не бывало. Мне даже стало стыдно, что причинила человеку боль.

— Да. Это действительно повод подозревать себя в человеколюбии. Какой кошмар, — я не мог скрыть улыбку.

И покачав головой и вошел в дом.

* * *

Остаток дня пролетел незаметно. А в пять вечера, когда мы собрались за столом, в дверь постучали. Я встал с кресла и направился к входу. Отпер дверь. На пороге стоял глава кустодиев. В руке гость держал охапку полевых цветов.

— Добрый вечер, — с улыбкой произнес он.

— Добрый, — ответил я, рассматривая гостя. — Признаться, непривычно видеть вас с букетом.

Посторонился, пропуская Морозова в дом. И собрался было закрыть дверь, как увидел силуэты на дороге у ворот. Замер, вглядываясь в людей, которые подошли к калитке.

На тропинку к дому вышло два человека из семьи Мининых. Они подошли к крыльцу, остановились, рассматривая меня и Морозова. И один из гостей растянул губы в холодной улыбке, показав лошадиные зубы.

— Хорошо, что вы здесь, Александр Васильевич, — начал он. — Мы пришли, чтобы объявить первый вызов.

— Вот как? — довольно уточнил глава кустодиев. — И кого же вы решили вызвать?

— Бой двое на двое, — произнёс парень. — Иван и Петр Минины вызывают на бой вас и Павла Филипповича Чехова. Завтра, на рассвете. На западной стороне озера. Не забудьте взять секундантов.

Сказав это все, они развернулись и направились к воротам. А я стоял у открытой двери, внимательно глядя им вслед.

— Надеюсь, они наденут чистое белье, — меланхолично заметил Александр и пожал плечами. — А что у нас на ужин?

Первый бой

Гости скрылись за воротами, а вскоре силуэты Мининых поглотили вечерние сумерки. Я закрыл дверь, и мы с Морозовым направились в гостиную.

— Минины определились с первым вызовом, — начал я, как только мы вошли в комнату.

Филипп Петрович кивнул:

— Ожидаемо. Кого они выбрали в соперники?

Я прошел к столу и сел в кресло. Произнес:

— Меня и Александра Васильевича. Завтра на рассвете у озера. Ну, рассказывай, что ты успел узнать.

Я взглянул на отца, ожидая подробностей.

Он замолчал, будто подбирая слова. И я удивленно поднял бровь. Чтобы начальник охранки и не узнал про семью, особенно в ситуации, когда предстоит Императорская Охота? Это было не похоже на Чехова.

— Пару лет назад Минины начали активно принимать в семью бастардов. И давать им фамилии. И семья разрослась с шести человек до двадцати.

Я мельком взглянул на Морозова, который сидел рядом с бабушкой. Но Александр спокойно пил чай.

— В каких приютах они росли? Какой силой владеют? — начал уточнять я.

Филипп Петрович только покачал головой:

— По документам все воспитанники приютов были из дальних губерний. Сила в основном воздух и огонь. Несколько человек владеют льдом. Один светлый. Ни одной легенды. Максимум мастера. Это все, что мне удалось узнать.

— Их два десятка. А нас всего семеро, — недовольно произнесла бабушка.

— Александр Васильевич, какой у вас ранг? — уточнил я.

— Легенда, — скромно отозвался Морозов.

Я кивнул:

— Ваш приемный сын Стас Зимин… То есть, Морозов, простите. Так вот, Станислав Александрович тоже имеет ранг легенда. Значит, у нас есть преимущество.

При упоминании Зимина, Филипп Петрович недовольно поморщился. Но не стал говорить ничего гадкого. Кажется, до моего отца только сейчас начало доходить, что Стас служит кустодием. Вместо этого уточнил:

— Кто достался вам в противники?

— Пётр и Иван Минины, — ответил за меня Александр.

— Помню эти имена, — задумчиво пробормотал Чехов. — По документам из приюта. Один из них владеет огнем, а второй — водой. Или льдом. Синий цвет.

— Ну, если Александр Васильевич меня прикроет, то с огневиком я разберусь, — протянул я, вспомнив бой с Пожарским во дворе своего дома. — С водником будет сложно. Обычно половина миньонов у людей с синей силой умеют замораживать существ, выводя их из строя. Огонь же против призраков работает плохо.

— Я в любом случае прикрою, — пообещал Морозов.

— Огневика можно попробовать обездвижить, — начал я излагать план. — Например, мешком палача или гарротой. Или оглушить. Только нужно сделать это так, чтобы второй боец не мешал. Потому что, если водник или криомастер возьмет меня под контроль… Кстати, какая у вас сила, Александр Васильевич?

Я взглянул на Морозова, и глава кустодиев пожал плечами:

— Воздух, — спокойно ответил он, но что-то в его голосе показалось мне подозрительным. В нем послышалось лукавство.

— Значит, попытаюсь в самом начале дуэли заблокировать своего противника. И второму Минину придется биться с двумя, — предложил я.

— Неплохой план, Павел Филиппович, — согласился со мной Александр Васильевич. — Вот бы еще потренироваться… Филипп Петрович, вы же владеете огнем?

Чехов кивнул, и Морозов довольно улыбнулся:

— Вы не будете против, если мы проведем несколько тренировочных боев? Правда криомастер в нашей группе только один…

Филипп Петрович открыл было рот, чтобы что-то заявить, но не стал комментировать. Просто кивнул и бросил:

— Хорошо.

Александр Васильевич вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов нужный номер, нажал на кнопку вызова:

— Стас, — начал он, — Минины вызвали нас на первый бой. И один из завтрашних бойцов будет криомастером. Не мог бы ты быть любезным и немного потренироваться с Павлом Филипповичем перед завтрашней дуэлью? Ему бы это совсем не помешало. Большое спасибо.

Он отменил вызов, убрал телефон в карман и обернулся к нам:

— Ну вот. Скоро потренируемся.

Зимин и правда прибыл очень быстро. Не успели мы допить чай, как в дверь коротко постучали. Я, Александр и Филипп Петрович встали из-за стола. Компанию нам решила составить Софья Яковлевна.

Гость ждал нас у дверей, покачиваясь с пятки на носок. Он был одет в светлую рубаху и простые тренировочные штаны. Волосы оказались влажными, словно наш новый родич решил искупаться в озере. Впрочем, это вполне могло быть правдой, учитывая, что холод Стасу не вредил. Заметив Филиппа Петровича, гость улыбнулся и хрипло произнес:

— Добрый вечер, мастер Чехов.

Обращение было адресовано моему отцу. Тот кивнул, но все же произнес, пусть и через силу:

— Добрый, Станислав… Александрович. Не знал, что вы служите кустодием.

Зимин развел руки в стороны:

— Я верен Императору и Империи. И стою на страже монаршей семьи