напряженно Тёма. — Это всё? Точка?

— Да, — произнесла я. Наружу против воли вырывались всхлипы. Я будто захлебывалась собственными слезами не в силах остановиться. Закрыло лицо руками и как маленька горько ревела.

— Чёрт, — выругался эмоционально парень, подходя ближе. — Полное дерьмо… Алиска… — покачал он головой, притягивая меня к себе и обнимая за плечи, — всё будет хорошо, слышишь? Прорвемся. Я с тобой…

Пробормотала что-то нечленораздельное в ответ, утыкаясь в его куртку. Хоть кто-то рядом, поддержал и подставил свое плечо. Помог, не осудил. В это мгновение не описать, насколько была благодарна ему. Он не дал упасть, всеми силами удерживая меня на краю обрыва, в который катилась моя жизнь.

Следующее утро началось с тошноты. Я буквально проснулась из-за того, что меня мутило со страшной силой. Зажав рот рукой, рванула с кровати в сторону туалета, но не успела добежать, как меня вырвало.

Впервые я, сгорая от стыда, делала это на улице. Справившись с трудом со спазмами, вытерла рот и, пошатываясь от слабости и головокружения, поплелась по тропинке обратно к крыльцу.

Закрыв глаза, постепенно приходила в себя, борясь с новым спазмом. Могла я отравиться? Вряд ли… Может это на нервной почве? И здесь в голову пришла иная мысль: "А когда, собственно, были последние месячные?"

В связи со всеми событиями я как-то совершенно про них забыла… В этот миг мне стало еще дурнее. Выходило, что давно. А точнее, два дня назад был ровно месяц. Теперь я догадывалась о причине своего недомогания, и дело было далеко не в нервах…

Я подсознательно знала ответ. Ещё до того, как сбегала в единственную в поселке аптеку, и на тесте высветились четкие две полоски. Сделав это, лишь убедилась в своей правоте. Сначала я испугалась. Очень… Паника сковала мое тело. Даже не представляла, что скажу родителям и какой будет их реакция. О том, чтобы пойти с этой новостью к Огарёву и мысли не допускала. Я ему одна-то была не нужна, а с ребенком подавно.

Осознание происходящего обрушилось на меня подобно лавине. Теперь мне придется одной воспитывать малыша. Встать на учет, рассказать родителям и искать какую-то возможность заработать. Об учебе и думать забыла! Нужно будет с концами вернуться в отчий дом, кто же будет меня держать в общаге с грудничком, да и там же никаких условий для ребенка.

Тогда у меня и на долю секунды не возникло мысли пойти на аборт. Это моя ошибка и, по моему мнению, за нее не должен рассчитываться своей жизнью малыш. Спрос только с меня. Не нужно было слушать сладкие речи и верить мужчине, а надо было включать свою голову.

Будто в прострации вышла во двор и сломанной куклой неуклюже села на ступеньки. Так и прожигала время, смотря в одну точку с зажатым между пальцами тестом.

— Привет, — услышала тихий голос Артёма. Он стоял у калитки и с сожалением смотрел на меня.

— Привет, — хрипло отозвалась эхом.

— Смотрю, тебе легче не стало, — со вздохом проговорил Тёма, приближаясь ко мне.

— Артём, — повернулась к нему, еле сдерживая слёзы, — я беременна…

Он резко затормозил.

— Что? — в глазах его плескался самый настоящий ужас. — Ты уверена?

— Абсолютно. Я не знаю что мне делать… Мне страшно… — прошептала, смотря на друга, ища поддержку в его глазах.

— Ты сказала родителям? — поколебавшись, спросил Тёма, кивнув на мой живот.

— Ещё нет. Не представляю, как им признаться, — честно созналась ему. — Теперь получается, что нагуляла малыша, сяду им на шею…

— Ну, — непринужденно протянул Тёма. — Мы можем сыграть с тобой фиктивную свадьбу. Для всех ребенок родится в семье. Я помогу тебе, а потом ты решишь, как быть дальше.

— Что? — поразилась его внезапному предложению. — Зачем тебе это?

— Ты мне не чужая. И я прекрасно понимаю, что одна ты не справишься. Поверь, мне ничего не нужно взамен. Просто хочу помочь, — искренне проговорил он.

— Нет, Артём, — уверенно произнесла. — Я не могу так поступить с тобой. Ты не обязан со мной возиться и за это время можешь встретить достойную девушку…

— А если я уже встретил? — с вызовом спросил Тёма. — Но она не видит дальше своего носа?

— Это ты сейчас обо мне? — невесело усмехнулась, прекрасно помня его признания у подъезда.

— Да, — не стал шутить в ответ мужчина. — Я, Алиска, люблю тебя, а ты… Ладно, до этого у вас с Огаревым любовь была, но сейчас ты в беде и продолжаешь упираться, отказываешься от моей помощи…

— Я беременна, — напомнила ему холодным тоном. — Это не насморк, Артём, само собой не пройдёт. И если Руслан узнает…

— О чём? — взорвался он. — Ему плевать на тебя и твоего ребенка. Он уже полгорода в кровать к себе уложил. И было бы ему важно, с кем ты и где, не вытирал бы об тебя ноги…

— Уходи, — выплюнула в ответ на его колючие слова, что ранили меня. — Не нужно мне твоих жертв.

Поднявшись, зашла в дом, захлопывая перед его носом дверь. Не знаю, что терзало больше. То что Артём был прав в своих суждениях, или услышать это именно от него, да еще в такой обидной форме. Мне и без того покоя не было, а его слова стали последней каплей.

"Руслан. Возьми трубку. Нам нужно поговорить".

Поколебавшись несколько минут, всё же отправила сообщение. К сожалению, оно было не первым. И так же осталось без ответа. На душе было гадко и отвратно, что мне приходится унижаться, искать с ним встречи, практически умолять выслушать меня, но иначе я не могла.

Вновь набрала номер мужчины, но в ответ только длинные гудки. Он намеренно игнорировал. Будто специально делает еще больнее. Как же так? У меня мир рушился, жизнь трещала по швам, а он так легко пошёл дальше. В голове не укладывалось происходящее.

Практически отчаявшись, вновь набрала Ромку, в надежде, что и в этот раз он окажется сердечнее своего друга и примет звонок.

— Да, — перекрикивая шум улицы, не подвел парень.

— Ром, привет, — испытывая жгучий стыд, переборола себя. — Мне очень нужно с ним