Лунара хмыкнула и откинулась на спинку сиденья. Отвернулась, уставившись в окно, и несколько томительно долгих секунд молчала. Потом заговорила:

— Быть высшим непросто: у нас много привилегий, это так, но вместе с тем у нас еще больше ограничений и обязанностей. Все в нашей жизни предопределяет род, его интересы и цели. Сильные члены семьи имеют право приказывать более слабым, и мы не смеем ослушаться. — Она вздохнула. — Еще одна причина, почему мы так стремимся развить дарованные Великим способности — чтобы покинуть низ родовой иерархии.

Беда не просто стояла за моей спиной, теперь я ощущала ее ледяные пальцы у себя на горле. Пока она не сжимала их, но только пока…

— К чему ты говоришь мне это? — спросила я тихо.

Повернувшись, демоница посмотрела мне прямо в глаза. Ее радужка пульсировала, меняя цвет с серебристого на алый и обратно. Лунара была в смятении.

— Ты не заслужила такого, — выдохнула она сквозь сцепленные зубы. Потом тряхнула головой и повторила громче: — Это несправедливо! Не после того, что ты сделала!

Ледяные пальцы на моей шее сжались. Дышать стало тяжелее.

— Что происходит?

— Тебя хотят убить.

Сердце сбилось с ритма, точно споткнулось. Плечи дрогнули, словно беда, только что обретшая форму, решила навалиться на меня всем своим весом.

— Кто? За что? — Мой голос прозвучал тихо и до отвратительного беспомощно.

— Совет Старших. — Лунара же, наоборот, вновь заговорила уверенно. — Им не нравится наличие человека с даром почти так же, как и то, что кузен решил стать твоим покровителем. Это против правил. Против системы.

— Но я ведь не просила…

— Ты думаешь, это кого-то волнует? Не смеши!

— А Кеорсен? Он в курсе?

— Нет. — Лунара вздохнула. — И впадет в дикую ярость, когда узнает о твоей смерти. Никто не смеет портить наши игрушки без спроса.

Напоминание о том, какую роль мне отвели демоны, не задело. Сейчас это перестало иметь значение. Единственно важным осталось только одно — понять, есть ли у меня шанс выжить? Ведь ради чего-то Лунара завела этот разговор.

— Тогда зачем убивать меня?

— Даже если опустить интерес Кеорсена к тебе, Совету Старших не нравится твоя невосприимчивость к магии. И единственный способ избавиться от опасной силы — избавиться от ее носителя. А насчет гнева кузена… — Она на мгновение закусила губу. — Думаю, вину за твою смерть повесят на неугодные Совету семьи и ярость кузена падет на них. Но это только предположение, Сати. Всех подробностей я не знаю.

— Мы сейчас едем к ним? К тем, кто должен убить меня? — спросила я, чувствуя, как внутри что-то обрывается.

Неужели все, через что я прошла за последние недели, должно закончиться так?

— Да. И нет.

— Нет?

Вместо ответа высшая отодвинула шторку и, сделав быстрый пасс руками, бросила в кучера сначала одно заклинание, а следом и второе. Карета остановилась.

— Выходи, — распорядилась Лунара. — Не знаю, куда ты побежишь и где спрячешься, но, во имя Великого, постарайся сделать так, чтобы тебя не нашли.

— Почему ты помогаешь мне? — растерялась я. — Разве ты не должна…

— Должна. Но не стану. — Она упрямо вздернула подбородок. — Ты спасла жизнь Кеорсену. За одно это я не могу позволить им убить тебя. Так что беги. Кучера я оглушила.

— Но что ты скажешь Совету?

— Что ты — подлая, грязная человечка, которая втерлась ко мне в доверие, а потом, — губы юной демоницы растянулись в усмешке, — вырубила меня.

— Как?

— Я разберусь. Хватит терять время. Беги!

Открыв дверцу экипажа, Лунара буквально вытолкнула меня наружу. Я споткнулась, взмахнула руками, но удержала равновесие.

— Прощай, Сатрея. Знакомство с тобой было… интересным. Я рада, что Великий пересек наши жизненные линии. — Лунара улыбнулась и, не давая мне сказать и слова, захлопнула дверцу.

Несколько секунд я растерянно смотрела на зеленый экипаж, потом подхватилась и рванула к виднеющемуся невдалеке лесу. Бросила короткий взгляд через плечо, отметила стремительно истончающиеся нити сонного заклинания, прозрачным коконом оплетшие кучера, и припустила изо всех сил. Видимо, сегодня Великий на моей стороне: мне удалось добраться до границы леса и нырнуть под сень толстоствольных краснолистов. Прижавшись к шершавой коре, я пыталась успокоиться и перевести дыхание. При этом взглядом неотрывно следила за каретой. Я видела, как мужчина на козлах пришел в себя, как потряс головой, огляделся… Как пожал плечами и, щелкнув поводьями, продолжил путь.

Облегченно выдохнув, я задумалась. Куда теперь? Дорога, по которой удаляется экипаж, соединяет замок и город, и ни в одно из этих мест я не могу отправиться. Повернувшись к ней спиной, я хмуро уставилась на плотное переплетение стволов, веток и кустов. Качнула головой и, придерживая подол, двинулась вглубь леса.

Чем дольше я шла, тем сложнее становилось продираться сквозь чащу. Я царапала ладони о шипы разросшегося остролиста, выдергивала подол платья из ловушек сучьев и корней, топорщившихся, точно когти низших демонов. Но при этом упорно шла вперед. Что-то словно звало меня, не позволяя остановиться или повернуть назад. Поначалу я не придала значения странному, чуть назойливому чувству, но с каждым часом ощущение крепло. Доверившись ему, я послушно петляла между широких стволов, поросших мхом, огромных валунов и пушистых кустов, на которых висели, маня темно-синими боками, поздние ягоды кариши.

Лишь оказавшись у ручья, я позволила себе остановиться. Устало опустилась на колени и, зачерпнув полные ладони воды, утолила мучившую жажду. Потом аккуратно умылась и села, чувствуя себя совершенно без сил. Краем сознания отметила, что от земли по-осеннему тянет холодом, но гудящие ноги требовали отдыха, и, проигнорировав здравый смысл, я осталась сидеть. Прикрыла веки и попыталась отрешиться от происходящего. Даже терзающие с момента побега мысли зазвучали приглушенно, больше напоминая комариный писк, надоедливый, но терпимый. Я все еще не знала, куда мне идти и где провести ближайшую ночь, но понимала главное: я жива. А с остальным справлюсь. Пусть не сразу, но обязательно справлюсь.

Уверенность придала сил. Я улыбнулась и открыла глаза. Нахмурилась, тряхнула головой и на секунду крепко зажмурилась. Потом вновь распахнула их. Однако видение исчезать и не думало. Перед моим взором вилась, кокетливо подрагивая, золотая нить неведомого мне плетения.

Я пригляделась. Не смертоносное, не оглушающее, не парализующее… Неужели оно не опасно? Медленно поднявшись, я протянула руку, желая коснуться, но нить, будто прочитав мои мысли, игриво взметнулась и отлетела на несколько метров. Потом вернулась, дразняще вильнула перед самым моим носом и снова отлетела в сторону.