Очнулся он уже в номере. Он не помнил, как дошел, лишь смутные обрывки визуальных образов плясали перед глазами. Он лежал на кровати, не удосужившись даже сбросить промокшую одежду.

Глаза бесцельно изучали потолок. Сколько часов прошло, как он лежит в таком положении? Он не помнил. Помнил только ощущение давящей пустоты и вкус крови, заполнившей рот после того, как он прокусил губу.

В кармане завибрировал телефон. Звонил сержант Фледель Крайше.

Клео хотел отклонить вызов. Что он мог сказать человеку, для которого его «капитан» была настолько дорога, что он был готов пойти наперерез начальству?

Но что-то заставило его взять трубку.

– Ну что, удалось что-нибудь выяснить?

Ни «здравствуй», ни «как дела». Оно и к лучшему – Клео не знал, как сейчас прозвучит его голос.

Удалось ли ему что-то выяснить? Разве он сможет сказать ему? Помолчав немного, Клео промычал что-то отрицательное.

– А вот у меня информации навалом. Все, как ты просил. Даже про лес выяснил.

Сержант говорил быстро, уверенно. Клео с трудом сел, чтобы сосредоточиться. Какой был в этом смысл? И все-таки он собрал всю свою волю в кулак, чтобы выслушать Фледеля.

– Итак, настоящее имя Филиппо Витале – Свейн Робинсон. При переезде он сменил имя, чтобы иностранное звучание не отпугивало потенциальных клиентов. Основал сеть отелей в Алькелано, сразу же сделав его одним из известнейших курортных городков. Детей нет, живет с женой, Джиной Витале… Впрочем, наверное, остальное ты и так знаешь. Куда интереснее пропавшая женщина – Энид Фиорст.

– Что с ней? – Клео сглотнул, чтобы голос не казался таким пересохшим.

– Она не отсюда. Приехала из столицы после того, как ее муж покончил с собой. Многие обвиняли ее в том, что это она его довела.

– Это так?

– Кто знает. Все это всего лишь местные слухи. В любом случае, похоже, что она попыталась… сбежать от этой истории. У нее двое детей, работает единственным фармацевтом в городе. По факту получается, что, кем бы ни были злоумышленники, они лишают город его жизненно важных артерий – человека, сделавшего город известным, единственного человека, способного вылечить… Ты понимаешь, к чему я клоню?

– Кристиан сюда не вписывается.

– Возможно, она подошла к разгадке слишком близко.

Клео промолчал. Искаженная ужасом маска вновь встала перед его лицом.

– А что насчет леса?..

– До сих пор не понимаю, почему он тебе так важен… Но вообще история у него интересная. Шестнадцать лет назад его высадили на месте старого, сгоревшего. Но известен он не этим. В нем пропадали люди.

– Да неужели.

– И причину нашли довольно быстро. Пещеры, пролегающие под ним. Авантюристы часто терялись в них, и в конечном итоге их завалили. Но ходят слухи, что где-то еще есть незакрытые ходы. Может быть, Кристиан просто потерялась, расследуя место преступления?..

Нет. Она не потерялась. Кто-то убил ее и вывесил ее маску. Это точно дело рук человека. И все же в душе Клео почему-то до сих пор не таяла надежда.

– Это краткая выжимка всего, что я нашел. Сейчас пришлю подробный отчет.

– Я не твое начальство, чтобы делать мне отчеты.

– Старая привычка. В любом случае, тебе будет удобно иметь информацию всегда под рукой. Конец связи.

В трубке раздались длинные гудки.

Клео медленно встал. Нет, он должен найти ее. Найти хотя бы для того, чтобы убедиться. Иначе он никогда не успокоится.

Он увидит ее… Живой или мертвой.

Фледель завершил звонок и отклонился в кресле, отпивая глоток черного кофе. Растворимый, три в одном – самый дешёвый, что можно было найти в супермаркете рядом с домом. Стоял вечер, и свет от машинных фар лениво полз по потолку. Но Фледелю не спалось. Он не спал с тех пор, как узнал о произошедшем.

Бледная анемичная луна одним глазком заглядывала в комнату. Он думал о той ночи с Кристиан. Как странно бывает – она подпустила его к своему телу, но не к душе. Когда он уже думал, что заполучил ее, стало известно, кто стоит за преступлениями, и Кристиан снова замкнулась. Да, она изменилась, словно сбросила с себя тяжесть прошлого, но странная дистанция, всегда разделявшая их, никуда не делась. Он видел, она старалась, но, возможно, просто не могла довериться ему полностью. Потому что уже обожглась.

Он вспомнил, как сказал ей слова любви по телефону, и быстро положил трубку, будто боялся не услышать ответ, на который надеялся. Тридцать семь лет, а ведёт себя как мальчишка.

А теперь она пропала. Фледель представил, как сложилась бы его жизнь, не появись в ней капитан. Картинка складывалась не самая приятная. В это странное для них время, кошмар, который они пережили вместе, исцелилась не только ее душа. Лишь благодаря этой женщине он смог отпустить все то, что мучило его на протяжении многих лет. Что если он может больше никогда ее не увидеть?

Ярким взрывом отпечатались на задней поверхности век подвешенные тела его друзей. Нет. Он не хочет переживать это вновь. Он не хочет потерять человека, ставшего для него таким дорогим. Что-то в голосе Клео навело его на подобные мысли – хитрый лис не собирался выдавать всю информацию, что у него была. Если Кристиан в опасности…

Он хотел сорваться, никому ничего не сказать, поехать в Корканте. Но так он не смог бы оказывать информационную поддержку Клео, единственному человеку, который хоть что-то знал в этой истории. Возможно, единственному человеку, который мог бы ее найти. Ощущение собственной беспомощности застряло в горле рыбьей костью. Морган завалил его работой, чтобы воспрепятствовать его поздке. Хитрый черт. Фледелю придется остаться здесь. Капитан сильная. Она справится. Она выберется из чего угодно.

В конце концов, именно за это он ее и любил.

Жажда. Голод. Безысходность. Кристиан то погружалась в сон, то снова просыпалась, прислушиваясь к тишине в соседней камере. Он не приходил в себя.

Что, если удар был слишком силен, и она убила последнюю их надежду на спасение? Теперь им не остается ничего, кроме как сдохнуть здесь не то от голода, не то от жажды, а может, и вовсе от страха. Энид было все хуже, Кристиан уже не помнила, когда она последний раз открывала глаза. Филиппо все время проводил с ней, а Кристиан дежурила у камеры их похитителя.

Просыпайся. Ты не мог умереть.

Она закрыла глаза, и разум предательски подсунул ей картины пейзажей Кронфорда. Верно говорят, чем дальше от родных краев, тем пленительнее они кажутся – и