепловоз гнал через переезд нескончаемый поток вагонов. Путешественники, к своему огорчению, заметили, что состав начал замедлять ход. Но поезд, медленно протащив перед ними последнюю цистерну, все же не остановился, и шлагбаум, наконец, открыли.

– А Ирочка у нас больше не работает. Уехала в Москву: – Уже перед аэропортом решился сообщить Нелидов и, не дождавшись реакции, добавил: – А мне жаль, что у вас так сложилось. Хорошая она девочка.

– Мне тоже грустно. Но полюбить ее я бы уже не смог.

– Конечно, это твое личное дело. Только одному, да еще с детьми, очень не просто… Я вот без Нины Петровны даже и не представляю, как бы жил…

Голенев вспомнил пирожки Нины Петровны, ее активное и милое хлебосольство:

– Хорошая у тебя супруга. Привет ей передавай.

– Передам. Ты ей тоже нравишься…

Вошли в здание аэровокзала вместе. Голенев удостоверился, что регистрация на рейс до Адлера началась, и протянул Нелидову руку:

– Прости, Алеша, что так получилось. Но иначе я не могу.

– Олег, я бы на твоем месте поступил точно также. – Заверил Алексей Михайлович и крепко пожал руку компаньона. Они обнялись.

– Купи себе нормальную машину. На это деньги у тебя останутся. – Посоветовал Нелидов на прощание.