Мои книги были выставлены в глубине магазина. Я сидела за столом с ручкой в руках.

– А где Боно? – в голосе слышалась резкость, заставившая меня насторожиться.

– Он не смог сегодня прийти, – ответила я, подняв глаза и увидев немолодую женщину в сером плаще.

– Я читала о нем в «Хаффингтон Пост». Я видела фотографии, – сказала она.

– Вы хотите его усыновить? – спросила я.

– Нет, но какой смысл проводить это мероприятие без него? – в ее голосе появлялся угрожающий надрыв.

– Я уверена, что вы понимаете, что он не в идеальном состоянии здоровья, – ответила я.

– Не совсем! – закричала она.

Я осмотрелась по сторонам в поисках возможного спасителя, но Микейла была занята разговором с мужчиной, интересующимся, можно ли разлучать черных котов или их необходимо забирать вместе.

– Идите и принесите Боно прямо сейчас! – кричала женщина.

– Мне жаль, но…

К моему облегчению, Карен оттащила меня в кладовую, где я была в безопасности, а Вида увела женщину в сторону и успокоила ее.

Боно вошел во многие жизни, и даже так, как я не могла себе представить.

Кошка знает, когда нужны объятия

Неудивительно, что первобытные люди считали, что они живут на спине огромного, непредсказуемого монстра. Большую часть времени дракон спит, позволяя нам плыть по течению в полузабытьи. Поглощенные различными развлечениями, мы забываем о монстре. Но время от времени, даже спустя годы сна, монстр хлопает своим хвостом и переворачивает вверх дном в воздухе нашу повседневную жизнь.

15 апреля 2013 года началось, как и всякий другой понедельник. Я распахнула шторы, чтобы посмотреть на водянистое небо, обещавшее позже солнечный день. Наполнив миски Боно, я просмотрела кучу последних писем от его интернет-поклонников. Его обожатели из Германии, Франции, Италии, Австралии, Новой Зеландии и различных уголков Соединенных Штатов фонтанировали прилагательными в превосходной степени, но никто не проявлял интереса к потенциальному усыновлению. Мой месяц в квартире наполовину истек. Найти другое место, чтобы переехать с котом, было почти невозможно. Я переживала, что мы теряем время. Боно вскочил на стол возле меня, чтобы почистить зубы о край моего ноутбука.

Когда-то я решила, что неважно, какого размера дом, если я могу ходить в нем без одежды. В Нью-Йорке такая роскошь не укладывалась в мой бюджет, и мне приходилось одеваться, скрючившись в крошечной кухне. Однако эти попытки сохранить стыдливость были ни к чему. Хотя анонимные сотрудники здания напротив интриговали меня, они не проявляли никакого интереса к миру за окном их офиса. Кроме того, я считала маловероятным, чтобы кто-то захотел наблюдать, как тучная женщина не первой молодости втискивается в штаны.

После завтрака в кулинарном магазине я побрела на почту около Центрального вокзала, чтобы отправить очередную партию открыток с картинками из «Холодного сердца» Энни и Стелле. Даже если они их не читают, я хотела, чтобы юное поколение понимало, что когда-то была такая вещь, как бумага и марки. До сих пор реакция была умеренной. Интересно, их родители уже сыты по горло моими открытками, которые засоряют их почтовый ящик?

Днем, возвращаясь в квартиру, я заметила перемену в настроении города. Люди на улицах казались взвинченными и необычно подавленными. Я купила шаурму в магазине на углу, вставила ключ в замок в форме сердца и поспешила наверх, к Боно.

Сев на диван, я увидела президента Обаму на экране телевизора. Он увещевал людей оставаться спокойными и уверял зрителей, что виновные будут найдены.

Боно вскочил мне на колени и вцепился зубами в мою шаурму, остывающую нетронутой в своей упаковке из фольги. Я с недоверием смотрела, как трагические кадры сменяют друг друга. Вот толпа приветствует бегунов, пересекающих финишную линию. Страшный взрыв. Крики. Через мгновение ликование сменилось шоком, когда позади атлетов появился столб черного дыма. Еще через несколько секунд прогремел второй смертельный взрыв.

Еще с 1879 года Бостонский марафон проводится в День патриота, в первый понедельник апреля. Будучи самым старым ежегодным марафоном в мире, он привлекает около полумиллиона зрителей. Тридцать тысяч участников создают незабываемое представление, но 2013 год войдет в историю совсем по другим причинам.

Мое сердце пронзила боль за семьи трех погибших зрителей. Их потрясение невозможно передать словами. Помимо мучительных страданий, которые приносит внезапное горе, им также приходится бороться с собственным праведным гневом. В тот день были ранены еще 200 человек. Шестнадцать человек потеряли конечности, в том числе семилетняя девочка.

У некоторых людей трагедия вызывает чрезвычайное сочувствие. Просматривая видео снова и снова, я заметила, что после взрывов некоторые люди на самом деле бегут в сторону взрыва, а не от него. Эти герои, не задумываясь, рисковали жизнями, чтобы помочь другим.

На экране ноутбука появилось взволнованное лицо Филиппа.

– Ты в порядке?

– У нас все нормально. Они сделали бомбы из скороварок, – сказала я.

– Из таких, в каких мы тушили солонину? – спросил он.

– Да, их начинили шрапнелью и гвоздями, – ответила я. – Затем их спрятали в рюкзаки и оставили на месте события.

Филипп покачал головой.

– Такие самодельные приспособления впервые используются на американской земле, – сказала я.

– Уже известно, кто это сделал?

– Нет еще. Они могли прятаться где угодно. Кажется, копы считают, что они направляются в Нью-Йорк.

Я заметила беспокойство в его глазах.

– Мне кажется, это самое подходящее место для тех, кто хочет затеряться в толпе, – добавила я.

– Хочешь, я посмотрю, возможно ли тебе сейчас вернуться домой? – спросил он.

– Не беспокойся, – ответила я. – Со мной все будет в порядке.

И только вечером, когда я забралась в постель, мне вспомнился сломанный замок на окне, о котором я забыла сообщить. Эти дни были слишком переполнены событиями и впечатлениями, чтобы задумываться о звонке в агентство недвижимости.

Боно уткнулся носом в мои волосы и замурлыкал.

– Ты не одна, – казалось, хотел сказать он. – Я с тобой. Мы оба на этой планете ненадолго. Давай не будем тратить время на страх.

Боно впервые позволил мне обнять его. Его тепло перешло на мои руки. Я чувствовала, как под бритыми ребрами бьется маленькое сердечко. На каком-то уровне Боно понимал, что я нуждалась в утешении, таком, какое другая миниатюрная черная кошечка, Клео, давала мне несколько десятков лет назад в мучительные дни после смерти Сэма.

С тех пор я слышала от своих читателей множество историй о том, как в самые трудные дни животные проникались их горем и делали все, что в их силах, чтобы помочь хозяевам. Когда моему брату Джиму поставили ужасный диагноз – рак, его английская овчарка Таш почувствовала, что происходит. Месяц за месяцем Таш лежала у его постели. Они умерли с разницей в несколько дней, и их похоронили вместе на деревенском кладбище возле нашего родного города. Это хорошее место для могилы, неподалеку от паба и с прекрасным видом на горы, у подножия которых мы выросли.