Армия Аттилы оказывается в непосредственной близости от Константинополя.

Константинополь в это время и без Аттилы переживал не лучшие дни. В течение нескольких последних лет столицу и ее окрестности терзали то сильные морозы, то наводнения, то эпидемия. В 447 году случилось сильнейшее землетрясение473. Церковный историк VI века Евагрий Схоластик рассказывал: «В царствование того же Феодосия случилось величайшее и страшное землетрясение почти в целой вселенной, и превосходящее все прежние землетрясения; так что в столице обрушились многие башни и повалилась длинная, так называемая херсонская стена, на некоторых же местах разверзлась земля и поглотила множество селений. Вообще, неисчислимы были бедствия на суше и на море: там высохли источники, богатые водой; а здесь явилось множество воды, которой прежде не было; кое‐где сами собой с корнями исторгались из земли деревья и, громадно скучившись, получали вид гор; море выбрасывало мертвую рыбу и поглотило множество лежавших на нем островов…»474

В довершение всех бед к столице подошли гунны. Император уже собирался бежать из Константинополя, но Аттила по каким‐то причинам не стал штурмовать город. Известный богослов первой половины V века Несторий утверждает, что гунны убоялись креста, который был выслан им навстречу. Другой крест был водружен во дворце, третий же (с точки зрения Нестория, самый действенный) был поставлен на форуме так, что его было видно осаждающим город варварам – при виде его гунны «бежали и чувствовали замешательство»475. Так или иначе, столица выстояла. Но вскоре римская армия, которую возглавлял Флавий Аспар, потерпела сокрушительное поражение на Херсонесе Фракийском476 (современный полуостров Галлиполи).

Прокопий упомиает, что гунны захватили город Кассандрию (на полуострове Халкидики)477 – вероятно, в этой же кампании. По информации Марцеллина Комита, «король Аттила опасно продвинулся до самых Фермопил»478. Другие авторы оценивают победы гуннов несколько скромнее. Но достаточно было и того, что они хозяйничали в окрестностях столицы, контролируя близлежащие европейские берега Черного, Мраморного и Эгейского морей и Дарданелл.

Если верить византийскому хронисту начала IX века Феофану Исповеднику, Аттила «раздвинул свое владычество от одного моря до другого, от Понта до Каллиполя и Систа, покорил себе все города, кроме Адрианополя и Ираклеи»479. Впрочем, Приск описывает еще один город, который не только выдержал осаду, но и доставил гуннам немало неприятностей:

«Асимунт есть крепкий замок недалеко от Иллирика, к стороне Фракии. Жители его нанесли неприятелю много вреда. Они не защищались со стен, а, выступая из окопов, бились с несчетным множеством неприятелей и с военачальниками, которые пользовались между Скифами величайшею славою. Унны, потеряв надежду завладеть замком, отступили от него. Тогда Асимунтийцы выступили против них из своих укреплений и погнались за ними далеко от своего округа. Когда караульные дали им знать, что неприятели проходят мимо с добычею, то они напали на них нечаянно и отняли захваченную ими у Римлян добычу. Уступая неприятелю в числе, Асимунтийцы превышали его мужеством и отвагой. В этой войне они истребили множество Скифов; а множество Римлян освободили и принимали к себе бежавших от неприятелей»480.

Но неудача с одним лишь небольшим городком ничего, по сути, не меняла: Аттила стал хозяином значительной части Восточной империи, блокировав к тому же ее столицу. Из Константинополя к гуннам был направлен «посланник Анатолий», занимавший пост начальника царской гвардии. Он после долгих переговоров и заключил мир с Аттилой481.

По условиям мирного договора 447 года римляне были принуждены к следующим обязательствам: «…Выдать Уннам переметчиков и шесть тысяч литр золота, в жалованье за прошедшее время; платить ежегодно определенную дань в две тысячи сто литр золота; за каждого Римского военнопленного, бежавшего и перешедшего в свою землю без выкупа, платить двенадцать золотых монет; если принимающие его не будут платить этой цены, то обязаны выдать Уннам беглеца. Римлянам не принимать к себе никакого варвара, прибегающего к ним».

Сумма задолженности, которую римляне обещали выплатить гуннам «за прошедшее время», равнялась, таким образом, 6000 литр. Напомним, что, согласно договору 344 года, ежегодные выплаты должны были составлять 700 литр золота, и это значит, что гунны требовали с римлян дань за восемь с половиной лет. То есть выплаты прекратились, вероятно, в середине 439 года, когда Аттила находился на западе, участвуя в войнах с готами на стороне западных римлян. Бледа, судя по всему, не сумел обеспечить выполнение договора, и Аттила, вернувшись на восток, решил навести порядок с оружием в руках. На это у него ушло восемь с лишним лет, но зато сумма ежегодной дани теперь должна была возрасти втрое. Кроме того, Аттила прирезал к своей державе весьма значимый кусок территории – «Эта земля в длину простиралась по течению Истра от Пеонии482 до Нов Фракийских, а в ширину на пять дней пути»483 (см. карту).