Он почувствовал запах морского бриза и услышал крики чаек. Он даже увидел одну из них. Нет: чаек было три. И летели они далеко за кораблём: две — совсем маленькие точки, одна поближе. Значит корабль был ближе к берегу. Ларри вспомнил, как он подумал при покупке, что корабль далеко от берега, так как птиц не видно.

Оказалось, он просто не внимательно осмотрел картину. Вот же…точки…в небе…над кораблём.

Из транса его вывел звонок в домофон. Он аж вздрогнул. К горлу подкатила тошнота, а тело покрылось холодным потом. Ощущение эйфории и приятного покачивания ушло. Появились признаки морской болезни. Комната потеряла резкость и покачнулась.

Из домофона раздался второй гудок.

«Кого там принесло!?» — подумал Ларри и нетвёрдым шагом вышел в коридор. Он не связывал своё состояние с картиной. От усилившейся слабости он вообще ничего ни с чем не связывал.

Ларри снял трубку, но не успел он произнести и слова, как знакомый голос сказал:

— Брат, пусти посрать.

Прежде чем Ларри вспомнил, что он договаривался с Мишей о встрече и понял, что голос принадлежит другу, его рука нажала на кнопку, чтобы пропустить гостя в подъезд.

Видимо того очень приспичило, потому что в считанные секунды Миша добрался до квартиры. Он схватил Ларри за руку, пару раз встряхнул её и, не снимая шлёпанцев, прошёл в туалет и закрыл за собой дверь. Из туалета тут же раздался характерный звук, Ларри поморщился. Он решил, что лучше ещё постоит под успокаивающем покачиванием картины. Может хоть немного в чувство придёт.

Впрочем, Миша вышел из туалета минуты через три, так что Ларри не успел погрузиться в прежнее состояние транса.

— Ох, что-то меня придавило по пути к тебе, — сказал Миша, идя по коридору. — Что ты там разглядываешь?

Ларри почувствовал беспричинное желание защитить картину от друга. От этого варвара. Он же сейчас сорвёт её со стены и истопчет ногами. Ларри моргнул и наваждение прошло:

— Картину себе купил на выставке.

Миша зашёл в комнату и встал напротив.

— Круто, — сказал он и подошёл ближе. — Она вышита что ли?

— Ага, — кивнул Ларри.

— Ништячный корабль, — Миша улыбнулся. — Не понятно только: это же пиратский корабль! Почему на флаге, как он называется — вымпел, прапор, не помню — не череп с костями, а какой-то глаз?

Он повернулся к Ларри, и, прежде чем услышал от него ответ, сменил тему разговора:

— Брат, да ты совсем зелёный! Иди сблевани!

Он подошёл к Ларри и начал подталкивать того к коридору.

— Иди, иди, поблюй. Только не в туалет иди, я там знатно отметился. В ванную. Потом отмоешь её, ничего страшного. На тебе лица нет.

Когда за Ларри закрылась дверь в ванную комнату, Миша вернулся к картине. Она ему понравилась своей агрессивностью. Корабль показывал правый борт зрителю, открывая название: Valeo’s Vindicta. Миша не знал латынь, но фонетику названия одобрил. Из бортовых орудий корабля клубился дым, после только что совершённого выстрела. На борту, держась за канаты и размахивая саблями, стояли пираты. Местами видны были разрушения от попавших по судну вражеских ядер, а чёрные паруса были изорваны. Непривычным было видеть изображение глаза на флаге, вместо навеянных поп-культурой черепа и костей, а в остальном картина соответствовала Мишиным представлениям о прекрасном. Ему даже показалось, что за ним наблюдают, как будто пираты смотрели на него. И угрожали ему. Он даже испытал неловкое чувство страха, в чём бы не признался и самому себе. Картина производила впечатление.

6

Спустя полчаса после того как он прочистил желудок, умылся, заново почистил зубы и вышел на свежий воздух Ларри почувствовал себя лучше и в глубине души был благодарен другу за то, что тот вывел его из тошнотворного оцепенения. Время близилось к часу дня, воздух был раскалённым, но с моря дул прохладный ветерок. Друзья решили прогуляться до маяка, который стоял на мысе Удермез, а от него пройтись по набережной. Пока Ларри приходил в себя, Миша ему что-то рассказывал о мускул карах.

— Ты хотел со мной о чём-то поговорить, примчался ко мне, вытащил гулять, а теперь втираешь мне про машины, в которых я ничего не понимаю, — сказал Ларри, когда его организм почувствовал себя хорошо.

Они как раз спустились к набережной и людей вокруг стало больше. Несмотря на жару, туристы и не думали прятаться в тень. По велосипедной дорожке ездили не только велосипедисты, но и люди на гироскутерах, роликах, скейтах, мотороллерах, объезжая и сигналя пешеходам, которые то и дело на эту дорожку выходили.

Пляж был забит отдыхающими. Головы их, как буйки, торчали из воды. Многие гуляли по набережной, как и Ларри с Мишей. Поскольку время близилось к обеду, около многих закусочных выстраивались очереди: кому-то хотелось пообедать, а кто-то хотел перекусить шаурмой.

— Хочу предложить тебе купить компанию, — сказал Миша.

— Какую?

— Строительную.

Ларри задумался.

— Точнее, не саму компанию, а пакет акций, — уточнил Миша.

— Мы возвращаемся к разговору в баре, я так понимаю? Но продолжай, что за компания?

— «Азиристрой», акционерное общество, слышал что-нибудь о них?

Ларри напрягся:

— Что-то я о них, конечно, слышал. Крупная компания с внушительным уставным капиталом и несколькими дочерними предприятиями, занимающаяся строительством на всём юге страны…

— …за которой сейчас проводится процедура наблюдения, а акции компании находятся в глубокой жопе, — закончил Миша.

— Ты хотел сказать, что они дошли до критического минимума.

— Я хотел сказать, что они провалились за этот минимум.

— Почему тебя заинтересовала именно эта компашка? — спросил Ларри.

— Давай, для начала, я тебя введу в небольшой исторический экскурс.

Ларри кивнул, а Миша продолжил:

— В девяностых эта компания была образована никому не известным человеком, и довольно резво встала на ноги. Краткая историческая справка сообщает, что «Азирис» это вставший на коммерческие рельсы СМП-188. Знаешь, что такое СМП?

— Понятия не имею.

— Я так и думал. Это строительно-монтажный поезд — передвижная херня, производящая строительные работы на одном участке, потом на другом и т. д. Находился такой поезд на хозрасчёте у государства, но с приходом к власти в стране капиталистов поезда эти отдавали в другие руки.

— Ну, частные, надо полагать.

— А чьи ещё? Из грязных рук в ещё более грязные. Дело в том, что конкретно сто восемьдесят восьмого СМП не существовало в природе, а «Азирис» появился и начал расти с помощью иных вкладчиков.

— Комсомольцы, конечно, кто же ещё, — ухмыльнулся Ларри.