и у нее была всего одна рука, чтобы выяснить, что именно отделяет ее от спасения.

– Что такое?

Крик Филиппо снизу заставил вздрогнуть, быстрее вести рукой по пыльной поверхности люка. Не оборачиваясь, она ответила:

– Тут заперто! Я ищу замок!

Наконец-то! Внушительный кусок металла лег ей в руку, обжигая холодом. Пальцы начали искать замочную скважину, и Кристиан побледнела.

Замочной скважины не было.

Но это… это невозможно! Перехватив перекладину поудобнее, Кристиан подтащила вторую руку к замку и начала ощупывать его. Странные цилиндры попали под ее пальцы, и стрела осознания вошла в ее мозг, как удар током.

Числовой замок. Пароль. Пять цифр, заключённых в маленьких крутящихся цилиндрах.

– Что там?

Она не ответила. Само сердце внутри нее похолодело от мысли, что бы она натворила, если бы нанесла второй удар и мужчина бы затих навсегда. Только он знал нужную комбинацию, только он был тем, кто мог их выпустить. Сейчас он там, за тяжёлой дверью карцера. Он полностью в их власти. И у них всех нет ни еды, ни воды.

Теперь имело значение лишь то, кто из них сдастся первым.

Клео сидел на краю фонтана, чувствуя, как снесенные ветром капли приятно орошают его спину. Он не боялся упустить цель – в материалах дела была фотография Рауля Джермайля, и такого человека сложно было не заметить.

Цветущие деревья заполоняли все вокруг. Клео всегда поражало, как в этой жаре может расти такое количество зелени – что в городе, что по дороге к нему. Видимо, что-то обеспечивало подток воды к земле, и природа, как ей свойственно, использовала все, что мог предоставить ей мир.

Зеленый. Цвет жизни, символ природы, гармонии и равновесия. Возрождение. Весна, когда все оживает и мир преображается. Удача, спокойствие. Но, кроме того, Клео всегда замечал, что именно этот цвет используют в фильмах про радиационное заражение или генную мутацию. Любая ядовитая жидкость всегда была именно зеленого цвета.

Цвет лжи, как всегда считал Клео.

Цвет ее глаз.

Даже отсюда был слышен плеск волн. В Кронфорде тоже было море, но совсем другое – холодное, серое, как и сам город. Кронфорд… Сложно было сказать, скучал ли он. Он был из тех людей, что привязываются к людям, а не к месту, тем более что место было не лучшее. И никого, к кому он мог привязаться, просто не осталось.

В поле его зрения появился мужчина в офисном костюме. Рауль Джермайль. Клео приветливо помахал рукой, вставая.

– Это вы оставили мне то послание?

– Именно.

– С кем я имею честь разговаривать?

Рауль выпрямился, протягивая руку. Ладонь была влажной и блестела от пота.

– Клео Рейнсвальд. А вы Рауль Джермайль, как, наверное, известно всему городу. Поздравляю с новой должностью.

– Давайте перейдем к делу. Вы сказали, что у вас есть информация о пропавших.

Клео улыбнулся. Прямолинейный, прямо как она. Что ж, тогда ему тоже стоит показать свою прямолинейную сторону.

– Вам как никому другому известно, насколько дорогой является информация. Особенно настолько ценная информация.

Он ожидал, что услышит в ответ «Сколько?», однако, Рауль сдержанно проговорил:

– Как я могу быть уверенным в ее ценности?

Придется зайти с козырей.

– Я скажу одно слово, которое заставит вас убедиться в ценности моей информации. Сотрудничество.

– Сотрудничество? – Рауль скривился, словно это слово давно вызывало у него рвотный рефлекс.

– Не просто сотрудничество. То сотрудничество, что вы заключили с Кристиан Тайлер до того, как она пропала.

– Откуда вы…

– Я не могу о нем знать, если мне не сказала о нем сама Кристиан, верно? Я от нее. Приехал из Датхеттона, но не успел с ней пересечься. Она рассказала мне обо всем, что выяснила полиция.

– Вы из полиции? Мы договаривались о доступе к полицейской базе.

Черт.

– Нет. К сожалению, я лишь ее друг, не имеющий отношения к служителям закона. Но сейчас я лучше, чем ничего, верно?

– Не очень впечатляющая речь, мистер Рейнсвальд.

Клео выпрямился, сощурившись. Изумрудные линзы повернулись в его глазах.

– Я не прошу у вас денег. Мне нужна информация взамен на информацию. Сотрудничество. Если бы полицейская база могла помочь найти их, их бы уже нашли.

Рауль странно улыбнулся. Словно шестеренки сделали в его мозгу полный оборот, чтобы выдать эту улыбку.

– То есть вы проводите независимое расследование, и вам нужны новые сведения, потому что вы зашли в тупик. Что ж, хорошо. Расскажите мне все, что вы знаете, и я дам вам хорошую наводку.

И Клео рассказал. Рассказал про тормозной путь, про маску, подозрения о том, что Филиппо жив, о его связи с Энид, рассказал все, что только смог понять из несвязных записей Кристиан. Рауль слушал, не перебивая, и по его непроницаемым черным глазам трудно было что-то понять.

Наконец, он кивнул. Деловым кивком человека, привыкшего командовать, управлять людьми. Возможно, место Филиппо Витале ждало его всю жизнь. Возможно, он сам приблизил этот момент. От этой мысли по спине и лбу Клео пробежал пот; одна капля протекла сквозь тонкие светлые брови и попала в глаз, нещадно щипля. Он утер ее, и со стороны показалось, будто он плачет.

– Что ж, вы и правда обладаете весьма занятной информацией. Значит, пришло время и мне поделиться тем, что знаю я. Кристиан говорила вам о Сальвадоре Рафе?

– Нет, – честно ответил Клео. В ее записях этого не было. На компьютере тоже… Черт возьми, телефон! Наверняка она держала часть информации на девайсе, который всегда был при ней.

– Сальвадор – эколог, отвечавший за финальное разрешение о строительстве нового отеля в нашей сети. Изначально он дал отказ, однако, вскоре поменял решение. Сказал, что в исследования закралась ошибка.

– Взятка? – спросил Клео точно так же, как было записано в записях Кристиан. Это казалось очевидным; но что-то во взгляде Рауля подсказывало ему, что это не так.

– Возможно. А может, это как-то связано со смертью его брата Тейна, произошедшей примерно в то же время. В такие моменты человеку всегда отчаянно требуются деньги. Хотите продвинуться в расследовании – начните с Сальвадора.

– Где он живет?

– В столице. Я пришлю вам адрес, когда буду в офисе, если дадите свой телефон.

Вскоре с этим было покончено; они распрощались. Сегодняшний улов нравился Клео гораздо больше, чем в тот день, когда он разговаривал с Вененой.

Солнце все еще палило, заставляя тонкую кожу гореть огнем. Надо бы прикупить солнцезащитный крем; зря он не сделал этого раньше. Лучшим выходом сейчас было вернуться в отель и переждать самые опасные часы солнечной активности, но у него было дело,