нее посмотрела.

– Мои друзья собирались перевестись на заочный и уехать работать в Сибирь, – пояснила Кира.

– Ну, не знаю… Если вдвоем, то можно. Одной я бы не рискнула.

– Я – тоже.

– Так, значит, я тебя жду через час.

– Спасибо вам огромное.

Когда Мезенцева ушла, Кира в беспокойстве заходила по комнате. Она не любила внезапных событий. Она любила все обдумать, спланировать и действовать по плану. Вот сейчас, например, она планировала стать заместителем Григорьева. «Администратор – это замечательно, но не предел. Возможностей меньше. Но, самое главное, денег. А деньги нужны. Очень нужны. А теперь – учеба!» – размышляла Кира.

Через час она поднялась к Мезенцевой. Степан Андреевич уже сидел в своем любимом кресле с чашкой. Кира знала, что в чашке какао со сливками. Она уже не впервые была здесь, когда Волховитов бывал в гостях.

– Здравствуйте, Кира, – Степан Андреевич поднялся, поставил чашку на стол, – Римма вам все уже рассказала?

– Да, но мне так неудобно, что вы хлопочете. Вдруг я не справлюсь? Мне же обязательно надо работать!

– Присаживайтесь, Римма вышла к вашей общей соседке…

– К старухе Бегловой?

– Да, к ней. А я вам пока все объясню.

– Я слушаю. – Кира присела на диван.

Степан Андреевич прошелся по комнате и начал:

– В исключительных случаях в вузы берут людей в середине года. Надо только сдать некоторые дисциплины. Римма мне сказала, что вы золотая медалистка.

– Верно, – кивнула головой Кира.

– Думаю, что вообще у вас лично проблем не будет. Мне передали список литературы, который надо бы просмотреть и понять, что же вы будете изучать. Вы же не прошли этот важный путь выбора?

– Сознательно отказалась от него, – рассмеялась Кира.

– Очень зря. Образование – это в первую очередь допинг. Учатся для того, чтобы появилось желание узнавать больше и больше, а это раздвигает горизонты, простите за пошлость. Понимаете…

Тут Степан Андреевич остановился, посмотрел на Киру и произнес:

– Послушайте, я не могу вам точно сказать, зачем учиться в институте! Но я точно знаю, что это необходимо.

– Вы меня не агитируйте, – рассмеялась Кира, – я согласна. Просто так странно, что и Римма Станиславовна, и вы помогаете мне в этом вопросе.

– Ну, помогает она. Меня она просто попросила. К вам Римма тепло относится.

– Я это чувствую. И очень благодарна ей. И вам. Скажите, что мне надо?

– Вот вам список документов. Приехать надо вот к этому человеку, – Волховитов подал Кире лист бумаги с телефоном и адресом, – завтра. Не опаздывайте, подготовьтесь. Там вам и про экзамены расскажут.

Кира дождалась прихода Мезенцевой, еще раз поблагодарила ее и ушла к себе. Она понятия не имела, как надо готовиться к такой встрече. В первую очередь она собрала документы, потом все свои памятные грамоты за участие в школьных олимпиадах, потом она долго смотрела на свою одежду и конце концов выбрала тот самый костюм, который ей купил директор. Уже почти ночью она спохватилась и позвонила Григорьеву.

– Олег Борисович, извините, ради бога, я завтра с утра задержусь? Можно?

Григорьев недовольно молчал.

– Олег Борисович, мне очень надо! Я потом объясню вам все.

– Ладно, только, смотри, не на целый день!

– Что вы! Только до обеда, – сказала Кира и прикусила язык, поскольку Григорьев тут же возмутился:

– Ты же сказала, что с утра! И что просто опоздаешь?! А сейчас получается, что тебя полдня не будет! Это как понять?

– Мне очень надо! Я ведь никогда не отпрашивалась у вас. – Кира даже растерялась от такой реакции шефа.

– И что?! А почему должно быть иначе?! Я же тебе деньги плачу!

– Я правильно понимаю, что за свой счет я могу взять завтра свободный день?

Григорьев замолчал.

– Алло? Алло? Вы меня слышите?!

– Слышу, – наконец ответил директор, – и удивляюсь.

– Хорошо, я вас поняла, – железным голосом произнесла Кира, – я завтра выйду и напишу заявление на недельный отпуск. И попробуйте меня не отпустить!

– Что ты сделаешь? – спросил Григорьев.

– Я понимаю, что жаловаться сейчас нельзя – бессмысленно. Поэтому я просто уйду. Не заплатите денег? И черт с вами. Я найду себе работу!

Заболоцкая повесила трубку.

Рано утром Заболоцкая была у себя в кабинете и писала заявление. Она была зла. Кира не понимала такого отношения к людям. «Я всегда делала больше, чем надо. Я всегда задерживалась и всегда с готовностью решала любые проблемы. Почему нельзя мне пойти навстречу?» – думала она про себя. Заявление она положила в конверт большого формата и подсунула под дверь директора. Уже в автобусе, по дороге в институт, Кира подумала о том, что делает все правильно, что родители и Мезенцева были правы и что Волховитов очень любит Римму Станиславовну, если так быстро откликнулся на подобную просьбу.

В институте ее встретила тишина – шли лекции, по коридорам бродили немногочисленные парочки. Доносились разговоры о зачетах, экзаменах и прогулах. Кира незаметно рассматривала публику и она ей нравилась. Одежда, повадки, словечки – все было наполнено каким-то превосходством. «Что это? Чем они гордятся? Ничего еще не сделали, ничего не добились, они еще и денег-то не заработали по-настоящему! Откуда этот гонор?!» – спрашивала себя Кира. Звонок раздался внезапно. Так же внезапно коридоры заполнились людьми. Кира растерялась – найти в этой суматохе нужную дверь представлялось немыслимым. Она растерянно оглянулась, а потом бросилась к ближайшей группе студенток:

– Простите, как мне найти Карякина? Вот у меня номер комнаты записан, но я не знаю, где она находится?

– А, Карякин? – с оттенком уважения откликнулись девушки. – Это вам на третий этаж. Там у нас деканат и учебная часть и вообще все начальство.

– А Карякин этот – тоже начальство?

– Вы – новенькая? – спросила одна из девушек. – Карякин – декан финансового факультета.

– А, понятно. Да, я перевожусь, – зачем-то соврала Кира.

– Ясно, тогда к нему.

Студентки продолжили разговор, а Кира, пробиваясь сквозь толпы, пробралась на третий этаж.

Там было спокойнее. Найдя нужную дверь, она постучала. Ответа не последовало, тогда Заболоцкая толкнула дверь и увидела целующуюся парочку.

– Ой, простите! – вырвалось у Киры.

Но, к ее удивлению, парочка не испугалась и почти не смутилась. Девушка невозмутимо заняла место за столом, мужчина направился к выходу, где стояла Заболоцкая. В это время за ее спиной раздался голос:

– Проходите, не стесняйтесь. Когда в организации работают молодожены, всякое можно увидеть.

Кира оглянулась и увидела улыбающееся лицо.

– А вы, случайно, не Карякин? Владимир Игнатович?

– Я – Карякин Владимир Игнатович. А вы Кира Заболоцкая? Мне уже звонил Степан Андреевич и опять напоминал.

– Спасибо ему, спасибо вам… – Кира растерялась.

– Проходите ко мне. – Карякин