Ларри продолжал молчать, а Миша, опустив голову, смотрел в стол:

— Вот такая история. Ничего необычного, — Миша посмотрел на Ларри. — Надо было бы повторить, я бы повторил. Просто о том, что ты убил человека не трезвонят на каждом углу. Как не трезвонят о том, что ты ублажаешь богатых шлюшек за деньги, так ведь, Ларс?

— Твоя история поинтересней моей будет, — сказал, наконец, Ларри.

Подошёл официант со всеми заказанными блюдами. Расставив тарелки и приборы, он удалился.

— Давай-ка вспомним о восхитительном удовольствии набивания брюха, — сказал Миша.

В этот момент в его кармане зазвонил телефон. Он достал его, посмотрел кто ему звонит и ответил на вызов.

— Да, привет, Зина… Нет… А что с ним?.. Ё-ё-ёшкины кошки… Где?.. Я понял… Так, не раскисай, скоро буду.

Миша отключил вызов и посмотрел на друга:

— Триджи исчез. Зина говорит, что пошёл вчера ночью выпить в бар, до сих пор не вернулся. На работе тоже его нет.

— А я тебе говорил, про его эти чётки, — ответил Ларри. — Пустит, блин, семью по свету.

1

2

Габриэлла отдыхала, лёжа на коробках, стоящих на шкафу, и лениво махала хвостом.

К хозяину пришла девочка, а она всегда пыталась Габриэллу затискать. И всё бы ничего, да только от неё воняло псиной. Чтобы избежать контакта с человеческим существом, Габби забралась на свои любимые коробки. Кушать от хозяина всё равно не дождёшься, да ей и не хотелось. Хозяйка придёт и положит что-нибудь в миску: ушла она давно, вернётся скоро. Внутренние часы Габриэллу не подводили никогда, жаль — частенько подводили хозяйку.

Впрочем, Габби продержится какое-то время без еды. А вот хозяин с источником собачьего запаха должны уйти. Редко когда собачница задерживалась у них надолго. И вот как только они уйдут, Габби проберётся на кухню и схватит что-нибудь съестное. И хозяйка, и хозяин постоянно оставляли после себя еду, зачастую вкусную.

С мыслями о еде Габби начала подрёмывать, когда почувствовала как будто удар сверху по голове. Она аж пригнулась. Шерсть моментально встала дыбом, а хвост завертелся быстрее пропеллера. Чёрные зрачки кошки расширились, вытеснив почти всю жёлтую радужку.

Габриэлла чувствовала, что внутри её черепной коробки происходят процессы, которые похожи на падение. Не раз она прыгала со шкафа, испытывая восхитительное чувство полёта и упоение собственной грацией, но теперь это было мерзкое ощущение неконтролируемого спуска. Габби завертелась, но внутри своей головы. Мир вращался вихрем.

Со стороны кошка выглядела так, как будто её придавливала к земле некая сила: все четыре лапы были полусогнуты и дрожали крупной дрожью; шерсть встала дыбом, как будто кошку запитали; хвост, перестав крутиться, застыл поднятой вверх палкой; а верхняя губа поднялась, обнажив клыки.

Вращение внутри Габби набирало обороты, и, вдруг — БАМММММ! — остановилось. Она почувствовала сильную боль в голове и шее, лапы подогнулись, она зажмурилась.

Габриэлла лежала на коробке, тяжело дыша, как будто она была не молодой юркой кошкой, а старым откормленным котом. Она чувствовала холодный воздух кондиционера, запахи мясного рагу с кухни, слабый запах собаки и детского пота. Она слышала как где-то приземлялся самолёт. Слышала она и детские голоса.

— А ещё говорят, сегодня напротив моего дома труп нашли, — говорила девочка.

— Человека что ли? — недоверчивый голос мальчика.

— Человека, — снова девочка. — Но я его не видела. Мы с Рокси укатили гулять. Я встретила Алину и вернулась домой только к обеду. А около «Подковы» полиция всё оцепила. Бабульки говорят, что нашли труп.

Габриэлла открыла глаза. Она не могла понять откуда она понимает, что говорят дети, но теперь их звуки делились не на выражение эмоций: спокойные или громкие. Они делились на слова.

Габби почувствовала, что она встаёт и разминает своё тело, вытягивает его в струнку. Вот так! Хорошо! ХОРОШО! Она чувствует каждую свою косточку.

Кошка подошла к краю шкафа, посмотрела на пол, на полки, на кровати хозяйки и хозяина, на письменный стол, и в её голове сама собой всплыла мысль: «Какой фееричный срачельник».

Её удивила эта мысль, но больше её удивило то, что она понимает значение этой мысли. Раньше она не обращала внимание на неубранную комнату, кухню или ванную, теперь она видит место своего обитания другими глазами.

Удивляет Габби и то, что она вдруг боится спрыгнуть со шкафа на пол. Как будто она не проделывала это миллион раз.

Лапы, тем временем, шли в направлении пенала, который стоял рядом со шкафом. Сверху на пенале чего только не было. В разное время там можно было обнаружить плюшевые игрушки, машинки, канцелярку, документы, одежду, а однажды Габби, не глядя, сиганула в блюдце с тортом.