Самир улыбнулся:

– Классовое расслоение существует и в Америке. Просто в более изощренной форме.

– Но у нас нет аристократии. Точнее, титулованной знати.

– Точно.

– Насколько я могу судить, британцы индийского происхождения стремятся двигаться вверх по социальной лестнице, и многие в этом преуспевают.

– Да, это так, – пожал плечами Самир. – Но правда также и в том, что в Британии нет индийских поместий, насчитывающих несколько столетий. Таких, как ваше.

Я пристально вгляделась в его лицо. Мне действительно послышалась в его словах горечь, или это была лишь сухая констатация факта?

– Я не знаю, что сказать на это…

– А вы подумайте.

– Хорошо. Но мне сказали, что вы сейчас можете покупать себе титулы. И мне думается, многие люди из тех, что были на приеме у графа, этого желают. Купить Розмер, чтобы стать обладателем титула.

– Не сомневаюсь. А еще они хотят сколотить состояние на создании жилых микрорайонов, – Самир указал рукой на типовые, однообразные красные крыши. – Как неприятно будет видеть вашу землю, застроенную такими стандартными жилищными комплексами.

Стоило мне вообразить, что на месте волнистых полей вырастут дома, и сердце защемило.

– В Розмере устраивались празднества и пикники. Вы знали об этом?

– Отец вроде что-то об этом рассказывал, – у Самира зажужжал мобильник, слегка сдвинувшись на столе, и он покосился на его экран: – Извините, я забыл. Мне надо привести себя в порядок. У меня кое-какие планы на вечер.

Я, почти как ошпаренная, вскочила на ноги:

– Конечно-конечно. Извините, что вас задержала.

Самир схватил меня за руку:

– Я же сам вас приглашал, помните?

Он опустил руку, но остался стоять в рассеянных лучах солнца, падавших под косым углом из-за дерева. Солнечные блики заплясали на его макушке и лбу, высветили яремную ямку. На миг он показался мне каким-то неземным существом, явившимся по чьему-то заклинанию.

– Мне хорошо в вашем обществе, Оливия. В последнее время такое в моей жизни случается нечасто.

– Мне тоже, – сглотнула я. – Спасибо, что позволили мне выговориться, и нашли силы выслушать мои откровения.

– Всегда готов…

Самир повел меня через дом, мимо книг, и я остановилась:

– Какую бы из ваших книг вы посоветовали бы мне почитать?

– Никакую, – ответил парень с легкой усмешкой.

Я повернулась к нему лицом:

– Вы же понимаете: я вернусь в номер и найду ваши романы в интернете.

– А по-моему, вам этого делать не стоит, – скрестил на груди руки парень.

Защитная поза?

– Но почему?

Самир вздохнул:

– Все мои романы – плоды того большого периода в жизни, когда я тратил время впустую. К настоящему они никакого отношения не имеют.

– Даже первый?

Пожав плечами, Самир заглянул поверх моей головы в какое-то неизвестное мне место в своем прошлом.

Наклонив голову, я сказала:

– Ладно. Оставим разговор на эту тему. Но лишь пока. Не навсегда.

– Спасибо вам, Оливия, – улыбнулся Самир.

– Пожалуйста.

На крыльце Самир попросил:

– Напишите мне смс-ку после того, как поговорите с «Примадонной реставрации». На следующей неделе обещают ясную погоду, так что мы будем работать допоздна. Но мне было бы интересно узнать ее мнение.

– Обязательно, – пообещала я и выскользнула за калитку, ощущая на спине его взгляд. Самир провожал меня им, пока я не спустилась по холму. А, может, я просто себя тешила надеждой, что он за мной наблюдал?

«Планы на вечер», наверняка, подразумевали свидание с женщиной. А в жизни такого мужчины, как Самир, должны были быть сотни женщин. Я представила, как он сидел один в своей полной книг комнате с котом под боком и читал, читал, читал… чтобы вылечить разбитое сердце. И это причинило мне боль.

«Так! Хватит!»

Я решительно переключила внимание на желудок. А он уже настойчиво напоминал мне: пора ужинать! Весь день я обходилась лишь перекусами. Пришло время подкрепиться основательно. Я подумала о воскресном жарком в пабе. Почему бы нет? Я могла бы даже написать о нем потом. Что могло быть более «английским», чем это жаркое?

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Потребовалось напрячься, чтобы выкроить вечер, когда бы муж Ребекки был дома, но мы, наконец, выбрали дату ужина. И Ребекка заехала за мной на «Рейндж-Ровере», благоухавшем каким-то невероятно приятным, пряным одеколоном.

– Мы решили вызволить тебя отсюда, – заявила она, когда я села в машину. – В выходные тут, наверное, стоит адский шум. Неужто у них и караоке есть?

– Конечно, есть, – рассмеялась я. – А вечерами они смотрят футбол или что-то в этом роде.

– Может быть, крикет.

Бернард, сидевший на заднем сиденье, тихо тявкнул в приветствии. Я обернулась и поздоровалась с ним. «А не завести ли мне сенбернара?» – прикинула я. Нет! Слишком большой!

– Мне, правда, не хватает собаки…

– Собаки – хорошая компания, – согласилась Ребекка.

– Моя собака умерла полгода назад. Это была собака-спасатель. Помесь овчарки и хаски.

– С нее шерсти, наверное, было много.

Я хмыкнула:

– Я могла бы начесать весной на шерстяные одеяла для всего человечества.

– Человечество делится на людей, которые любят животных, и тех, кто их не любит, – философски изрекла Ребекка. – Просто не представляю, каково людям, не имеющих домашних питомцев, в тяжелые, грустные дни…

– Понимаю, – после таких слов Ребекка мне понравилась больше. – Как, получилась крыша?

– Замечательно! Мы хотим, чтобы ребята нам покрыли еще и конюшню, – Ребекка плавно свернула на подъездную дорогу, и мне вспомнился Самир, стоявший на ее крыше в день нашей первой встречи.

Филипп ждал нас дома – в кухонном фартуке.

– Здравствуйте, Оливия! – сердечно поприветствовал меня он. У Филиппа было очень доброе лицо, чего я почему-то не заметила на приеме в графском саду. – Мы так рады видеть вас сегодня вечером у нас в гостях! Я готовлю шаурму с курицей.

– Пахнет божественно, – воскликнула я, не покривив душой.

– Филипп отлично готовит, – взяв у меня пальто, похвалила мужа Ребекка. – Этим качеством – наряду, конечно, с остальными достоинствами – он меня и покорил.

– Вы тоже чудесно готовите, – сказала я. – Я даже написала статью о рагу с олениной после того, как отведала ваше.