Вроде бы поверил, но не до конца. В прищуренных глазах сомнение. И самоуверенное превосходство.

‒ И со мной справишься?

‒ Справлюсь.

Если, конечно, демон не будет внезапно исчезать. А сейчас точно не будет. Раз сам бросил вызов. Раз так уверен в себе. Хотя собственными глазами видел, что случилось с его псом. Но то ведь тварь неразумная. Другое дело ‒ хитрый, мудрый, коварный Арман.

Ну и… Когда ждать проверку? Прямо сейчас? Будет действовать как человек? Неожиданно сорвётся с места. Или переместится, как демон? Насколько оценит способности Ши? Похоже, не слишком высоко. Самолюбие не позволит.

Так и есть. Арман отодвинул стул, принялся медленно подниматься, смотрел куда-то в сторону (если бы Ши мог, ухмыльнулся бы), а потом резко метнулся. Полагая, что внезапно.

Его руку, на время атаки изменившуюся до полузвериной лапы с длинными острыми когтями, Ши перехватил возле своей шеи. Тоже подскочил, увидел, как мгновенно исчезли когти, и рука приобрела прежний человеческий вид. Но продолжал сжимать её с силой. Надо думать, до боли.

Рот у Армана недовольно скривился, но тут же растянулся в улыбке.

‒ Неужели желание проснулось?

Демон вскинул другую руку, ласково погладил сжимавшие его запястье пальцы. Рассчитывал, что Ши смутится, ослабит хватку?

Пальцы действительно начали размыкаться, и в улыбке Армана появилось нескрываемое самодовольство. А Ши, между прочим, всё равно какой рукой бить. Он отлично владел и правой, и левой.

Арман пошатнулся, но устоял на ногах. Ши был уверен: разозлится. Но тот рассмеялся.

‒ Отплатил, да? Тем, что умеешь лучше всего.

Распрямился, вытер тыльной стороной ладони текущую из разбитых губ кровь, предложил:

‒ Останешься у меня?

В качестве кого? Экзотического домашнего питомца. Забавной игрушки.

‒ Нет.

‒ Жалко, ‒ с выражением высокой печали на лице вздохнул демон и, дразня, протянул-пропел: ‒ А-анку!

На прощание Арман не только, как обещал, заплатил за поимку призрачного пса. Немало заплатил. И за выражение лица, с которым он отдавал деньги, Ши опять хотелось врезать ему. Или швырнуть купюры вот в это самое улыбающееся лицо. Но ещё и приготовил подарочек: протянул прямоугольник плотной бумаги с адресом.

‒ Вот. Там тебя уже ждут.

Арман тоже ждал. Сейчас Ши обязательно спросит, кто ждёт и зачем, и что демон им наобещал, и что наговорил про него. Но не дождался. Усмехнулся, добавил:

‒ Надо с какой-то тварью разобраться. Ты ведь сможешь.

Дальше, видимо, по плану предполагались заверения не подвести и слова благодарности. От Ши.

Ага.

Арман не менялся. Всё тот же плотоядный взгляд, прежние желания, без смущения выставляемые напоказ. Но Ши по барабану его чувственные прикосновения и откровенные предложения. И чужое мнение тоже по барабану.

Даже особо не вслушивался, что там Арман ему нашёптывал. Дождался, когда заткнётся, проговорил:

‒ Вит сказал, у тебя для меня работа.

Демон снисходительно улыбнулся, выдохнул едва различимо:

‒ Чуть позже.

И отвалил. Объявился примерно через полчаса.

‒ Забирай своих. И бесёнка, и девочку. Поедем ко мне.

Неужели думал, что после подобных слов Ши сорвётся с места и ринется за ним? А где «пожалуйста»?

‒ Там и работа, и заказчица, ‒ поспешно добавил Арман, поняв, что его сейчас проигнорируют, и снова прикрылся снисходительностью во взгляде и улыбке. ‒ Она всё сама расскажет. Ты ведь не любишь несколько раз выслушивать одно и то же.

Опять минивэн, возможно, уже другой, новенький. Только на этот раз ехали очень долго. Кира даже заснула, привалившись к плечу Вита. Ши тоже вырубился в привычной своей манере. Не в окно же смотреть. И думать не очень-то хотелось.

Скажем, готовился к работе на физиологическом уровне. Достигал наивысшей степени сосредоточенности и пика физических возможностей. А морально он всегда готов.

Когда подъехали к дому, Арман по-хозяйски распределил действия и обязанности.

‒ Вы двое ‒ на выход, ‒ сообщил Виту и Кире, смягчив резковатую фразу приглашающим жестом и весьма приветливым продолжением: ‒ Устраивайтесь пока. Чувствуйте себя как дома. А-а-а мы, ‒ пропел в своей привычной манере, ‒ дальше прокатимся.

Но сам тоже вылез из машины, чтобы отдать распоряжения по поводу гостей одному из своих угрюмых молчаливых подчинённых.

Кира неуверенно глянула на Ши. За кого переживала: за себя или за него? Но уловив общую невозмутимость, придала лицу бесстрастное выражение и ничего говорить не стала.

Ши тоже не очень-то доверял. Всему. Но пока оставался более-менее спокоен. Арман в курсе, что с ним случится, если нарушит свои же правила, касающиеся ненасилия и гостеприимства. А в чужую игру демонов его уровня редко когда удаётся вовлечь. Они не связывают себя ни обязательствами, ни обещаниями, ни общими целями. Даже шантаж с ними не проходит. Потому что не существует такого, что против воли и желания заставило бы их действовать в посторонних интересах.

Арман опять забрался в минивэн, захлопнул дверь. Пояснил, почему они вдвоём отправляются дальше:

‒ Ну-у, я бы привёз её сюда. Но потом-то всё равно придётся ехать до места. ‒ Серьёзности у него хватило только на секунду. Прищурился, глаза как всегда смеются, нарочито заботливо поинтересовался: ‒ Или ты планировал сначала отдохнуть?

‒ Перебьюсь.

‒ Ка-ак скажешь.

Заказчица тоже жила в собственном доме. Арман уважал статусы. Выходя из машины, Ши успел разглядеть тёмный силуэт в одном из расположенных по фасаду окон.

Ждала. Нервно и нетерпеливо. Потому что сразу отошла вглубь комнаты, как только увидела подъехавший знакомый минивэн. Теперь её больше интересовала дверь в комнату. Ши ещё на подходе, шагая по коридору прекрасно почувствовал, как она напряжена и взвинчена, как настроена непримиримо и мстительно.

Поворот дверной ручки спровоцировал сильный толчок сердца. Не у Ши, у заказчицы. Только вошёл и сразу попал под её взгляд, цепкий, пристрастный.

Ну, вроде его внешний вид достаточно гармонирует с занятием. Сомнений в компетентности не должно возникнуть.

Сейчас нет надобности притворяться, надевать маску тупого наёмника, всегда готового на убийство, преданного слуги, строго следующего чужим инструкциям, или крутого профессионала, не ведающего неудач. С таким накалом эмоций, с такой бурлящей едва сдерживаемой ненавистью, как у заказчицы, не до интриг и тайных умыслов. Её не интересует ничего, кроме мести.