«Я дам вам знать, когда публикация выйдет», – сказал он.

Райт увидел статью напечатанной в начале 2001 г. С точки зрения большинства, это был увлекательный рассказ о малоизвестной античной загадке, но Райт ужаснулся. Большая ее часть представляла собой реферат работы Прайса, хотя и добросовестной, но, как он полагал, устаревшей. Насколько он мог судить, самые оригинальные и стоящие внимания моменты статьи представляли собой те самые идеи, которыми он поделился с Эдмундсом по телефону, – о том, что прибор мог быть планетарием, а также о будущих исследованиях. В конце статьи Эдмундс и Морган признавали «сообщение М. Т. Райта», но и только. Не было даже упоминания ни о годах, что он потратил на изучение механизма, ни о том, чего ему удалось достичь. Знакомое чувство пронзило его. Снова он искренне поделился своими идеями. И опять его оставили на обочине.

Он немедленно написал в журнал письмо с возражениями, и через пару номеров оно было опубликовано. «Читатели, возможно, хотели бы знать о последовательной и продолжающейся работе, которую вели Бромли и я, – писал Райт, – и которая заставит всех, кого интересует этот механизм, не столь безоглядно доверять тому, что писал Прайс». Обрисовав некоторую часть уже проделанной работы, он закончил с едва сдерживаемой досадой: «Достойно удивления, что Эдмундс и Морган не отметили нашу работу, поскольку упомянутое ими сообщение было телефонным разговором между мною и профессором Эдмундсом, в котором я рассказал о ней».

Под письмом журнал напечатал ответ Эдмундса – такой же слегка завуалированный укол, намекающий на отсутствие существенного прогресса в работе Райта. Неудивительно, что Райт был рассержен и встревожен, узнав, что Тони Фрит и Майк Эдмундс работают над тем, чтобы получить доступ к антикитерским фрагментам, как раз тогда, когда он наконец начал продвигаться вперед.

В тот раз афинский музей отклонил просьбу Фрита и Эдмундса, поскольку Райт еще работал с данными. Но в их команде было несколько именитых астрономов, и Райт опасался, что им понадобится не так уж много времени, чтобы успешно отснять фрагменты, и, если они сделают это до того, как он разгадает тайну устройства, многие годы усилий пропадут впустую. Он должен был опубликовать свою работу и сделать это быстро.

После 500 часов труда – ровно 100 дней работы по выходным и бессонными ночами – Райт завершил свою реконструкцию отображения путей планет и опубликовал статью в специализированном часовом журнале в мае 2002 г.

Но в Музее науки дела шли все хуже и хуже. В ходе продолжающегося процесса модернизации была нанята команда консультантов по менеджменту, чтобы улучшить управление. Все кураторы должны были заново подать заявления об устройстве на работу, и ясно было, что академические исследования не будут приоритетом. На музей давили, требуя обосновывать все расходы доступностью для широкой публики и привлекать как можно больше посетителей. Это значило, что нужно придумывать новые способы сделать науку гламурной и увлекательной с помощью интерактивных выставок, ярких речей и мультимедийных презентаций. Старомодные кураторы, согнувшиеся над пыльными приборами под стеклянными колпаками, в новый образ музея не вписывались.

Чувствовать себя новичком на первом интервью после 30 лет службы в музее – такого Райт вынести не мог. И когда в начале 2003 г. его попросили предстать перед конкурсной комиссией, он прочел им лекцию о том, как управлять музеем и как важно говорить, что думаешь. Компенсация, полученная при увольнении по сокращению штата, позволила ему продержаться некоторое время, зато теперь он мог больше времени посвящать работе над Антикитерским механизмом.

К тому времени Бромли скончался, и его вдова прислала Райту все снимки, которые сумела отыскать. И он приступил к разгадке оставшейся части устройства, располагая для этого почти 700 рентгенограммами. Он не мог придумать способ опубликовать все снимки, да и сделай он это, без попытки реконструкции в них ни для кого не было смысла. Поскольку его томографическое устройство обеспечивало на каждом снимке достаточную четкость лишь тех деталей, что были сняты в требуемом ракурсе, оставляя все прочие в виде размытых полос, верная их интерпретация была трудоемким и долгим делом. Как когда-то Эмили Каракалос, он поочередно рассматривал снимки через негатоскоп с помощью увеличителя, пока его глаза не начинали слезиться, а голова раскалываться от боли.

К этому времени его сын Гэбриел уже готовился к получению докторской степени в области медицинской визуализации в Оксфордском университете. Лаборатория Гэбриела располагала необходимым оборудованием для сканирования рентгенограмм и перевода их в цифровые изображения высокого разрешения. Он терпеливо отсканировал все 700 снимков и загрузил их на отцовский компьютер вместе с основными средствами обработки изображений. К концу 2003 г. Райт мог увеличивать свои снимки, менять их яркость и контрастность и без усилий переходить от одного к другому. До этого он оценивал количество зубцов, вырезая прозрачные зубчатые колеса разного размера и вида и накладывая их на пленку, чтобы сравнить с теми, что изображены на ней, но теперь это можно было делать щелчком мыши. Райт обнаружил, что его подсчеты близки к тем, что сделали Каракалосы, но не к цифрам, принятым Прайсом.

Теперь дело действительно сдвинулось, и он опубликовал серию статей о каждом сделанном шаге, все в специальных изданиях, посвященных часовым механизмам и научным приборам. Измерив круговые шкалы на задней поверхности прибора, он понял, что, хотя кольца на них и были концентрическими, две половины каждой шкалы были начерчены вокруг разных центров. Иными словами, каждая шкала представляла собой не несколько отдельных колец, но единую спираль. Верхняя спираль имела пять витков, и, измерив отметки на ней, Райт вычислил, что за каждый оборот указатель проходил 47 делений, в общей сложности 235. Он понял, что спираль изображает 235 месяцев 19-летнего Метонова цикла, вычисляемого системой зубчатых колес за лицевой дисковой шкалой. А взглянув на небольшую круговую шкалу рядом с этой спиралью, Райт увидел, что она разделена на четыре части. Греки использовали и другой цикл, известный как Каллипов, состоящий из четырех Метоновых циклов, продолжительностью 76 лет. Считалось, что год состоял из 365 и ¼ дня, и такой долгий цикл избавлял от неудобных четвертей дня. Этот период даже упоминался в одной из частично сохранившихся надписей на механизме, так что было вполне резонно отобразить его на одной из шкал.

Система зубчатых колес, ведущая к этой шкале, была утрачена, но, добавив три дополнительных колеса, Райт пришел к простой системе, в которой малая круговая шкала поворачивалась один раз на каждые 20 оборотов главного указателя, показывая таким образом ваше положение в Каллиповом цикле. Она могла использоваться, чтобы отслеживать долгие промежутки времени, когда механизм прокручивали вперед или назад, а также для перевода дат египетского солнечного календаря (отображенных на лицевой дисковой шкале) в любой из разнообразных местных лунных календарей.

Райт также понял смысл странной круговой конструкции в передней части механизма: она, казалось, прикреплялась к лицевой круговой шкале. Прайс видел ее и предположил, что это может быть снимающаяся заводная рукоятка, но Райт по более поздним астрономическим часам, которые он знал очень хорошо, предположил, что это мог быть указатель фаз Луны. На своем рентгеновском снимке он ясно видел остатки маленького колеса, расположенного под прямым углом к остальным, устроенным так, чтобы передавать относительное движение между указателями Луны и Солнца, поворачивая маленький лунный шарик. В рассыпающемся фрагменте было идеально круглое отверстие, говорившее о том, что сам шарик коррозии не подвергся и выпал уже после того, как все вокруг него было съедено ею. Райт предположил, что он был выточен из слоновой кости, а одна его сторона была зачернена. Шарик был закреплен на центральной втулке указателя Луны так, что была видна только передняя половина, и вращался в соответствии с фазами Луны, показывая темную сторону в новолуние, светлый серп, когда появлялся месяц, и поворачиваясь светлой стороной в полнолуние. Райт был поражен, обнаружив это в таком древнем устройстве.