если нет возможности воспользоваться отнятым. В тюрьмы садить только тех, кого действительно нужно изолировать. Поэтому, например, убийство по неосторожности не должно наказываться, такой человек не опасен для общества. Зато систематическое мелкое воровство явно показывает, человек вреден обществу. Тонкости доработаете сами. В тюрьмах должна быть принудительная работа на благо общества.

Обучение в техникумах и ВУЗах только на конкурсной основе. Количество мест строго регулируется государством, а при возможности и согласовывается с соседними странами. Всё это не для препятствия в образовании людям, а для получения лучших кадров. Нужны все профессии, пропагандируйте эту информацию, маляр также важен и нужен, как врач или физик. Достойная жизнь должна быть обеспечена всем, даже лентяям. А их будет всё меньше и меньше, скучно просто валяться на диване, и получать только стандартный паёк. Новые поколения в принципе будут более деятельными. Поддерживайте различные соревнования и конкурсы среди школьников, студентов, в процессе соперничества родятся новые идеи, кадры.

Ручной механический труд повсеместно нужно заменять роботами, а механическая работа в информационном пространстве – программами на основе искусственного интеллекта. Если человека заменил робот, это не беда, а прогресс. Освободившихся людей либо на заслуженный отдых, либо бесплатно переучиться.

Больше никаких сборов с населения для лечения людей всех возрастов. Заболел – идёшь в поликлинику, а далее выстраивайте систему так, что человека на лечение могут направить хоть в другую страну, без препонов и проблем. Бесплатно.

Выращивание ГМО для еды населению – запрещено. Его можно выращивают только на закрытых территориях, для лекарств и еды, которую будут есть добровольцы-энтузиасты, если такие найдутся. Кто-то явно искренне верит в безвредность ГМО. Срок запрета – сто пятьдесят лет. Только после истечения этого срока пусть принимается решение о приготовлении еды из ГМО для всех. Учёные могут и дальше изучать геномы, прогресс останавливать не нужно.

Я вижу, что дела же в целом идут хорошо. Уже вывели из нищеты всех людей во всех странах. Накормили. Школы и институты строятся. Но помните: плохие времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают плохие времена. Мы должны разорвать этот порочный круг. А для этого нужно помнить о тяжести достижения хороших времён. И приучение к общественному труду. Человек не может жить только для себя.

Я снова делаю паузу».

После заявления Андрей прекратил активные действия. Как он и надеялся, движение «Против террора» сразу же подняло голову, набирая сторонников. Сторонники олигархов окончательно стали уверены в своей правоте – раз Алпан ничего не сказал о них в заявлении, значит, не будет их трогать, выполнит требования «народа». Недобитые властелины были умнее, и по-прежнему не показывали себя, а рядовые члены движения с каждым днём всё смелее высказывались по поводу Алпана:

– Что он себе позволяет. Я – народ, пусть только попробует напасть, – один из популярных комментариев в движении.

– Я не хочу работать, чтобы кормить трутней. Уже сейчас видно, как много лоботрясов вокруг, – возмущались «трудяги». Так для себя их прозвал Андрей.

– У каждого должна быть свобода выбора и действия. Может я не хочу строить его долбанный коммунизм, – более сдержано высказывались «либерахи».

– Долой тиранию и страх перед узурпатором, всех не убьёт. #жизньисвобода!

Андрей был уверен, что ему трудно будет сдерживаться, пока «все глисты соберутся в кучу». Но оказалось, что он может легко игнорировать выпады в свою сторону. К тому же он вспомнил об одном незаверщённом деле.

– А ведь я так и не отомстил за Оксану, – подумал Куприн. – Совсем замотался. Самое время закончить дело.

Проведя короткое расследование, Андрей выяснил, что все причастные к смерти сестры живы и здоровы. И даже не потеряли свои насиженные места. Поначалу даже показалось, что они действительно прониклись идеями коммунизма и искренне трудятся на благо общества, но это была только ширма.

– Как же раздражают эти бичи, которые ещё вчера жрали с помойки и лебезили передо мной, а сегодня считают, что мы равны, обращаются на «ты», – прошипел прокурор, держа в руках бокал с некогда дорогим коньяком.

– И не говори, папа, – поддержал его сын. – Меня воротит от этих ублюдков. Раньше я мог спокойно швырнуть тарелку в официанта, если этот рукожоп нёс мне блюдо слишком долго. Но после того, как появился этот Алпан, я лично видел, как судью вывели на площадь Ленина и привязали к столбу на неделю.

– И что-то праведный Алпан не вмешался в этот произвол, – продолжила судья, вынесшая приговор Оксане.

Это разговор шёл на даче прокурора, в присутствии только доверенных людей. Как и властелины, они были уверены, что никто не услышит их разговор. Вот только первые надеялись на технологии и глубину норы, а вторые – на свою маленькую значимость. Но страх никогда не покидал их гнилую сущность.

– Может нам не выражаться так вольно, вдруг он нас услышит, – со страхом прошептал начальник дорожной службы.

– Ой, Викторович, не скули, – отмахнулся прокурор. – Святоше явно не до нас и нашего мухосранска.

– Но что теперь делать? – спросил гаишник. – Притворяться до смерти?

– Не, думаю осталось недолго, – ответила судья. – «Против террора» набирает силу. И скоро святоша либо сдастся под их натиском, либо его убьют. Он же ничего не сказал в своей речи о движении. К тому же пока можно насладиться плодами «революции». Я вот, бесплатно, все зубы себе сделала, и сустав, наконец-то, заменила в бедре. До «революции» мне пришлось бы копить ещё несколько лет. А тут челядь даже пропустила вперёд, без очереди, как важного члена общества. Хоть когда-то челядь оказалась права. Мы – элита, и к нам должно быть соответствующее отношение.

– Кстати, через полгода закончат ремонт дорог, да, Валентин Валерьевич, – с усмешкой сказал прокурор пухлому мужчине. – Наш мэр обещал народу!

– Не злорадствуй, Виталя, –