– И в кого вы можете меня превратить?

– Нет-нет, ты сама превращаешься, – пояснила Лу. – У каждого из нас есть только одно звериное обличье, мы с ним родились. Я, например, вапити – это такой олень.

И Лу совершенно без усилий превратилась – вот что значит долгие тренировки. Антония очень удивилась, потом осторожно протянула руку и погладила оленя по мягкой морде:

– Ой, как здорово!

Уже хорошо – не пытается покормить Лу сухим хлебом или чем-то типа того.

– И мы по-прежнему можем говорить друг с другом, – продолжила Лу. – Так же точно ты разговариваешь с Тови.

– А я, между прочим, красная белка, – похвасталась Холли, тоже превратившись и нагло усевшись прямо на голову Антонии.

Мы с Лу и Эстеллой тем временем совещались.

– Может, позвать на помощь вашего учителя превращения? – предложила Лу, но Эстелла отрицательно покачала головой:

– Ой, нет, сеньор Лазукос такой основательный, просто ужас, он будет её часами расспрашивать, проведёт тысячи тестов и всё такое. Скука смертная, да и времени столько у нас нет.

– Тогда я могу попробовать – благодаря папе я в этом разбираюсь, – предложила Лу. – У вас есть справочник всех животных, обитающих в Коста-Рике?

– Сейчас принесу, – Эстелла как всегда с энтузиазмом кинулась помогать.

С блеском в глазах и нескрываемым любопытством Антония листала страницы книги, вглядываясь в изображения животных. Кажется, и ей уже стало интересно, что же она за зверь.

– Как почувствуешь зуд – остановись, – наставляла её Лу и вопросительно посмотрела на нас: чуем ли мы что-то особенное в этой девочке? Мы все отрицательно покачали головой. Холли тоже. Очень смешно выглядит это движение в исполнении белки.

– Запаха нет, – доложил я. – Но это и неудивительно – она же ещё ни разу не превращалась.

– Зуд появился! – объявила Антония, с сомнением глядя в справочник.

Мы дружно склонились над книгой – и увидели большую коричневую змею с жёлтым брюшком.

– О боже! – крикнула Эстелла. – Винная змея! Достигает двух с половиной метров в длину.

– Что это значит – винная змея? – резко спросила Антония.

– Эти змеи пожирают птиц и их яйца, – удручённо сказала Тови, но осталась сидеть на плече у девочки.

По лицу Антонии полились слёзы, указательным пальчиком она гладила пёрышки Тови:

– Но как такое возможно?! Я же так сильно тебя люблю. Неужели я могу навредить тебе? Я никогда не буду превращаться! Никогда-никогда!

– Наверное, так будет лучше, – непривычно тихо сказала Эстелла.

Девочка вытерла слёзы тыльной стороной ладони:

– Я хочу домой, пойду скажу папе, что мы уезжаем. Она не умела мысленно шептать, поэтому мы все услышали, что она сказала своей подружке:

– Тови, ты с нами? Ты же во второй половине дня всегда у нас дома. Ты ведь останешься со мной?

– Я останусь с тобой, – твёрдо пообещала Тови. Она сидела на плече у Антонии словно приклеенная. – И мне всё равно, какое у тебя звериное обличье.

Мы смотрели им вслед, пока они не сели в машину и не уехали. Лу и Холли, спрятавшись за дерево, превратились обратно и снова оделись. Никому не хотелось обсуждать, что только что произошло. Наверное, мы все понимали, что наломали дров. Видимо, иногда лучше не вмешиваться, оставить всё как есть.

Наконец Брэндон решился заговорить и смело сменил тему – мы уже шли к нашей хижине. – Завтра мы улетаем. Так жаль, – вздохнул он.

– Да, здесь было опуменно, – согласился я. Но мои мысли были уже на родине. Я думал об отце и о том, как его поместить в человеческую больницу. Рискованный план. Но я твёрдо намеревался его осуществить.

– На этот раз полёт наверняка пройдёт спокойнее, – попытался улыбнуться Брэндон. – Мы же теперь старые волки.

– С каких это пор ты вдруг стал старым волком? – ошарашенно спросил я. – Я вот, например, молодой пума.

Брэндон лишь закатил глаза.

– Пока! Пока! Пока! – кричали нам коста-риканские школьники, размахивая руками и флагами США и Коста-Рики. Некоторые провожали нас в зверином обличье: по парковке крался ягуар, носуха шумно втягивала воздух, а огромная игуана не отрываясь смотрела на нас с крыши одного из автомобилей. Неподалёку устроилась каймановая черепаха с панцирем в жёлтую крапинку, а мимо окон автобуса прошелестел колибри.

– Спасибо, что приехали! – послышался мысленный голос сеньора Кортанте. – Мы были очень рады!

Мы улыбались и махали в ответ.

– Мы тоже к вам скоро приедем! – прогрохотала Эстелла, широко улыбаясь и махая рукой, а Тови у неё на плече била крыльями.

Сидя высоко на скале, Хуанита и Игнасио сплелись на прощание всеми восемью лапками – просто больно на них смотреть!

– Хочешь письма? Получишь письма! – услышал я голос Игнасио.

– Мы можем общаться по скайпу, – предложила Хаунита, и Игнасио от радости замахал лапками:

– Идея класс! Так и будем делать, самая красивая девочка на свете!

Утешившаяся Хуанита поспешила забраться в автобус – двери уже закрывались.

Полёт и в самом деле прошёл спокойно, Брэндон оказался прав. Я сидел недалеко от Билла Зорки и рискнул заговорить с ним о детях оборотней. На этот раз наш учитель борьбы ответил совершенно серьёзно:

– Нет, гибридов не рождается. Примерно треть шансов, что наш с Сарой ребёнок будет оборотнем-волком, такая же вероятность, что родится оборотень-змея. Но если нам не повезёт – или, наоборот, повезёт? – ребёнок будет обычным человеком, без способности к превращению. И тогда гены оборотня проявятся лишь в следующем поколении, у внуков.

– Спасибо за разъяснения, очень интересно, – поблагодарил я.

Поздно вечером в пятницу мы прибыли в школу «Кристалл». Как же мы устали! Ещё и багаж тащить. Хорошо всё-таки снова быть дома, в Скалистых горах! Мне так не хватало этого ясного морозного воздуха, первоцветов на лугах, криков голубой сойки, живущей в лесу рядом со школой! Но всё равно было здорово познакомиться с новой страной, с новыми людьми и их обычаями. У меня словно расширилось сознание, я будто бы вырос. Теперь я знаю, что находится за горизонтом – по крайней мере, в южном направлении.

Едва мы с Брэндоном успели распаковать чемоданы и заполучить одну из пяти стиральных машинок в подвале, чтобы постирать шмотки, как в дверь постучали. – Да? – удивлённо крикнул я.

В дверь заглянул Джеймс Бриджер: