– А вот и нет. Мистер Лимончелло снова решил сыграть в акронимы. Надо записать подряд первые буквы всех названий, и знаешь, что получится?

Кайл уже писал ответ на клочке бумаги.

– Парк «Свободе».

– Точно! – сказала Акими. – Он посвящен свободе, поэтому правильно не «Свобода», а «Свободе». А ты говорил, что мистер Лимончелло никогда не повторяется и не использует один трюк дважды.

– А вот и не использует! Он же его видоизменил.

– А, не важно. В общем, в парк мы пришли, а что искать – не знаем.

– Книги про белок.

– Что-о?

– Это Эндрю Пекельман догадался. Его дедушка терпеть не может белок, они в его птичьи кормушки лезут. И он не хочет, чтобы другие про них читали в книгах.

– Почему? Он что, думает, если книжек про белок не будет, то и белки тоже исчезнут?

– Кто его знает.

– Белканутый какой-то, – вздохнула Акими.

Через три минуты книгомобиль остановился у входа в парк, посвященный свободе. Правда, парк этот больше походил на детскую площадку с небольшим полем, рощицей и столами для пикника.

– Вы что-нибудь еще узнали? – спросил Кайл Мигеля.

– Не-а. Не видно, чтобы тут копали.

– А почему сразу «копали»?

– Так клады же обычно закапывают. Как в «Острове сокровищ».

– Вряд ли мистер Пекельман стал бы закапывать здесь книги, – сказал Эндрю Харпер из Техаса. – Его могли бы увидеть.

– Верно, – согласился Кайл. – Он бы не стал так рисковать.

– Но зачем тогда мистер Лимончелло нас сюда послал? – спросила Диана Каприола из Юго-Восточной команды.

– «Парк «Свободе» – это тоже анаграмма! – воскликнула Стефани Янгерман.

Все тут же выхватили смартфоны, открыли приложения с блокнотами и принялись так и сяк переставлять буквы.

– Проба к воде! – выкрикнул Мигель.

– Песок вброд! – сказала Стефани Янгерман. – Надо где-то что-то перейти вброд!

Пока все наперебой выкрикивали самые странные словосочетания, Кайл медленно поворачивался на месте, внимательно разглядывая парк и детскую площадку.

– А это что? – спросил он, показывая на конструкцию с горбом на спине и круглой лысой головой на короткой шее, роль которой играла металлическая пружина.

– Это лазалка, для малышей, – сказал Эндрю. – Кажется, в виде черепахи.

– А когда мистер Лимончелло вручал Марджори Мулдауэр медаль «Ертель-Тертель», то сказал, что это самая важная, самая главная пока медаль нашей Олимпиады. Пошли.

И Кайл зашагал к черепахе под пустотелым пластмассовым панцирем. Остальные потянулись следом. Пранав Пиллаи из Тихоокеанской команды подлез под черепаху.

– Есть! – закричал он.

– Что там? – спросил Кайл.

Пранав вылез из-под черепахи и предъявил всем свою находку: ярко-желтый конверт с жирным штампом «Подсказка».

Кайл достал из желтого конверта такую же желтую карточку и увидел на ней цифры:

41,376495

– 83,651040

– Кажется, нам опять придется ехать в библиотеку, – со вздохом сказал он. – Тут опять коды по Дьюи.

– Ну-ка, ну-ка, – задумчиво произнес Мигель.

– Друг мой, Дьюи тут ни при чем, – заметил Пранав Пиллаи.

– В десятичной классификации Дьюи, которую используют в библиотеках, отрицательные числа не применяются, – пояснил Эллиот Шилп.

– Кажется, мистер Лимончелло приглашает нас сыграть в геокэшинг, – сказал Энгус Харпер. – По-моему, это типичные GPS-координаты.

– А что такое геокэшинг? – спросила Сьерра.

– Разновидность активного отдыха, – объяснил Пранав Пиллаи. – С помощью GPS и прочего навигационного оборудования нужно прятать и находить герметичные контейнеры со спрятанными в них блокнотами. Чтобы подтвердить факт обнаружения контейнера, нашедший вписывает в блокнот свое имя.

Кайл улыбнулся. Эти специалисты по библиотекам частенько разговаривали словно словари.

Энгус Харпер вытащил смартфон.

– А у меня совершенно случайно есть приложение геопозиционирования. Оно у большинства летчиков стоит. Вбиваешь долготу 41,376495, потом широту – минус 83,651040, – и – скрабли-скрибли-бум! – на карте видно, куда идти.

На экране возникла красная стрелочка, указывающая на точку через дорогу от парка, посвященного свободе.

– Это же рядом с мотелем! – сказал Мигель.

– Кажется, она показывает на почтовый ящик у входа! – сказал Эндрю.

– Пошли проверим, – сказал Кайл.

Двенадцать игроков дружно помчались к переходу и стали ждать зеленый свет.

– Почтовый ящик вы сразу заметите, – сказал Эндрю. – Он в форме птицы.

Погас красный свет, загорелся зеленый.

Вся компания во главе с Кайлом и Акими пересекла дорогу и остановилась у причудливого почтового ящика, выкрашенного в голубой цвет. По бокам к ящику были приколочены деревянные крылья, а с тыла – перо вместо хвоста. Чтобы открыть ящик, нужно было потянуть за торчащий клюв.

Кайл открыл ящик.

– Опять конверт, – сказала Абия Сулейман.

– А вдруг это настоящее письмо с почты? – заволновалась Стефани Янгерман. – Тогда его нельзя открывать, а то мы нарушим закон.

– Нет, – сказал Кайл. – Конверт опять желтый, и на нем штамп «Подсказка».

– Открывай, – нетерпеливо велел Энгус.

Кайл надорвал конверт.

– Тут какие-то загадки, – сказал он. – Три штуки.

Вперед выступила Диана Каприола, которая именно благодаря загадкам завоевала место в Юго-Восточной команде.

– Дай посмотрю, – сказала она.

Кайл и сам неплохо решал загадки, но все же отдал конверт Диане.

– Первая загадка, – прочла она. – Четыре колеса и жужжит.

– Самолет! – брякнул Мигель.

– Как вариант, – согласилась Диана. – Вторая загадка: «Следующую подсказку прячет красный курносый бам».

Игроки заозирались в поисках загадочной курносой личности красного цвета.

– И наконец, загадка номер три: «Что мне ни дай, все пойдет на выброс». – Она закрыла конверт. – Все три подсказки указывают на одно и то же.

– Может, красный – это краснокожий, индеец? – предположила Николь Вишневски, все еще выискивая взглядом «курносый бам». – Я в них не очень разбираюсь. У нас в Чикаго индейцев нет.

– Нет, – ответила Диана. – Третья загадка – это игра слов. Вторая – анаграмма. А первая – вообще для детсадовцев.