– Как ничего? Ты же бежал, как подпалённый петушок, и ещё заставил меня чуть не прибить ребёнка! – Возмущаюсь я.

– А… ну, веселья захотелось, вот и решил тебя немного растормошить.

– Вот ты недоразвитый переросток! Я же испугалась! – Ударяю его по плечу, а он смеётся, пытаясь увернуться от моих ударов.

– Ты головой думаешь, что делаешь? С нами ребёнок, Дэш!

– За дорогой следи, Лекси, с нами ребёнок!

– Ты сейчас за машиной побежишь!

– Я знал, что тебе не терпится увидеть меня под палящим солнцем и в поту, но…

Он не договаривает, потому что из-за нашего крика начинает плакать Мими, и я бросаю на Дэша недовольный взгляд, сбавляя скорость. Он, кстати, на меня смотрит точно так же, как будто это я виновата в том, что начала орать. Защитная реакция, и только.

– Сумка где, Лекси? – Спрашивает Дэш, водя рукой по полу.

– Там она где-то.

– Нет, ты хотя бы взяла её? Или, как всегда, прохлопала ушами?!

– Я… чёрт, на кухне забыла. Ты меня заговорил, и мы спорили, – цокая, вспоминаю я.

– Она голодная, Лекси, я же говорил – сумку не забудь. И на кого тебя оставили, засеря, а? Вот она, будущая мамаша. Я уже сочувствую твоему ребёнку, – бурча, Дэш отстёгивается и перелезает на заднее сиденье, пытаясь успокоить Мими.

– Ну раз забыла, скоро уже приедем! И я не собираюсь становиться мамашей, твоя засеря мне всё желание перебила! И, вообще, знаешь что, – давлю на тормоз и глушу мотор, ловя озадаченный взгляд Дэша в зеркале.

– Иди пешком. Я не поеду никуда, пока ты не выйдешь отсюда, – зло шиплю, поворачиваясь к нему.

– Что? Совсем обалдела? Это не я забыл сумку со смесью, памперсами и салфетками! Это ты, сороконожка рассеянная, так была увлечена тем, как смотрятся на мне шорты, и пялилась на мою задницу, что пропустила совет мимо ушей!

– Да нужен ты мне больно, как и твой зад! Ты читал мне нотации про то, как криво я одеваю памперс Мими, вот и не слушала тебя, решив, что спорить с Сири – бесполезное занятие!

– Значит, не нужен, да? – Прищуриваясь, Дэш возвращает плачущую Мими в автокресло.

– Нет, от тебя одни проблемы, ты даже не смог выяснить – является ли отцом четвёртый кандидат, а тебе только веселья захотелось. У меня хотя бы результаты были.

– Да, и ты себе проблем нажила. Сначала тебя обливают маслом и изгоняют дьявола. Потом ты прицепилась ко мне и выложила всё про себя. Так ещё первый на подходе, он, вообще, тебя засудит, идиотка. А я вот делаю всё без шума. Идеальное преступление, которое ты, конечно же, снова не оценишь, – копаясь в заднем кармане, Дэш вытаскивает пакет с какими-то волосами.

– Сдалась ты мне, – выскакивает из машины, хлопая так, что нас качает.

Цокаю, когда до меня доходит, чьи это волосы и для чего они нужны.

Открываю дверь и выглядываю, смотря, как Дэш направляется в другую сторону.

– Вернись, курочка гриль, я всё прощу! – Кричу я. Он поворачивается и показывает мне два средних пальца.

– Подпалишь свои крылья, и ни один петушок на тебя не посмотрит! Дэш, ты идёшь не туда! – Продолжаю я и, заводя мотор, даю задний ход, удерживая одной рукой открытую дверь. Медленно доезжаю к парню, зло смотрящему вперёд.

– Ну, ладно тебе. Я вспылила…

– Пошла в задницу.

– То есть тебе можно орать, а мне нет? Где справедливость?

– Ты постоянно орёшь прежде, чем выслушать меня. Теперь понимаю, почему ты маску носила со своим бывшим, знал бы он, какая ты истеричка, никогда бы не захотел жениться на тебе.

– Это ты меня такой делаешь!

– Прекрасно, значит, теперь везде виноват я, – он останавливается и упрямо не желает забираться обратно в машину, а оставить его в этом захолустье не могу. Он же, действительно, зажарится и будет валяться без чувств на обочине, как пережаренная корочка от банана.

– У меня завтра смена, и мне некуда деть Мими, – напоминаю ему.

– Сначала извиняйся.

– Прости меня за то, что ты стоишь на солнцепёке. Сойдёт?

– И я остаюсь с тобой ещё дней на пять.

– Что? – Восклицаю я.

– Или так, или разбирайся сама.

– Это нечестно!

– Выходит, ты не хочешь, чтобы я тебе помог избежать судебных разбирательств и доставал волосы или что-то ещё у других кандидатов для анализа ДНК?

– Ладно. Пять дней, но не больше, – предупреждаю его.

– Там посмотрим, – довольно улыбаясь, Дэш возвращается в машину и садится рядом со мной.

Переключаю передачу и закрываю дверь, направляясь домой.

– Ты слышишь это? – Тихо спрашивает он.

– Тебя слышу, и сейчас ты мне не нравишься, – бубню я.

– Нет, Мими спит. Мы её так утомили своими спорами, что она к ним уже привыкла и предпочла вырубиться, ведь с такой горе-мамашей каши не сваришь. Молодец, девка, самостоятельной растёт! – Бросаю на Дэша злой взгляд и возвращаю его к дороге.

– А я хочу детей, – неожиданно говорит он.

– Флаг тебе в задницу.

– И ты не спросишь, почему и с кем я их хочу?

– Неинтересно.

– У тебя был один сексуальный партнёр.

– А это здесь при чём? – Изумляюсь я.

– Да так, доказываю, что я тебя прекрасно знаю.

– Зачем?

– Просто так.

– Ну, ладно, раз ты такой знающий, то скажи какой продукт мой самый нелюбимый?

– Брокколи, цветная капуста, фасоль и рис. Ты это ненавидишь, особенно приготовленными на пару.

Так, это уже не смешно, потому что он точно попадает в цель.

– Ты меня снова пугаешь, – тихо произношу я.

– Чем? Тем, что наши вкусы схожи? Это мои нелюбимые продукты, и я сказал это от балды.

– Серьёзно? А какой любимый цвет?

– Ты сама можешь ответить на этот вопрос, и ответ будет совпадать с моим.

– Нет, так не пойдёт. Ты специально вытягиваешь из меня информацию.

– Окей, сороконожка. У тебя два любимых цвета. Один синий, как цвет глубин океана, а второй красный, потому что ты этим цветом демонстрируешь свою агрессию к этому миру и в то же время притягиваешь самые нелепые ситуации, потому что тебе скучно, – мой рот приоткрывается, и я даже сбавляю скорость, чтобы посмотреть на такого самодовольного мерзавца.

– Ты что, мой дневник где-то откопал и прочёл? – Шокировано спрашиваю его.

– А такой есть? Надо будет поискать и поржать.

– Прекрати, я серьёзно. Как у тебя это получается?