Семейная жизнь Зеркона не сложилась. После гибели Бледы Аттила, который не переносил шута, отправил его в подарок Аэцию. Но на этот раз Зеркон не захотел оставаться у римлян и каким‐то образом вернулся обратно, с тем чтобы разыскать жену. Он обратился за помощью к Аттиле, но обманулся в своих надеждах – тот рассердился на Зеркона за его возвращение418.

Тот факт, что о шуте Бледы известно значительно больше, чем о нем самом, пожалуй, достаточно полно характеризует этого вождя и военачальника. И становится понятно, почему Аттила, который был, вероятно, младшим сыном, очень скоро взял власть в свои руки.

Чтобы завершить разговор о Бледе, можно еще сказать, что он, под именем Бледель, фигурирует в германской эпической поэме «Песнь о нибелунгах». Там действует брат Этцеля (Аттилы): «Высокородный Бледель, что Этцелю был брат»419. Бледель правит «венгерскою страною»420и в конце концов погибает от руки бургундского витязя Данкварта: «Одним ударом гунну снес голову он с плеч»421. Что же касается исторического Бледы, то он был убит Аттилой, по разным сведениям, в 444, 445 или 446 году422.

В 434 или 435 году жившие на левом берегу Среднего Рейна бургунды во главе со своим королем Гундихарием (Гундахаром), по сообщению хрониста XII века Гуго из Флавиньи, «восстали против римлян». Аэций разгромил мятежников, «перебив 20 000 человек из их войска и 7000 готов, которые оказали им помощь»423. Гундихарий взмолился о мире, каковой и был ему дарован. Однако вскоре гунны, как пишет Проспер Аквитанский, «его [Гундихария] вместе с его народом уничтожили на корню»424. Некоторые исследователи считают, что гунны разгромили бургундов по наущению Аэция и в союзе с ним425.

Впрочем, у гуннов были с бургундами и отдельные счеты – не далее как в 430 году последние, воспользовавшись смертью Октара, перебили 10 000 его подданных426. Теперь гунны отомстили своим врагам. Томпсон полагает, что названное у Гуго количество уничтоженных бургундов (20 000) относится не к войне их с Аэцием, а к войне с гуннами. Так или иначе, совместными усилиями римлян и гуннов бургундское королевство на Рейне было фактически уничтожено, и оставшиеся в живых бургунды были вскоре вынуждены переселиться в Савойю427.

Разгром бургундов гуннами нашел свое отражение (хотя и весьма искаженное и беллетризированное) в германо– скандинавском героическом эпосе: в песнях «Старшей Эдды» («Гренландская песнь об Атли428», «Гренландские речи Атли»), в «Саге о Волсунгах»429, «Песни о нибелунгах»… Правда, все, происходящее в этих произведениях, не слишком напоминает реальный набег гуннов на земли бургундов, более того, уничтожение бургундов в них происходит на гуннской территории.

Так, в «Песни о нибелунгах» бургундское войско во главе с королем Гунтером (Гундихарием) было вырезано во время их дружеского визита в резиденцию гуннского короля Этцеля (Аттилы) в Паннонии (в Гране430– современный Эстергом в Венгрии). Повод для раздора был найден вполне литературный – им стало соперничество двух королев, которое вылилось в коварное убийство бургундами (в «Песни» они иногда именуются нибелунгами) мужа одной из них, короля Зигфрида. Его вдова Кримхильда, вторично выйдя замуж за гуннского короля, заманила убийц в замок мужа и отомстила им руками своих новых подданных – гуннов.

Настоящий Аттила, в отличие от эпического Этцеля, разгромил бургундов по своей инициативе или, возможно, по договоренности с Аэцием, но, во всяком случае, не по наущению жены. Но, учитывая, что текст «Песни» сложился к XIII веку, то есть через семь с лишним веков после описываемых событий, к этим искажениям можно отнестись с пониманием.

В 436 году Нарбон – город на Средиземноморском побережье современной Франции – осадили готы Теодориха (Теодорида) I. В городе начался голод. На помощь осажденным отправился римский полководец Литорий с гуннской армией. Он, согласно Просперу Аквитанскому, будучи «вторым по должности после патриция Аэция, командовал вспомогательными отрядами гуннов»432. Исидор же пишет, что в это время Аэций «по приказу императора Валентиниана был отстранен от руководства армией»433. Так или иначе, гуннскими войсками Аэция на тот момент командовал Литорий. Он вел свою армию по Галлии, проходя через земли кельтского племени арвернов (современная Овернь). Территория эта давным-давно входила в состав Римской империи и была населена не только галлами (к тому времени полностью романизированными и уже несколько веков имевшими все права римских граждан), но и собственно римлянами. Здесь находилось имение Марка Мецилия Флавия Эпархия Авита – будущего императора Запада (правда, не вполне легитимного и правившего очень недолго). В планы Литория никак не могло входить разорение этих земель, но, видимо, он не имел на гуннов такого влияния, какое имел Аэций, и навести порядок среди своих подчиненных он не мог. Современник этих событий поэт Аполлинарий Сидоний сообщает, что, гунны грабили и предавали огню все, что встречалось на их пути, так, что даже имена населенных пунктов стирались из людской памяти. Для них это был не столько поход на помощь осажденному Нарбону, сколько очередной грабительский набег, хотя бы и под сенью римских орлов. Не обошли гунны и имение Авита. Сам будущий император не пострадал, но один из его слуг был зарублен грабителями. Сидоний в красках описывает, как разъяренный Авит облачился в доспехи, пустился в погоню за гуннами и покарал обидчика434. Поэма эта была написана уже после того, как Авит стал императором, поэтому нельзя исключить, что Сидоний несколько сгустил краски, описывая героический бой своего героя с варваром (тем более что поэт был зятем императора и за свой панегирик был щедро награжден – ему, в частности, воздвигли бронзовую статую в портике Траяна в Риме435). Но сам факт, что гунны, даже и ведомые римским полководцем, бесчинствовали на землях империи, сомнению не подлежит.